Был поздний вечер, потому меня отправили в комнату со словами, что мне нужно отдохнуть перед балом, за которым последует турнир. Ни одно из этих мероприятий меня не волновало так же сильно, как тетя, и я предпочла бы снова отсидеться в ванне с хвостом вместо ног, чем весь вечер провести в полном людей зале и в то же время в одиночестве.
Но сейчас я не собиралась отсиживаться. Я не вернулась в комнату, а нарушила правило, которое в одиночку при других обстоятельствах ни за что бы не осмелилась нарушить. Вернее, несколько правил…
Я выкрала лошадь. Или, как говорил Филя, реквизировала на нужды адептки. И покинула территорию академии после отбоя.
Внутри теплилась надежда, что я смогу обнаружить в доме тетушки что-нибудь, что поможет найти ее. Глупо было делать это после того, как там побывали Филя и стражи. Если уж они ничего не нашли, то и мне вряд ли удастся… Но, возможно, я найду там нечто иное.
Спокойствие.
Однако мечты об уходе волнений разбились вдребезги, стоило мне переступить порог и окинуть ошалелым взглядом перевернутую вверх дном комнатку. Колбочки были разбиты, по полу растеклись дурно пахнущие зелья, затекали в щели. Разбиты ящички, перевернут шкаф с книгами, которые кто-то яростно разодрал в клочья…
По дому тетушки словно ураган прошелся — такого беспорядка я еще не видела.
Кто-то что-то искал? Или же...
… пытался избавиться от улик?
Я прошлась по комнате, все еще не веря, не понимая... Рука сама тянулась к тетушкиным вещам, и я касалась пальцами старья, как будто проверяя — иллюзия ли это все.
Взгляд упал на скомканный лист бумаги. Почему-то сердце при этом болезненно екнуло. Может, потому что я знала, что это.
Подняла, расправила. Снова пробежалась глазами по строчкам, но дочитать не смогла. Письмо было пропитано болью и приносило одно разочарование, убеждая, что тетя ушла сама. И было бы лучше оставить его здесь, среди горы мусора, но я сложила его пополам и спрятала в карман.
С улицы вдруг донесся шорох, схожий с шелестом листьев при сильном ветре, и я, едва не подскочив на месте, резко обернулась. Схватила кочергу, направила на дверь.
Раньше я, как и сестры, рванула бы в укрытие. Металась бы в поиске безопасного места, даже и не помыслив вместо этого найти то, чем можно отразить атаку или, напротив, нанести ответный удар. Но занятия в академии не прошли даром: теперь я умела и готова была защищаться.
Только сердце билось все так же сильно и пугливо.
Шорох прекратился, и из-за тишины, сдавившей голову, захотелось закричать, выбежать и проверить, что там никого нет, что это всего лишь мое разыгравшееся воображение…
Я бы так и поступила, если бы дверь неожиданно не распахнулась от грубого толчка ветра и в дом не влетел Филя.
Его большие глаза воззрились на меня, и — клянусь — показалось, что он хотел напасть. Но, видно, в последний момент узнал меня.
— Что ты тут делаешь? — грубо вопросил филин, опустившись на стол. — Что произошло? Ты ранена?
— Нет. — Отбросила кочергу и поежилась только от одной мысли, что намеревалась вступить в бой. Сестры не поверили бы. — Я хотела еще раз осмотреться… Вдруг что-нибудь удалось бы обнаружить. Но когда пришла, застала только это.
Обвела рукой царящий в комнате хаос и уставилась на Филю, глупо надеясь, что он знает причины этого беспорядка.
— Тебе нужно уйти, — сказал он вместо объяснений. — Здесь кто-то был.
— Я и без тебя заметила, — не удержала язвительного тона.
Филя качнул головой.
— Я не о том. Кто-то был сейчас, совсем недавно… Я возвращался и заметил тень. Метнулся за ней, но она скрылась за домом, а потом… просто исчезла.
По телу пробежали неприятные мурашки.
Если бы не Филя, может быть, мне пришлось бы пустить в ход кочергу…
— Похоже, этот «кто-то» и оставил здесь такой бардак, — предположила я. — Как думаешь, он что-то искал или решил запутать нас?
— Не могу сказать наверняка, — тихо, почти что шепотом, произнес Филя, и я заметила, как тревожно метается его взгляд по комнате. — Но теперь уверен, что Вулья ушла не по своей воле. И если это был ее похититель, то он все же что-то искал. Иначе глупо было приходить сюда снова и оставлять свой запах.
— Ты сможешь найти его по запаху?
— Я тебе что, собака? — огрызнулся он, вскинув горящие синим огнем глаза.
— Ну, ты просто так выразился…
— Его найдут стражи. Они запомнят запах. — Оборотень расправил крылья, взлетел. — И мне нужно поскорее привести их сюда. А тебе — вернуться в академию. Не хочу признавать этого… Но Риан прав: академия — самое безопасное место. Особенно для тебя.
Филин проводил меня до тракта, откуда я быстро добралась до конюшни, а сам отправился к стражам. Первым делом я хотела поставить в известность магистра, но Филя сказал, что тот сейчас в гарнизоне, и потому он сам ему обо всем доложит. А меня снова, как маленькую девочку, наскучившую всем своими играми, отправили спать.
А я уже не маленькая!
Почему никто — абсолютно никто — не видит, что я способна на большее, чем на простое ожидание?..
Я сама продолжила бы закрывать на это глаза, если бы не вытворяла вещи, которые раньше никогда не делала. Совсем недавно я боялась подходить к лошади, а теперь могу погнать ее галопом, пусть и все еще неумело держась в седле… Раньше я боялась высоты, а сейчас с легкостью взобралась по стене на второй этаж так же, как и спустилась. И до недавнего времени я была не такой ловкой, чтобы избегать атак Сильвии на занятиях, и не такой сильной, чтобы сбивать ее с ног…
Несколько недель в академии изменили меня. Я чувствую себя настолько далекой от той русалки, впервые посетившей академию, что не узнала бы себя прежнюю, встреть я ее — ту себя — на улице.
Не знаю только, хорошо ли это?.. Хорошо ли, что от меня прежней почти ничего не осталось?
— Где ты была?
Недовольный — но чем? — голос Хелии вырвал из раздумий, как только я ступила в залитую мягким оранжевым светом комнату. Девушка замерла напротив, держа в руке подсвечник.
— Хелия… — выдохнула устало. Сказать что-либо еще оказалось выше моих сил, потому я закрыла дверь, сняла сапоги, которыми успела пройтись по грязи, и поковыляла к кровати.
— И снова пропала, — поплелась за мной русалка. — Я уж думала, вернулась в море. И что на бал так и не придешь…
— Да плевать мне на бал, — вырвались резкие, чересчур грубые слова.
Почему все так зациклились на этом бале?! Это что, самое святое из всех празднеств?
Обернулась, недобро зыркнула на соседку, но ее мой взгляд ничуть не покоробил: она была спокойной. Даже слишком спокойной для русалки.
— Было бы плевать, не подготовила бы такое роскошное платье, — усмехнулась она и, потушив свечу, опустилась на кровать.
— Какое платье?
Хелию мое удивление почему-то развеселило: она, тихо посмеиваясь, кивнула на диванчик. При этом ее глубокие сапфировые глаза как-то странно сверкнули в полумраке, отчего вдоль позвоночника тут же пробежал колкий холодок.
Я проследила за ее взглядом. На диване действительно лежало платье. Такое великолепное, что я подавилась вздохом, когда пыталась тихо втянуть в себя воздух. Лиф с воротничком, который отлично скроет вязь и кристалл, и слегка прозрачными длинными рукавами-фонариками плавно перетекал в пышную юбку, которая струилась вертикальными складками подобно бурному водопаду. Лунный свет придавал ткани слабое свечение и нежный небесно-голубой оттенок. Совсем как…
— Под цвет твоих глаз, — разорвала тишину Хелия. — Красивое. Где раздобыла?
— Секрет.
Но не для меня.
И когда он только успел купить его и незаметно доставить в комнату?
— Ну и ладно, — обиженно буркнула русалка. — Давай спать. Я умаялась ждать тебя.
— Если уж тянуло ко сну, зачем ждала?
— Хотела убедиться.
— В чем?
— Что ты вернешься.
Я намеревалась спросить, почему ее это так заботит, но Хелия — показательно или же в самом деле устав — быстро нырнула под одеяло и отвернулась к стене.
