— Лайен, ты…?
— Я больше не член Совета, Пам. — Он сказал это не слишком печально, и она сквозь слезы обрадовано улыбнулась:
— Дорогой…Ты вернулся к нам? Ко мне?
Лайен поцеловал ее нежно, совсем как раньше, когда они были мужем и женой, и, вздохнув, произнес:
— Не совсем…
— Искупление? — Поняла Памела.
— Да, — кивнул головой Лайен.
Он опять поцеловал ее, усадил на постель и долго смотрел на бывшую жену лучистыми глазами, в которых были видны нежность и озабоченность.
— Глэдис сказала о вашем предложении, и Совет согласился.
Памела вздохнула.
— Как скоро это надо сделать?
— Чем быстрее, тем лучше. Но думаю, это займет немало времени. Пока я не проведу Искупление, я не смогу вернуться к тебе, дорогая.
Лайен опустился перед ней и зарылся лицом в ее колени.
— Тогда, — лукаво улыбнулась Памела, — если у нас так мало времени, не будем терять его зря.
* * *
Филлис и Коннор почти не спали в эту ночь. Истомленные любовью, они лежали то молча, то шепча друг другу нежные слова. Среди ночи Фил вдруг захотела есть. Но у Коннора в холодильнике были только напитки. Из всей еды в доме было лишь несколько пакетиков чипсов и коробка конфет. Любимый шоколад Филлис заедала чипсами, а Коннор смеялся и называл ее обжорой. Потом они лежали в ванной, наслаждаясь чудным ароматом, наполнявшим ванную комнату, и друг другом. В промежутках между порывами страсти, они вели себя, как расшалившиеся дети — брызгались водой, бросали друг в друга хлопья пены. Ванная комната вскоре стала похожей на небольшое ароматное озерко с островом в виде ванны. Перебравшись в спальню, влюбленные забылись в коротком сне, так и не разомкнув объятий.
Утром Филлис наскоро привела себя в порядок и, поцеловав Коннора на прощанье, отправилась на работу.
Первым, кто встретил ее в редакции, была Элиза. Она выглядела несколько растерянной.
— Филлис, тебя ждет «большой…» то есть, мистер Дан. Он в твоем кабинете.
Девушка удивилась. Неужели Джексон решил перенести личные разборки в служебный кабинет? «Впрочем, надо быть честной — вздохнула она, — раньше так тоже бывало.». Фил нехотя направилась в свою коморку, слыша за спиной мерзкое хихиканье Мэри — одной из бывших фавориток мистера Дана.
Джексон сидел за ее столом и просматривал вчерашние материалы. Увидев ее, он отложил их и, скрестил на груди руки. Филлис усмехнулась. Неужели босс способен на сцены? Но в его взгляде она увидела озабоченность, растерянность, а не возмущение.
Девушка осталась стоять, подчеркивая, что видит в нем не бывшего любовника, а только босса, не соизволившего предложить служащей сесть. И Джексон это понял. Он поднялся из-за стола и рукой показал ей на соседний стул. Сам же остался стоять перед ней, опять скрестив руки на груди. Филлис невольно вспомнила лекции по психологии. «Если вы хотите оказать давление — смотрите на человека сверху вниз. Ему придется смотреть на вас снизу вверх, что создает ощущение подчиненности». Джексон давил на нее своим ростом, взглядом, самой позой. Она усмехнулась. Ну и пусть!
«Большой босс» откашлялся.
— Филлис, — начал он, — я, конечно, виноват, что не предупредил тебя. Но поверь, я, действительно, хотел сделать тебе сюрприз. Когда мы расставались, ты обещала, что к моему возвращению, все проблемы будут решены.
— Джексон, я ничего тебе не обещала! По крайней мере, я точно не обещала выйти за тебя замуж. А ты растиражировал свой сюрприз на весь штат.
— Фил, дорогая, — он приложил руки к груди, — я тут не причем. Догадываюсь, что среди моих гостей нашлись болтуны. Но моей вины в этом нет!
Джексон шагнул к ней и взял ее за руку.
— Филлис, я признаю, что виноват, — покаянно произнес он. — Ты же видишь, я не отрицаю этого. Прости!
Он наклонился, чтобы поцеловать ее, но девушка отстранилась.
— Ты все еще сердишься? — ласково спросил мужчина. — Скажи, чем мне загладить свою вину — я готов на все!
Джексон шутливо опустился на колени и протянул к ней руки. Учитывая габариты мистера Дана, в тесном кабинете это было довольно трудно сделать.
Теперь комнатушка была полностью занята, и Филлис некуда было деться. Она невольно улыбнулась. Джексон принял это за хороший знак и попытался обнять ее. Но девушка отвела его руки.
— Встань, пожалуйста, Джексон.
— Если не простишь — не встану! — он уже успокоился и теперь смотрел на нее, улыбаясь.
— Хорошо, я прощаю тебя, — Филлис представила, как это выглядит со стороны и, несмотря на серьезность ситуации, хихикнула.
— Тогда — в знак примирения… — Джексон притянул ее к себе.
— Нет, — вывернулась она. — Я прощаю тебе твою выходку, но…Нам надо поговорить.
— И это так серьезно, что я даже не могу тебя поцеловать?
— Да. Это очень серьезно.
Джексон встал. Лицо его стало озабоченным, а взгляд — пытливым и недовольным.
— Я слушаю тебя.
— Джексон, — волнуясь, сказала Филлис. — Помнишь, когда мы виделись в последний раз, я сказала, что встретила человека, которого любила когда-то.
Тот кивнул.
— Я ошиблась, — кусая губы и не глядя на него, продолжала Филлис. — Это — не «когда-то». Я люблю его, и буду любить всегда.
Лицо Джексона окаменело.
Девушка опустила голову.
— Прости…Я…я благодарна тебе за все, но…Мы не будем больше встречаться. Я потому вчера и согласилась встретиться с тобой, чтобы сказать…
В кабинетике повисла тягостная тишина. Наконец, Джексон, так и не произнеся ни слова, повернулся и вышел. Филлис села за стол и положила голову на руки. С одной стороны — у нее стало легче на душе. Теперь ее сердце безраздельно принадлежит Коннору. А с другой…Как же все сложно в жизни, черт возьми!
Коннор должен был с утра позвонить Харрисонам и сказать, что Филлис прямо от него отправилась на работу. Но он только успел побриться, как позвонила Памела. Он не узнал ее голос. Казалось, что женщина чуть ли не счастлива. Это было удивительно, имея в виду судьбу Лайен.
— Привет, Коннор! Мне нужна Филлис, — звонким голосом выпалила Памела.
— Привет. Мне она тоже нужна, — осторожно пошутил он, не зная, как отнесется старшая Харрисон к его веселому настроению.
— Но мне она нужна сейчас, — приняла его шутку Памела.
— В таком случае, тебе нужно позвонить в редакцию. Фил уехала полчаса назад.
— А..У вас все в порядке? — как бы невзначай, поинтересовалась Памела.
— В полном, — уверенно сказал Коннор и улыбнулся: сестры есть сестры. — А у тебя? Мне показалось, ты…
