Хранитель заворчал, однако монета нашлась.
Янтарчик вытащил её прямо из воздуха, протянул на лапке, и… да, рыжий, в отличие от остальных, увидел.
Кажется ничего особенного, но Эрвин ревниво скрипнул зубами.
— Что? — не выдержала я.
Этот, как выразились фанатики самец, поднял ладони в безоружном жесте, а я вновь повернулась к рыжему:
— Интересно, ты всегда видел?
— Эта особенность может открыться не сразу, — буркнул Янтарный. Хранитель был суров, но через секунду вдруг повеселел.
Его взгляд просветлел, оскал превратился в подобие клыкастой улыбки, а сам дракончик приосанился и окинул второкурсника оценивающим взглядом. И пусть читать мысли я не могла, но точно знала, что сейчас Янтарный прикидывает сколько вёдер с монетами Йерс способен унести.
Я тихо рассмеялась, а потом…
— Ты говорил, что разрывы — это редкость, — напомнила духу. — Значит скоро эта активность подпространства закончится.
Я сказала это просто потому что сказала, а дракончик неожиданно скис. Он посмотрел с такой грустью, с такой тоской…
— Янти, что происходит? — забеспокоилась леди Алиса.
— Ничего, — отмахнулся Хранитель. — Не важно.
Повернулся к Йерсу и подтолкнул:
— Так что с тобой было?
— Я видел странный сон, — помедлив, объяснил Йерс. — Я словно бы вернулся в детство, очутился в поместье своего дяди, где проводил много времени. Это были счастливые дни, и тут… Я вдруг снова ощущаю себя ребёнком, с головой окунаюсь в воспоминания и следую непонятному, но очень важному зову. Какая-то часть меня понимала, что этого не может быть, но сопротивляться было невозможно. Я просто не мог отодвинуть это видение и протрезветь.
Все замолчали, осмысливая сказанное.
Кажется, теперь понятно, для чего фанатики шли по важным для жертвы местам. Они собирали образы, на основании которых выстроили иллюзию.
Погружённая в некий эмоциональный момент своей жизни жертва уже не могла сопротивляться. Но как фанатики вычисляли эти «памятные места»?
У милорда Рагара возник другой вопрос:
— Что за магия такая?
Янтарчик поморщился и неохотно сказал:
— Это тоже из нашего арсенала. Монахов научил Оракул.
— Заклинание противодействия есть? — деловито спросил Хипп. — Методы сопротивления? Хоть что-нибудь?
Хранитель неопределённо повёл крыльями, а я окончательно скисла. Получается, я снова очутилась в положении «надкушенного бутерброда»? На нас с Йерсом объявлена охота. Убийцы из Мэр-Миза вряд ли успокоятся пока мы живы. А добраться до самих монахов, ударить на опережение, практически невозможно.
Хотя «практически» — неподходящее слово.
Невозможно и всё.
— Августа, — заметив мою грусть, позвал Эрв.
А в следующий миг Янтарчик резко напрягся.
Он замер, а потом рявкнул:
— Чужак!
Сказал и исчез.
Эрвин с Рагаром сразу подскочили, но защитные контуры не сработали — чужак не использовал магию, не нарушал магических границ, поэтому засёк его только Хранитель. Высокие лорды просто не знали в какую точку подвластной Янтарчику территории выстраивать портал.
Придумать что-либо мы не успели, обсудить — тоже. Я лишь зацепилась за то, что духу снова может грозить опасность и начала тихо паниковать.
Но Хранитель вернулся. Надутый, нахохленный, он выплюнул на пол конверт из жёлтой бумаги…
— Что это? — спросил младший принц.
— Нам предлагают дружить, — ответил Хранитель.
— Дружить? — изумлённо переспросил Эрвин.
— Ну или просто не враждовать.
Эр Форс поднял конверт, передал его высочеству, и вскоре мы услышали невозможное — к нам обращался настоятель монастыря Мэр-Миз. А писал он следующее:
«Нам жаль, что пришлось перейти к решительным действиям, но у нас не было иного выбора. Это безусловно чудо, но Оракул сообщил, что опасной драконицы больше нет. Мы поздравляем леди эс Тирд с полным слиянием и снимаем любые обвинения в её адрес. Отказываемся от любых преследований.
Мы поклялись хранить мир и действуем в рамках этой клятвы. Мы внимательно наблюдаем за тем, что происходит с драконами, и не позволим сеять зло».
И всё. И ни слова про Йерса!
— Что они хотели этим сказать? — напряжённо спросила Алиса.
— Августу оставили в покое, а Йерс по-прежнему под прицелом, — объяснил Рагар. — Они нападут как только представится случай.
Рыжий от таких новостей скривился, остальных мужчин тоже перекосило.
— Они уверены, что через Йерса в наш мир придёт очень опасный дракон, — напомнила я. — То есть проблема в слиянии. Значит если Йерс не…
А договорить духу не хватило!
Но мою мысль и так поняли.
— Нет, — произнёс Эрвин сурово. — Мы не закроем Око для этого кадета.
Учитывая неприязнь Эрвина к рыжему, прозвучало невероятно. Второй повод изумиться — Рагар это решение поддержал.
— Йерс поступил в Высшую Военную школу на законных основаниях, у нас нет причин отстранять его или исключать.
— Желания тоже нет, — буркнул Эрвин. — Мы не прогнёмся под каких-то фанатиков.
— Но они хранят мир, — сказала Алиса полуутвердительно. — Вдруг то, о чём они говорят, действительно важно? Вдруг нам стоит прислушаться?
Чудо, но единственным, кто воздержался от скептичного взгляда в адрес леди, был сам виновник разговора. Йерс посмотрел задумчиво, словно начал прикидывать что, как и почему.
Где и при каких обстоятельствах он может быть опасен? Как может проиграть сущности, с которой уже вошёл в контакт и которая ждёт воплощения?
— Мы прислушаемся, — резко сказал Рагар. — Мы будем присматривать за ним, но никто не посмеет отнять у кадета право на обретение дракона!
Эрвин безапелляционно кивнул.
Глава 32
Мы расходились долго…
Снова осматривали трофейное оружие, опять читали письмо, расспрашивали хмурого, но готового к диалогу Янтарчика. Отдельно коснулись темы «чужака» — гонца, которого Хранитель отпустил.
Посланники неприкосновенны — это закон! Но Мэр-Миз недосягаем, он угрожает нам, и у нас крайне мало информации, а тут фанатик, который практически сам шёл в руки.
Решение Янтарного вызвало некоторое неудовольствие. Логика поступка была ясна, но особо ретивые всё равно ворчали. Длилось это ворчание недолго, но факт есть факт.
Мы вновь проговорили некоторые моменты произошедшего и принцип, по которому фанатики напали. От их возможностей становилось очень грустно. И конечно меня беспокоил Йерс.
В итоге я решилась — отвела парня в дальний угол кабинета и, оставаясь на виду у лорда директора, пересказала рыжему все подробности моего слияния с Зелёной. Все зацепки, которые царапали и, как теперь понимаю, являлись признаком будущей потери контроля.
Про сражение за тот самый контроль тоже рассказала — раз мы в похожих ситуациях, Йерс должен знать.
Темы «делёжки самца» я тоже коснулась. Краснея, рассказала всё как есть, а Йерс, нужно отдать ему должное, не обсмеял. Он выслушал со всей серьёзностью, только уголки губ пару раз дрогнули.
— Ты очень отважная девушка, — сказал рыжий, когда я закончила откровенничать. — Я горжусь тем, что знаком с тобой.
После этого я залилась краской вся, целиком, и заметивший такое смущение Эрвин буквально взвился. Его адекватное отношение к рыжему сильно пошатнулось. На меня же прирыкнули, пообещав отправить в наряд.
Леди Алиса, услыхав угрозу, звонко рассмеялась и сказала странную фразу: «Ты ещё за косички её подёргай!» Эрвин не понял, я тоже, но оба промолчали, пытаясь сойти за умных.
Зато после этого наше собрание плавно завершилось.
Милорд Рагар с леди Алисой телепортировались к себе, Янтарный дух растворился в воздухе, а меня хмуро уведомили о том, что проводят.
— Мы и сами можем проводить, — вмешался магистр Хипп не без ехидства.
Поддел! Но лорд эр Форс принял шпильку за чистую монету и продемонстрировал мастеру боевых искусств внушительный такой оскал.
Кажется, Хипп потом хохотал в коридоре.
