— Рикки-и-и! Ты идиот! — простонала я.
— Сама не лучше, — не отставал он. Ругаться с ним мы могли до утра, но пора было переходить к делу.
— Я знаю, что у тебя в заначке есть бутылка виски, — выпалила я.
— И что? — спросил Рик с подозрением.
— Дай её мне.
— Щас, — раздраженно фыркнул Рикки. — Спешу и падаю.
— Должок, Рик, — напомнила я.
— Да нафига тебе виски?! — Взвился бойфренд Лиззи.
— Не твое дело, — коротко ответила я и уставилась на него выжидающе.
— Не дам. Это тебе не коржиком поделиться, — бурчал Рик, но я уже чувствовала нотки неуверенности в голосе и напомнила еще раз:
— Должок, Рик. Или гони бутылку, или больше никогда ко мне не обращайся.
Это был удар для нашего реквизитора. Он был несколько ленив и тяжел на подъем, так что мне частенько приходилось выручать его по просьбе Лиз. Лишиться моей помощи ему ох как не хотелось.
— Да, твою ж м-м-мать! — взвыл мужик и нехотя добавил, — Ладно, сейчас вынесу. Жди тут.
И я осталась ждать у лесенки, попутно соображая, что раз Рикки так легко расстался с бутылкой виски, то, наверняка, она у него не единственная. Это стоило взять на заметку. Я не собиралась закладывать за воротник каждый день, но мало ли какие бывают на море случайности. Год работы на съемочных площадках научил меня практичности.
Не прошло и двух минут, как Рик вернулся. В руках у него была небольшая плоская бутылочка. Со словами:
— На, держи, вымогательница, — он сунул её мне в руки и, не дожидаясь слов благодарности, вернулся в трейлер.
Сжимая в руках заветную емкость, я вернулась к своему трейлеру и уселась на нижнюю ступеньку. Нервы нужно было приводить в порядок. Успокоительного ни у кого из нас и в помине не было. Зато добрая половина съемочной группы снимала стрессы старым испытанным способом. Им-то я и собиралась воспользоваться.
Бутылочка была совсем маленькая, размером с мою ладонь, квадратная и плоская. Я открутила крышку и осторожно понюхала. Резкий запах ударил в нос и желудок протестующе сжался. Чтоб не потерять остатки решимости, я затаила дыхание и сделала большой глоток. Жидкий огонь ободрал рот и покатился вниз по пищеводу. Слезы выступили на глазах. Дыхание сбилось. Зато приятным легким шумом заложило уши, и резко отяжелели ноги. Я сделала еще глоток…
Ночь уже не казалась такой холодной. Я привалилась плечом к перилам и смотрела, как в темном небе кружатся звезды. Красиво, но как-то неслаженно, словно спотыкались. Наверное, нужно было встать и пойти лечь в кровать, но ноги устали и не хотели слушаться. Глаза закрывались…
Глава 2.5. «От прошлого не спрячешься»
Голова болела нестерпимо. Ужасно хотелось пить. Шершавый язык едва ворочался и от этого неприятный привкус во рту был еще гаже. Желудок протестующе подрагивал, но это еще было полбеды. Хуже всего был звонкий, пронзительный, невыносимо высокий голос Лиззи, который безжалостно ввинчивался в мозг:
— Лив, чтоб тебя! Вставай! Вставай немедленно!
Ну, откуда у девушки весом в восемьдесят с лишним килограмм такой высокий голос? Хуже него, только руки, которые вцепились в мои плечи и трясли, что есть сил, в попытке разбудить и принудить двигаться именно в тот момент, когда весь организм настойчиво требовал неподвижности. И водички. Холодной. Много.
— Лиззи, отвали…
— Пить хочешь, алкоголичка малолетняя?
Это был интересный вопрос. Настолько интересный, что я разлепила глаза и уставилась на неё, не веря, что слышу это, одновременно пытаясь лицом и голосом изобразить согласие: «Да, — мол, — было бы очень неплохо глотнуть чего-нибудь холодненького». У Лиз был самый бодрый и деловой вид, какой только можно себе представить. Джинсовый комбинезон сидел на пышных формах как влитой, каштановые волосы заплетены в косу, а в голубых глазах плескались снисходительность и насмешка. Она даже легкий дневной макияж умудрилась нанести. Впрочем, как всегда. Рику это очень нравилось.
В руках Лиз держала продолговатый картонный пакет с изображением толстого усатого фермера в резиновых сапогах и белой поварской шапочке, запотевший оттого, что содержимое было гораздо прохладнее, чем воздух в нашем трейлере. Увидев коробку, я приподнялась на постели, хотя это и стоило больших усилий.
Лиззи взболтала содержимое пакета, сама открыла и вложила мне в руки. Я оценила степень её заботы только тогда, когда начала глотать густоватую, прохладную влагу, которая мигом угомонила желудок и отдалась во всем теле блаженным стоном. Это был томатный сок. Сердце преисполнилось благодарностью, и я пробормотала:
— Лиз, спасибо. То, что нужно.
И услышала довольное фырканье подруги:
— Ну, еще бы! Лучшее средство от похмелья. Но, Лив, лирику — в сторону. Тебе пора вставать и выручать меня. Поэтому допивай сок. Две минуты тебе на это. Поднимайся и марш в душ. Не забудь хорошенько почистить зубки. Кальвадос, конечно, не вискарь, но и после него выхлоп дай Боже. Вряд ли новоявленной «звезде» понравится, что у тебя изо рта разит, как у заправского пьянчуги. Хотя тебе в этом отношении, конечно, далеко до миляги Таккера. После того, как он с вечера заливает в себя пяток баночек пива, с утра к нему можно подходить только с наветренной стороны.
Лиз хихикала, довольная своей шуткой, а я оглядывалась, пытаясь привести в соответствие свои воспоминания о том, как закончился вчерашний вечер с тем, что видели мои глаза сейчас. Сделать это было непросто.
Выяснилось, что резких движений лучше избегать. Как только я поворачивалась слишком быстро, острая боль вспыхивала в голове, будто в висок начинал ввинчиваться большой ржавый болт.
Медленно поводя глазами из стороны в сторону, удалось выяснить следующее: во-первых, я была в своем трейлере, во-вторых — в своей кровати. И, между прочим, раздета до белья. Это настораживало, так как последнее, что удалось воскресить в памяти — ночное небо, которым любовалась, сидя на ступеньках трейлера. Я хорошо помнила, как внезапная сильнейшая усталость охватила ноги, и отяжелели веки. По всему выходило, что я должна была уснуть там, где сидела. Могло оказаться, что я просто не помню, как добралась до постели, но вряд ли в таком состоянии хватило бы сил самостоятельно раздеться. Увалилась бы спать, как была, в джинсах, футболке и куртке. Может быть даже в ботинках.
Значит, кто-то помог. Кто-то, с кем недавно разговаривала. Кто-то, у кого хватило бы сил донести до кровати.
Щекам стало жарко. Даже кончики ушей потеплели, когда представила, как Брэйди подхватил меня, спящую, на руки. Тепло его тела окутало, заслонило от зябкого ночного сквознячка. И, может быть, я во сне рефлекторно обвила руками его шею и прижалась щекой к груди. Середина ночи. Девчонки спали самым крепким предрассветным сном, но даже если их сон и не был так крепок, Брэйди не побоялся бы войти. Никто на свете не умел ходить так тихо, как он. Ему понадобилась пара шагов, чтобы дойти до незанятой кровати. Парень сдернул одеяло и уложил меня в еще не нагретую постель. Только раздевать-то было зачем?
