– Что стряслось? Гилл, – позвала я хриплым голосом, подползая к магам и чувствуя, что встать пока еще не в состоянии.
Лицо эльфа было бледным, под сапфировыми глазами образовались круги, а на ноге, чуть ниже колена, где была разорвана штанина, явно был виден четкий змеиный укус.
Наверное, в любом другом случае я бы запаниковала, закричала и даже бы упала в обморок, но сейчас я просто смотрела на маленькую рану в оцепенении.
Принц же тяжело дышал и, казалось, впал в какое-то забытье.
– Ледяная змея, – пояснил Рей.
– Ничего хорошего, – отозвался Гилл, силясь улыбнуться. Правда, вышло это у него с трудом.
– У меня осталось немного тех трав, что дала нечисть, – сказал Лель, доставая мешочек из-за пазухи.
Я с трудом вспомнила, что лекарства мы разделили, взяв каждый понемножку, но все свои я, и Рей, и даже Гилл хранили в походных сумках, которые мы, естественно, потеряли.
– Как думаете, вода им не повредила? – спросил Лель.
– Нет, – ответил Рей. – Там есть амория? Ярко-оранжевый цветок такой, – стал объяснять речной бог. – Отличное противоядие.
Я взяла Гилла за руку, слегка ее сжала.
– Неплохо бы было, если бы мы оказались не в ледяной пещере, из которой нет выхода, а в обычной, где был бы хворост, к примеру, – усмехнулся Рей, перебирая травы в мешочке, что передал ему домовой.
Может, цветок там и был, но вода превратила все содержимое в простой серый комок.
Речной бог искал долго, а мы ждали и молчали, каждый думая о свое. Я не хочу потерять друга! Он не должен умереть! Кто угодно, но не Гилл, спасший меня тогда, когда никто не рискнул пойти против Азара.
Рей обреченно покачал головой. Амории не было.
– Давайте высушим нашу одежду, – спокойно предложил Гилл, приходя в себя. – И если получится, попробуем найти выход из пещеры и развести огонь.
– Долго мы не протянем, – заметил Рей. – Лекарств нет, еды тоже, опасностей – тьма.
– Не будем отчаиваться, – приободрила я. – Предлагаю растопить магией лед и перемешать его с травами. Пусть Гилл выпьет те, что есть, вдруг поможет.
Я понимала, что надежда маленькая, но сдаваться не хотелось. Лель высушил нашу одежду. Мы, не сговариваясь, укутали плащами Гилла, который пытался сопротивляться этой неуклюжей заботе. Я погладила его по голове, замечая, что на одной из прядей появился иней.
– Как действует яд? – тихо спросила Рея, отведя в сторону, когда Лель заставил эльфа глотать из фляги травы вместе с талым льдом.
– Магия холода.
– Это как? – удивилась я.
– Холод проникает в тело. И человек, в данном случае эльф, замерзает. У него заледенеют руки и ноги, а потом яд, пущенный змеей, дойдет до сердца. Он действует небыстро, и мы можем его замедлить, если будем держать Гилла в тепле. Но создать здесь огонь не получается, как видишь.
Через минуту Лель нас позвал.
– Гилл уснул. Видимо, во фляге была сон-трава, – сказал домовой.
– Что мы будем делать?– спросил Рей.
– Искать выход.
– И аморию.
– Или же возможность создать огонь.
– Пробуем? – спросил Рей.
Следующие четыре часа мы потратили на то, чтобы найти выход, используя заклинания. Не вышло. Огонь разжечь тоже не получилось.
В итоге мы посадили Леля рядом с Гиллом, чтобы тот держал теплый ветерок, замедляя тем самым действие змеиного яда.
Наверное, это был самый страшный момент в моей жизни, потому что когда даже ты оказываешься на краю гибели, такое можно пережить, а когда становишься беспомощной, и на твоих руках умирает близкий человек, это уже напоминает персональный ад.
В какой-то момент, я заснула, прижимаясь к эльфу. Открыла глаза, словно что-то заставило меня это сделать. Маги безмятежно спали. Я осторожно потрясла за локоть Рея, который первым хотел подежурить, вздрогнула. Речной бог был холоден, как лед. Я бросилась к Лелю. То же самое.
– Сень, – позвала я кота, а в ответ – тишина.
Что делать? Как быть?
– Лель, Рей…
– Они не очнутся, – раздался мужской голос.
Я оглянулась и увидела… призрака. Полупрозрачный мужчина средних лет с аккуратной бородкой, одетый в богатые расшитые одежды, с короной на голове.
– Ты кто? – выпалила я. – И что с ними сделал?
Надо же, даже страха при этом не почувствовала! Призрак подплыл ближе.
– Мое имя – Хвадерлен Великолепный. И это с твоими спутниками сделал не я.
– А кто?
– Магия. Она всегда в этой пещере так действует на мужчин, – спокойно заметил призрак.
– Как их спасти, знаешь?
– Знаю, но что ты готова за это отдать? – равнодушно спросил он. Хотя у меня возникло подозрение, что ему что-то от меня очень нужно.
– А что ты хочешь?
– Каплю твоей крови, – сказал призрак, слегка наклонив голову.
– Зачем она тебе? – удивилась я.
– Дело в том, что я не умер, а перенесся из другого мира во время весьма неудачного эксперимента моего алхимика, – вздохнул мужчина.
– Допустим, верю, – сказала я. – Но сначала расскажи, как помочь моим друзьям.
– Хорошо. Ты в любом месте прикоснешься ко льду губами, и перед тобой появится туннель. Он приведет тебя к пропасти, где растут цветы амории. Это спасет твоего друга-эльфа, – сказал призрак, заставляя сердце биться чаще от радости. – Только ты должна успеть до рассвета. До него всего четыре часа осталось. Твои спутники очнутся, когда ты сможешь растопить лед, чтобы найти выход.
Хм…
– А теперь, будь любезна, дай каплю крови. Надеюсь, в этот раз она мне поможет. А то в предыдущий, когда здесь умирал эльф, капля крови его жены, мне совсем не помогла.
Мама Гилла, значит. Аривель. Стоит ли верить призраку? И есть ли у меня выход? Я полоснула куском острого льда по пальцу, позволив призраку подлететь близко. Капнула на его протянутую ладонь кровью. С мгновение ничего не происходило, а потом призрака втянуло в невидимую воронку, и он исчез. Хм… Значит, помогло? Или нет? Надеюсь, он все-таки меня не обманул, когда рассказывал о цветах.
Я прислонилась губами к ледяной стене и, поманив за собой светящийся шарик, нырнула в темный узкий туннель.
Наверное, мне стоило быть осторожнее и передвигаться медленнее, но от мысли, что я могу не успеть, внутри холодело. И я побежала, иногда касаясь ледяных стен руками. Сколько это длилось? Не знаю. Мне, как всегда, показалось, что слишком долго. Но вот уже надо мной нависла пропасть. И амории в ней росли повсюду. Я осмотрелась, заметив, что ближайший ко мне цветок, находится метрах в десяти, если спуститься.
Как я туда добиралась, цепляясь за камни и боясь сорваться – отдельная история. Крепко держала мысль, что без меня друзьям не выбраться. На уступе я сорвала оранжевый цветок, спрятала за пазуху, а потом, отдышавшись, полезла обратно. Дважды, пока поднималась на эти десять метров, оступилась, и в последний раз едва не выронила аморию. В туннель буквально вползла, дрожа от пережитого. Высоты я боялась не меньше, чем воды. Хотя Рей как-то сказал, что я страшусь не высоты, а возможности упасть. По-моему, это одно и то же.
