— Практически ничего! Почему моя магия сработала совершенно не так, как должна была? Вообще никакого вреда не причинила этой… купавке, скорее наоборот, поддержала ее жизнедеятельность! Это просто невозможно! Это противоречит всем магическим законам!
Ректорша поизучала взглядом взъерошенного раздраженного парня и растянула губы в улыбке, которая улыбкой вовсе не была.
— А вот с этим необходимо разобраться самому, пятикурсник Тай! Не всё же преподаватели должны разжевывать и в рот вкладывать вам, уже практически выпускнику! Можете идти, жду отчеты!
Похоже, ректор просто не знает ответа, но, как и положено опытному преподавателю, успешно перекладывает всё на студента! Криспин резко поднялся, с дребезгом сдвинув тяжелый стул, и стремительно вышел. Двое нагнали его уже перед главным корпусом.
— Я поищу все имеющиеся сведения по Лунной Купальщице, — успокаивающе пообещал ему Нортон. — Хотя на что нам книги и справочники, у нас же Мира имеется!
Та пропыхтела, еле поспевая за длинноногими парнями:
— Но я… я не знаю, почему всё так получилось!
Староста утешительно сжал ее плечо.
— Ничего, уверен, ты что-нибудь сообразишь! Опознала же в Раздевальщике свою родную купавку!
Криспин покосился на руку друга, которую тот и не подумал убрать, еще и придвинул девушку к себе поближе — озябла, надо же согреть! — и замедлил шаг. Произнес задумчиво:
— Кстати, а ты в кого-нибудь влюблен?
Артур чуть не споткнулся и поспешно отпустил первокурсницу.
— В смысле?
— Она, — кивок на Миру, — говорит, что наваждению Купальщицы противятся только влюбленные. Так что…
— Н-да? Тогда переадресую твой же вопрос тебе — помнится, и ты тоже неплохо держался, а? — парировал приятель.
— Значит, все влюблены, и это хорошо, — устало подытожила Мира, останавливаясь перед девичьим крылом общежития, — а то бы что я там с вами двумя делала? Только бы и оттаскивала от воды то одного, то другого! Всё, я побежала, и так уже опаздываю на урок!
Парни посмотрели ей вслед, коротко переглянулись и отправились к себе.
Мира не только опоздала на первый урок, но и вообще на занятия в этот день не явилась. Потому что, хорошенько отогревшись в горячей воде, только и смогла добрести до комнаты и рухнуть на кровать, зарываясь под толстое одеяло. Даже одежду приводить в порядок не стала, скинула кучей у кровати. А, грязь засохнет и так отвалится! Жаль, что Ама не припасла ей сегодня хоть одной булочки…
Зато припасла привычный допрос: где была, отчего ничего не сказала, и главное — почему ты опять с этими двумя?! Растолканная Мира с всклокоченно высохшими волосами сидела на кровати и с большими перерывами на зевание и подбор слов (никак не могла окончательно проснуться) рассказывала о поручении ректорши, о Раздевальщике, оказавшемся Лунной Купальщицей, о том, как ее ловили и… в конце концов отпустили. То есть она сама взяла и уплыла. Пообещав не возвращаться.
Рассказ получался не то чтобы связный и вразумительный, но подругу прежде всего занимало, почему отправили именно Миру, а не кого-то со старших курсов или даже саму баронессу, она-то всяко побольше лесовички умеет? Да еще и с парнями, которые так интересуют Амариллис!
Тут Мира (от недосыпа!) имела глупость сказать, что тогда не догадались бы, что это за Раздевальщик такой, ведь только она одна знает купавку, и кто-нибудь — ловцы или добыча — обязательно бы пострадал…
Баронесса оскорбленно выпрямилась; вздернув подбородок, смерила Миру пренебрежительным взглядом. Отчеканила:
— Ах, ну конечно, только ты у нас такая уникальная и незаменимая! Без тебя и Яшмовая Академия, и Буржба, и весь мир просто на кусочки развалятся!
Не успела лесовичка привычно попросить прощения (с Амой всегда нужно держать язык за зубами и извиняться профилактически, никогда не знаешь, на что соседка обидится!) и растолковать, что ничего такого оскорбительного и тем более заносчивого не имела в виду, как Амариллис встала и вышла.
И в этот день и в последующие не обменялась с Мирой ни единым словом.
Взгляд на часы и совершенно пустой живот подсказали, что время уже не столько обеденное, сколько ужинное. Но не до еды сейчас и даже не до разобиженной подруги, — надо успеть приготовить отчет для ректорши. Прокорпев над ним пару часов, Мира сунула, дописанный, под мышку и поволоклась в столовую. Не успел взволнованный Шазр подскочить с вопросами, где сестра целые сутки пропадала и почему такой осунувшейся выглядит (а Мире казалось, она, наоборот, опухла от долгого сна!), как ее окликнул и подозвал к своему столу староста.
— Потом, Шазр, хорошо? — С полными тарелками в руках и на ходу ничего не расскажешь. Посмурневший гном проводил Миру взглядом и ушел из столовой. Ой, как бы этот еще не обиделся! Не забыть поймать его после ужина… Девушка плюхнулась в обнимку с едой за стол к старшекурсникам.
— Мира, как ты? — Артур подался к ней, присматриваясь оценивающе. — Нормально себя чувствуешь?
Лесовичка пожала плечами.
— Конечно, нормально, не я же с купавкой воевала, а вы!
Удостоивший ее лишь одного хмурого взгляда Криспин молча ел. Вот этот, кажется, совсем не спал, да еще то и дело покашливал.
— Это твой отчет? Можно взглянуть?
Не переставая жадно поглощать ужин, девушка кивнула, и Артур выудил из-под ее локтя уже слегка помятый свиток. Начал сосредоточенно читать.
А потом посмеиваться.
— Что там? — Заинтригованный приятель тоже сунулся в отчет; наскоро пробежав взглядом, возопил: — Это что такое?!
— Отчет, — беззаботно пожала плечами девушка. Хорошо, что уже все подъела, а то от такого взгляда и тона немудрено и аппетит потерять.
— Это не отчет, а сочинение на тему «Как я провел лето»! Где классификация обнаруженной магии, описание разыскиваемого объекта с разнесением по видам, родам, степени опасности для человека и окружающей среды? Что это за «а Криспин как шарахнет по купавке файерболом»?! Я не шарахал, а применил огненное заклинание уровня…
