Хорошо еще, что я осмелился создать и стабилизировать портал, иначе мне пришлось бы терпеть эту толпу еще дольше. Еще очень помог Рэш, беспрекословно вставший на мою сторону, едва выяснил, на каких условиях я главенствую в бывшей стае Парамона.
- А дома и женщины? - осторожно спросил он, когда я объяснил, что они имеют право забрать и поделить по своему усмотрению половину выручки, которую еще не успел положить на счет прежний вожак.
И условие только одно, делить так, чтоб никто не был обижен или голоден. Впрочем, я был больше чем уверен, что Таилос и сам разберется в этом вопросе.
- Что ты имеешь в виду, говоря про дома и женщин?
- У Назирга три дома в городе, один в центре, два на окраине. Мы там живем, но в большом только в качестве прислуги. А женщин у него двое, Хельта и Соира.
- Рэш, ты же знаешь, раз вожак погиб, женщины свободны и могут выбирать нового мужчину. Ну а дома... будет правильно, если они будут общими. А чтоб никто из чужаков не позарился, оформите их на меня. Остальное решайте сами, думаю, Кахорис и Таил не станут никого обижать. Надеюсь, ты им поможешь.
- Да, - уверенно кивнул он и с той минуты освободил меня от большей части проблем.
Организовал поход за мясом, приготовление жаркого и помогал всех встретить, накормить и ответить на вопросы. И я был ему искренне благодарен, маглоры не настолько благодушные существа, чтоб выносить мельтешащую перед глазами толпу, желающую рассмотреть, потрогать, понюхать и испытать мага и его терпение. Но еще больше я начал его ценить, когда Рэш избавил меня от общества одной из вдов. Хельта, молоденькая снежная пума, не замедлившая, едва представившись, продемонстрировать мне белоснежную шкурку защитного кокона и шикарное декольте тонкой и яркой блузы, определенно метила на то же место, которое занимала еще утром.
Вот только я был категорически против, и Рэш ловко сплавил ее в Черуну с первой же группой присягнувших мне оборотней.
- Закрывай глаза, - строго прикрикнул я на бастарду, и активировал портал.
Убедился, что он сработал как нужно, перенес в центр пентаграммы своего коня, связанного воздушной плетью, осторожно шагнул к нему и взлетел в седло. Несколько слов, движение руки, и мельницу накрывает непроницаемая мгла.
Чтоб смениться яростным, южным ливнем, в котором не видно даже происходящего в трех шагах.
Великая пентаграмма, вот это сюрприз! Повернув коня вправо, отыскиваю поисковиком съежившуюся под дождем фигурку одинокой всадницы и раскрываю над ней щит. Конечно, суше от этого ведьмочка не станет, но хотя бы перестанут лупить по ее спине и голове тугие струи.
- Мы туда попали? - выпалила Мэлин, едва я подъехал вплотную.
- Если бы ты учила географию как следует, - высушивая ей магией одежду, язвительно буркнул я, - то знала бы, что для этих мест такие ливни обыденное явление.
- Куда едем?
- В гостиницу, - сообщил я почти счастливо, надоели мне оборотни, руины и ночевки под открытым небом или в неудобных комнатушках трактиров.
Мне уже довелось тут побывать, прошлым летом шел с обозом вместо внезапно отказавшегося постоянного сопровождающего. Как я потом узнал, коллеге выпал очень выгодный контракт, и даже немного позавидовал.
Вот потому я точно знаю, что здесь очень много недорогих и удобных гостиниц, жители предпочитают не работать, а потесниться и сдавать часть дома.
Не знаю, как бы я искал гостиницу в таком ливне, будь я обычным человеком. А так нас привел поисковичок, к первому же вывешенному за калиточку шнурку от звонка.
- Заезжайте, - крикнул откуда- то из дождя голос хозяина дома и калитка распахнулась. Мы проехали в нее, и через несколько шагов оказались под навесом. Здесь было почти темно, шумно как в праздничной толпе, от барабанившего по крыше дождя, зато сухо.
- Сколько вам спален? - громко спросила стоящая у освещенного светильником входа в дом женщина, когда хозяин увел наших коней.
- Две, - так же громко выкрикнул в ответ, отлично зная, что к спальням тут полагается столовая, купальня и часть веранды.
Постояльцам в Деборете традиционно сдавали комнаты первого этажа, выходящие окнами в сторону улицы. Второй этаж и выходящая в сад часть дома оставались в распоряжении семьи, и чужим туда прохода не было.
- Иридос, а это не слишком дорогие комнаты? - разглядев обставленную широкими диванчиками и изящными столиками столовую, куда нас провела хозяйка, засомневалась бастарда.
- Нет. Твоя спальня та, что дальше, моя эта, - изучив расположение комнат, определился я, и начал устанавливать щиты, - Иди умываться и отправляйся спать.
- А есть не будем?
- Достанешь из сумок мясо и хлеб, здесь еду нужно заказывать заранее.
Ну, не совсем так, но ждать, пока нам приготовят, у меня никакого желания. Заслужил я сегодня или нет, нормальный отдых?
Утренний Деборет был полной противоположностью встретившего нас вечером города. Залитый теплым солнечным светом, наполненный ароматом цветов, сохнущей земли и трав, праздничной промытостью зелени и разноцветьем нарядов спешащих по делам людей.
Мы с Мэлин удобно устроились на куче подушечек у стоящего на веранде низенького столика, пили горячий душистый чай и рассматривали идущих и едущих мимо аборигенов и путешественников.
И как я ни старался подольше растянуть это праздничное утро, все вокруг самыми неожиданными способами напоминало мне о делах и проблемах. Вот прошли мимо яркой стайкой местные девушки, и любуясь на их гибкую походку и развевающиеся концы легких шарфов и платков, я вдруг вспомнил, что здесь порядочным женщинам принято закрывать волосы. И что тут вообще намного жарче, чем в Черуне и одежду все носят светлую, легкую и довольно просторную.
А потом прошел небольшой обоз, и я вдруг четко осознал, каким неприспособленным и невнимательным был еще год назад, если только сейчас вспомнил, что тут принято ездить на шаргах, а не на лошадях. И ничего, что они низкорослы, мохнаты и довольно некрасивы, эти полуптицы, полуживотные. Зато в местном климате у них масса преимуществ перед самыми прекрасными лошадьми.
Шарги едят все подряд, плоды и листья, мелких животных и саранчу. Пьют любую воду, и могут терпеть полдня, пока доберутся до водопоя. Но ценнее всего у них крепкие и устойчивые птичьи лапы с широко расставленными когтистыми пальцами, уверенно несущие седоков и через пески и по скалистым узким тропам.
Пресветлая пентаграмма, ну почему это не пришло мне в голову еще там, злился я на себя, не пытаясь оправдаться ни своим неожиданным превращением в полукровку, ни нападениями оборотней, желавших получить в наследство мой новый статус вождя и счет в банке. Там более я не винил в собственной легкомысленности странных магов, вынудивших меня убегать в неизвестность.
