– Пошло, – ответила Амелия. – Но в целом статья получилась интересная. Главное, что теперь все знают правду. В суд за клевету он на меня подать не посмеет. В полицию тоже не рискнет обратиться. Иначе ему придется многое объяснять. Хотя и добровольным его признание тоже считать сложно. Но это уже неважно.
– Да, Амелия, подобного от тебя даже я не ожидал, – восхищенно выдохнул Руфус. – Неизвестно, куда это приведет. Но Кларк уже не выберется из-под обломков рухнувшего на него мира. И милорду этот скандал точно сыграет на руку. Ведь Александрина и ее муж, как оказалось, были очень тесно связаны с Кларком.
– А подробности можно? – склонился к коту Теодор Лев.
– Подробности будут позже, – пообещал ему Руфус. – И просто благодарностью вы на этот раз не отделаетесь.
Глава 40
Пробравшись через толпу журналистов и просто зевак, Амелия с помощью верного Людвига, возницы и Теодора Льва добралась до экипажа.
Журналисты засыпали ее вопросами:
– Метта Велер, всего несколько вопросов! – наперебой кричали газетчики. – Как вам удалось заманить Кларка в ловушку? Сколько лет вы занимаетесь древнейшей профессией? Вы любовница графа Барра? Вы правда девственница?
– Проявите деликатность! – отмахивался от надоедливых коллег Теодор Лев, потрясая тростью. – Не наседайте, дайте пройти. Имейте совесть в конце концов! Метта Велер не расположена отвечать на ваши идиотские вопросы! Прочь! Дорогу!
Она бессильно опустилась на стеганое кожаное сиденье, поправила сбившуюся набок шапочку:
– Это кошмар какой-то! Вы слышали, что они спрашивали?
Теодор Лев устроился напротив нее.
– Слышал. Это нормальные вопросы. Зря вы отказались от моего экипажа. Но ехать в графской карете, безусловно, намного комфортнее. Я подожду вас тут? Вдруг снова понадобится защита от любопытных?
– Можете подождать, – не стала возражать Амелия.
У ворот тюремного замка толпилось человек пятнадцать. В основном женщины с узелками и корзинками в руках. Ждали полудня, когда можно будет войти в низенькую калитку, притулившуюся справа от высоких железных ворот.
У Амелии защемило сердце. Она взяла корзинку с провизией и направилась к калитке. Часы на башне тюремного замка пробили полдень. Долго и протяжно звучал в холодном воздухе звук колокола. Было в нем что-то торжественное и печальное. Словно похоронный звон. Амелия поежилась. И как слушать такой ужас постоянно?
Калитка открылась, и тюремный служитель начал выкрикивать фамилии посетителей. Амелию вызвали пятой.
– Метта Амелия Велер? – сверил паспорт девушки со списком служащий.
– Да, – робко кивнула Амелия. Даже вид тюремного двора вызывал у нее приступ паники. По периметру стены ходили стражники с винтовками наперевес. На башнях между зубцами она тоже увидела охрану. Сбежать отсюда невозможно.
Служащий дал знак одному из охранников и повернулся к Амелии:
– Вас проводят в комнату свиданий.
Амелия шла рядом с охранником и у нее подгибались ноги. Она волновалась, желая поскорее увидеть Реймонда и переживая за него. Мысли, одна страшнее другой, метались в ее голове. А вдруг он простудился в холодной камере и заболел? А вдруг на него напал какой-нибудь ненормальный стражник или заключенный?
Зал свиданий располагался на первом этаже. Его пересекали два ряда приземистых толстых колонн, на которые опирались ребра сводов потолка. Серые камни зала, изъеденные временем и опаленные горящими факелами, выглядели мрачно. И хотя теперь факелы заменили на солнечные камни, зал не стал выглядеть привлекательнее. В нем пахло сыростью и плесенью. Через небольшие стрельчатые окна прочти не проникал солнечный свет.
– Ждите тут, – указал на грубо сколоченный табурет охранник.
Амелия села на краешек и поставила корзину рядом с собой.
В глубине зала разместился длинный стол. С одной его стороны сидели заключенные, с другой – посетители. У каждого арестанта за спиной стоял охранник. Разве можно в такой обстановке поговорить по душам? Разве можно сказать важные слова?
Отрылась боковая дверь, и Амелия увидела, как в зал вошел Реймонд в сопровождении тюремщика. Руки Реймонда все так же сковывали кандалы с длинной тонкой цепью.
– Подойдите, – сделал Амелии знак рукой охранник.
Она шла, не отрывая взгляда от Реймонда. Он смотрел на нее и улыбался. Словно они встречались не в тюрьме, а в павильоне парка.
– Амелия, – тихо проговорил он. – Я так рад видеть вас!
У стола девушка остановилась.
– Садитесь, – приказал охранник. Амелия выполнила его приказ. Она словно пребывала во сне. Верила и не верила происходящему.
– Амелия, – Реймонд коснулся руки девушки. Охранник не одернул его. Значит, пожать друг другу руки тут не запрещено. Амелия забыла все указания, которые прочитала на входе в тюрьму, забыла, что разрешено, а что строго запрещено.
– Реймонд, как вы? – спросила она, пристально вглядываясь в его лицо. Ей казалось, он похудел и осунулся. На щеке Барра Амелия увидела ссадину и кровоподтек. – Что это? – с ужасом спросила девушка, потянувшись к его лицу рукой.
– Назад! – одернул ее охранник.
Она опустила руку и испуганно смотрела на Реймонда.
– Споткнулся и неудачно упал, когда меня вели в камеру, – ответил Барр. Амелия не поверила. Разумеется, что он может еще сказать? – Но сейчас все отлично, – заверил он девушку. – А как вы? У вас усталый вид.
– Со мной все хорошо, – вздохнула Амелия, глядя на ободранную щеку Реймонда. – Я сегодня убралась в лаборатории. Навела там порядок. Жаль, многие приборы разбиты. Но кое-что все же уцелело. И книги можно восстановить и переплести. Я собрала все вырванные листы.
– Вы молодец, – Реймонд снова положил ладонь ей на руку.
– Я совсем забыла, – встрепенулась Амелия. – Марта передала вам обед, – поставила она на стол корзину с провизией.
Охранник сдернул с корзины льняную салфетку, потыкал ножом хлеб и тушеную курицу. Хорошо, хоть не грязными руками проверял.
– Больше ничего не разрешили, – вздохнула девушка. – Только это и немного фруктов, – кивнула она на несколько яблок и кисть виноград.
– Я очень люблю яблоки, – улыбнулся Реймонд. – Спасибо вам и Марте. И всем, кто поддерживает меня. Я знаю, в особняке обо мне не забывают.
– Руфус просил передать, что очень скучает без вас.
– Мне тоже не хватает его болтовни. Амелия, я хотел вас спросить… – Реймонд медлил, подбирая слова. – Конечно, не тут я бы хотел спрашивать вас об этом… Когда я покидал дом, вы стояли у окна и смотрели на меня.
Сердце у Амелии замерло. Она опустила взгляд.
– Думаю, я понял, что вы мне тогда сказали. Вы сказали это просто, чтобы поддержать меня?
Амелия отрицательно качнула головой.
– Нет. Это правда.
Рука Реймонда крепко сжала ее ладонь:
– Здесь не то место, где можно говорить о чувствах и романтике…
– Ваше время вышло, – прервал его охранник. – Идемте, Барр, – он грубо рванул цепь кандалов.
Реймонд поднялся. Амелия тоже.
– Для меня очень важно то, что вы сказали, – произнес Реймонд. – Это греет мне душу.
Охранник толкнул его в плечо.
– Хватит разговоров!
– Мы делаем все, чтобы освободить вас! – крикнула ему вслед Амелия.
– Я знаю, – Реймонд махнул ей рукой на прощание. – Спасибо!
Четверть часа пролетели как одно мгновение. Амелия медленно побрела к выходу. Она не могла забыть ссадину на щеке Реймонда. Варвары, настоящие варвары!
– Ну что, в редакцию? – спросил ожидавший ее в карете Теодор Лев.
– Нет, домой, – вздохнула Амелия. – Я сдержу свое обещание, и дам подробное интервью. Приходите часа через три. Я хочу немного отдохнуть.
– Благодарю вас. Искренне надеюсь, что у графа Барра все наладится. И что его не долго продержат в заключении, – произнес он.
