– Нет, Ниру, это кто-то побольше, крыс такого размера не бывает! Я сам видел ночью, когда в нужник ходил.
– Трепись больше. В нужник он ходил. Поди опять на склад провиантом, поклониться богу ночного жора.
Голоса приближалась и Дори поняла, что вот-вот люк откроется и ей надо укрыться получше. Днем она отсиживалась в дальнем уголке, куда редко кто залезал. Здесь было что-то вроде склада хозяйственных принадлежностей, даже если появлялся ленивый юнга, долго тут не задерживался, брал что надо, да лез обратно. Очень уж неприветливо и мрачно. Но крысы, надо сказать, это место тоже не любили. Раздражителей типа порошков, едких моющих смесей и мыла много, а еды никакой. Так что Дориана чувствовала себя почти в безопасности.
Добывать пропитание девушка выползала ночью. И вот как раз сегодня чуть не столкнулась со смешным толстячком, которого, как оказалось, звали Ларо. Он и правда выбрался поживиться съестным, и почти поймал ее за руку, когда она набирала себе ужин поскромнее. Не хотелось, чтобы повар заметил недостачу и принялся искать лишнего пассажира. А оказывается, тут и свои законные члены команды запасы прореживали частенько.
Дори удавалось скрываться на корабле, плывущем в западном направлении, уже около пяти дней. Если она правильно посчитала смены дня и ночи. Могла и пропустить или добавить лишнего.
По своей воле ее бы на корабль не взяли, даже будь у нее деньги. Она - меченая дурным знаком.
После того как прокляли, Дориану выкинули за ворота и велели не появляться, не то с ней вместе беда придет. И всех жителей края звери задерут. А так только ее, потому что Небесные правители заявили ясно, какое ей уготовано наказание. Хорошо, незнакомая женщина сжалилась и дала Дориане свой плащ, пошитый из добротной, плотной ткани.
Это была та самая смутьянка, Элрея, что сомневалась в мудрости решения высших судей.
Пробравшись в порт, Дориана растерянно оглядывала корабли, пока вдруг не заметила один, у которого охраны рядом не стояло. Это ее судьбу и решило. Не зная, куда плывет судно, с какой целью, девушка нырнула в глубины шхуны.
Больше всего боялась она крыс на борту.
Но тут помогла ей унаследованная от отца белая магия.
Папа целителем был, а Дориана и лечить могла, и при желании создавать вокруг себя защиту. Нет, от летящей стрелы, топора или раскаленного железного прута с клеймом она не спасет. А вот в лесу продержаться какое-то время, не попав к хищнику в лапы, сгодится. Вот и в трюме, где крысы и так не хаживали, она оставалась ими незамеченной, из других мест они не прибегали, хотя могли бы, почуяв человеческое одинокое тепло без присмотра.
Но сейчас что делать, если эти двое начнут ворошить тряпье, пытаясь бобра отыскать?
Дори вжалась в стенку спиной, накинула на себя кучу старых, рваных тряпок для пола, содрогаясь от отвращения. И зачем их сюда стаскивают? Могли бы выкинуть на ближайшей пристани.
Затаила дыхание, что было не очень сложно, смрад от закисшей гадости только этому способствовал.
Громыхнул люк, затем кто-то грузно спрыгнул в трюм.
– Есть кто? — рявкнул Ниру.
Ларо рядом с ним чихнул. А потом еще и еще.
– Ну, чего раскудахтался? — обозлился его спутник.
– Запах тут ужасный, — пожаловался любитель ночных набегов на провиант.
– А и я тебе говорю, бобрам тут делать нечего. Порошком дышать.
Дориана, что провела уже несколько дней в этом мрачном месте и старалась к нему приноровиться, слыша безудержный чих Ларо, тоже вдруг не утерпела, и помимо воли чихнула тоже, едва успев зажать нос руками.
– Ты слышал? Ап-чхи! — Ларо заметил, что ему кто-то тут дуэт составляет.
– Что слышал-то? Тебя? Разумеется!
– Нет, тут кто-то еще чихает!
– Вот балабол! Пойдем уже отсюда…. а-пчхи!
Мужчины потолклись еще немного, пока не забрались по приставной лестнице наверх.
Чуть не выдала себя!
Сердце Дори бешено колотилось и она решила покинуть корабль, как только будет первая ночная стоянка.
Ей повезло. Уже нынешним вечером судно причалило, и двигаться дальше экипаж пока явно не собирался.
Дориана выждала, пока хождения по палубе прекратились. Правда, пару раз задремала, но быстро пробуждалась, боясь пропустить подходящий момент. Когда она решила выбраться наверх, была глубокая ночь. Но вовсе не темная.
Серебристый Гориэл светил на безоблачном небе, окруженный блестками звезд.
Дори, воровато озираясь, кинулась к хлипкому трапу, перекинутому на берег. И уже была посередине пути, когда сзади ее окликнули:
– Стой! Девка, стой! Так ты не бобер!
Дориана поняла, что это Ларо снова вышел на свою ночную поживу, и прибавила шагу.
А он уже бежал к ней, повторяя:
– Так вот ты кто! Так вот ты кто! Мне не показалось!
Обернувшись, Дори приложила палец к губам.
Она уже стояла внизу, а толстячок только ступил на трап.
Терять ей было нечего.
Стыдно, однако, выбора нет.
Девушка взялась обеими руками за нижнюю часть трапа, потрясла его, как бы показывая, что на многое готова ради того, чтобы скрыться.
Ларо затормозил, а потом прыгнул назад, потрясая кулаком вслед наглой беглянке.
Дориана же метнулась вперед, еще не понимая, что же будет впереди. Порт ночью - место не самое спокойное.
3.2
Она неслась, не разбирая дороги и удачно миновала драку портовых пьянчуг, даже не заметив ее.
Гориэл был полный и освещал дорогу отлично, не хуже дневного светила. И это делало путь Дорианы безопаснее.
Кожу на левой руке уже привычно жгло. Метка была под рукавом платья, и Дори за все время пребывания на шхуне так и не смогла разглядеть, в каком она состоянии. То в темном трюме была, то на темной же палубе, ночи были мрачными как на подбор, небо затягивали тучи. Это здесь оказалось необычно ярко.
Поняв, что за ней не гонятся, девушка завернула за угол дома. Каменного, высокого, в три этажа.
Закатала рукав и удивилась.
В свете фонаря она увидела уродливую метку со змеей. Куда же делась аккуратная, изысканная татуировка? Неужели она всем разом показалась тогда, на площади?
Кожа вокруг была опухшей, воспаленной, как и положено после клеймения.
Наверное, тот знак хищника просто явился, чтобы показать, от какого именно проклятия Дориана сгинет и к чему ей готовиться.
– Ух, какая куколка тут у нас! — голос, сказавший это, был до того гадким и похотливым, что у Дори мороз по коже пошел. Попалась!
Она вскинула голову и увидела неотвратимо идущих на нее мужчин.
Двое, одеты прилично, не портовые оборванцы.
Оба ухмыляются. У одного в руке нож, чтоб сопротивляться не вздумала.
– Какая удача, встретить, такую хорошенькую дамочку на прогулке, — сказал второй, тот, что без оружия.
– Милочка, дальше мы пойдем втроем, — негодяй с ножом осклабился, вытянул лезвие, ловя отблески света фонарей, и сам залюбовался, – сопротивляться бесполезно, как ты видишь.
– Неужто такие завидные кавалеры не могут уговорить ни одну барышню пойти с ними по своей воле? — через силу спросила Дориана.
Лицо вооруженного блондина исказилось, отчего стало еще неприятнее.
– А ну, рот закрыла! Умничает тут она! Твое дело небольшое, ублажать нас будешь.
– Приличные дамы ночами у портовых трущоб не расхаживают, — подтвердил второй, лысоватый шатен с густой бородой. — А эта вроде и хорошенькая, да вид потрепанный. И запах, будто из кладовки какой выползла.
Ублажать их. Да они хуже, чем хищники. Лучше от когтей погибнуть, чем остаться наедине с такими мерзавцами!
А они уже хватали ее за руки и тянули за собой.
Дориана попробовала крикнуть, позвать на помощь. Но бородатый заткнул ей рот рукой, пахнущей селедкой и каким-то спиртным.
Да они хмельные! Вот и потеряли всякий стыд.
Чем больше она отбивалась, тем больнее ей было.
– Шельт, ты сильно ее не пихай, – велел блондин, — в синяках она не такая привлекательная будет, а мне красивого хочется.
