Он хотел узнать, почему оправдали того человека? Все просто.
«…потому что любовь покрывает множество грехов»
**********************************************************************
P.S.
Как известно, все события, происходящие в жизни такого человека, как Василий Мережков, почти мгновенно становятся достоянием общественности. Если что-то и можно утаить, то оно обрастает такими невероятными сплетнями, что лучше бы уж общество знало правду, чем строило те несусветные домыслы.
Естественно, не осталось без внимание и его внезапная болезнь (многие, кстати, порадовались, всегда есть желающие прибрать к рукам ставший бесхозным бизнес), и длительный разлад в семейной жизни, начавшейся с такого феерического романа.
И, разумеется, драматическое примирение супругов, состоявшееся прямо на больничной койке. Все это не афишировалось, но общественное мнение, оно такое мнение… От него ничего не утаишь.
Понятно, что тут не обошлось без сарказма. От бородатых шуток, типа, что нужно старому генералу? Пять предметов на букву «П» — победа-пенсия-простокваша-пурген и первая жена. Мол, с таким инфарктом, что Василий перенес, да после клинической смерти и комы, он теперь считай инвалид, и ни на что не годен.
Знакомые мужчины вздыхали, притворно высказывая сочувствие. Да… в инвалидной коляске, да, полный кирдык, мементо морэ, то есть, все, кранты. А был такой грозный мачо, имел все, что шевелится. Знакомые дамы тоже сочувствовали по доброте душевной. Увы…
Однако, несмотря на все прогнозы, не лишенные злорадства, через два месяца после выписки Василий Мережков вполне встал на ноги, а его жена снова оказалась в положении. Уж как это ему удалось, никто не распространялся. Впрочем, Лена могла бы сказать, что для нее он всегда был снайпером и мужчиной по имени «могу». Причем, с большой буквы.
Остальное — их семейный секрет…
Пожалуй, теперь он стал даже еще активнее в делах, занялся социальными программами. И с той самой мертвой хваткой, которая отличала его в бизнесе, следил, чтобы деньги шли строго на выделенные нужды. В общем, умный и деятельный бизнесмен может приносить куда большую пользу работая на благо общества, нежели покоясь на кладбище.
Отношения в семье, прожившей разобщенно почти пять лет, строились конечно не с нуля, хотя заново завоевывать любовь и доверие сына пришлось обоим. Но всего можно достигнуть, если все делать вместе.
В общем, из обещанных десяти лет, пошел пока первый счастливый год, а там, как Бог даст. Может и добавят чего, за хорошее поведение…
**********************************************************************
P.S.S.
В ведомстве дознания за прошедшие два месяца тоже произошли некоторые перемены.
Начнем с того, что ведомстве дознания женщины, работающие наравне с мужчинами, не были такой уж редкостью. Это в среде крылатых судейстких женщина — адвокат Климова была нонсенс, ошибки природы и прецедент, потому что единственная за всю историю коллегии женщина с белыми крыльями. Однако все бывает однажды.
Но ведь в ведомстве дознания раньше тоже не было крылатых.
И вот когда с подачи Александра Берхорда в среде дознавателей появилось целых двое судейских с белыми и огненными крыльями, резонанс тоже оказался неслабый. Хорошо еще, работать им предстояло в паре. Но все равно, крылья у дознавателей — дикий нонсенс.
Хотя бы потому, что при перемещении между мирами они своими крыльями такие завихрения энергии в пространстве-времени способны создавать, что мама не горюй. Одно дело, когда перемещаются судейские, о каждом их движении чуть не фанфарами оповещение дается. А в дознании требуется полная секретность. Вот и пришлось проходить переподготовку практически по всем статьям.
Но чего в этом тандеме крылатых дознавателей невозможно было не отметить, так это четкую слаженность, отличные аналитические способности, обостренное чувство справедливости и потрясающее чутье. Собственно, чутье и сыграло решающую роль.
Смирились и с их крыльями, и с тем, что они работают в паре (дознаватели обычно проводили расследование в одиночку, опять же по соображениям секретности), потому что, в конце концов, важен результат. А результат в первом же деле они показали для новичков очень приличный.
Конечно, сыграл тогда свою роль и авторитет Берхорда. И потом все он время ненавязчиво опекал. Был рядом.
И опять Мариша, зависая время от времени под его нечитаемым взглядом, не могла понять, испытывает он к ней хоть что-то, или не испытывает. Потому что вот так взять и влюбиться было бы ужасной глупостью, вдруг он просто по службе интересуется? А она как дура…
— Дознаватель первого уровня Климова, вы намерены сдавать отчет, или так и будете мечтать? — голос возымел эффект холодного душа.
— А? Да, конечно, — и протянула пухлый файл с отчетом секретарше.
Женщина перевернула пару листов, скривилась, но поставила штамп и стала выписывать номер в папке входящих. Делопроизводство дублировалось многократно, и обязательно выполнялось дополнительно на бумажных носителях. Секретаря секретного отдела можно было понять, столько возни с бумажками кого угодно превратит в человеконенавистника.
Дело в том, что до последнего времени отчеты в ведомстве дознания подавались в произвольной форме, и только с последнего времени ввели единый стиль и форматирование. С того самого дня, как туда перешел из коллегии прокуроров Дмитрий Дмитриевич Сабчаковский.
Разумеется переподготовку пришлось проходить и ему, но в силу звездности и маститости его, прежде чем допустить непосредственно к ведению расследований, направили руководить секретным отделом. Навести там порядок, так сказать, потому что до того в отделе работали одни женщины. И кроме этого проводить еженедельные семинары по повышению квалификации дознавателей в правовых и процедурных вопросах.
Строгий уставной порядок во вверенном подразделении был наведен в кратчайшие сроки. Ведомство дознания содрогнулось при мысли, что теперь придется переписывать отчеты, зато дамы секретариата томно вздыхали и млели при виде Сабчаковского в стильном деловом костюме и при галстуке. А уж его орлиный взор и подтянутое тренированное тело… О…
— Климова? — помяни Сабчаковского, а он тут как тут…
— Здрасьте, Дмитрий Дмитрич, — буркнула Мариша, отводя глаза и отодвигаясь в сторону.
Не помогло.
— Вы почему прогуляли семинар на прошлой неделе?
— Я… э… У меня было недомогание, — нашлась Климова.
Прокурор, он и в аду прокурор, Сабчаковский наморщился:
— Что за недомогание?
Ей хотелось завопить:
— Женское!
Но положение спасла секретарша:
— Вот, возьмите ваш отчет Климова, — проговорила та, ревниво оценив ее как угрозу порядку и спокойствию. — И впредь постарайтесь, чтобы ваш отчет меньше походил на слезливый женский роман.
— Есть, — пробормотала Мариша, бочком выбираясь из кабинета.
Вслед ей донеслось:
— И не вздумайте прогуливать семинар на следующей неделе!
Закатив глаза, Мариша фыркнула, словно рассерженная кошка. Снаружи ее ждал Джейми.
— Ну что, сдала? — спросил тот.
— Да, с трудом. Еще и на Сабчаковского нарвалась.
— Везет, — ответил тот. — А мне сказали, что мой отчет, это даже не ЛитРпг. Переписывать придется…
— Джейми, — прищурилась Мариша. — Наверное, ты ей нравишься.
— Я? Да ты что? Они там все без ума от Сабчаковского!
И тут он замер, уставившись куда-то за ее спиной. Мариша обернулась, по коридору шел Алексанлр, а рядом с ним две женщины. Одна постарше, повадкой и видом неуловимо похожая на него, ясно, что дознаватель и не ниже четвертого уровня. И девушка помоложе, но тоже с той же самой незримой печатью, что накладывает их профессия.
И тут Джейми сорвался.
— Лу! — крикнул, бросаясь к девушке.
