и просто почитать взяла? — выдвинул своё предположение Роберто.
— Теперь, испугавшись, она могла запросто его перепрятать, — вздохнула я.
— Тогда нужно проверить все комнаты прислуги! — твёрдо заявила Луиза.
Но ни в комнате Тамарис, ни в других дневника так и не нашли. Странно всё это. Стоило только Фаберу и Сорелю заинтересоваться старыми записями, как те пропадают. Но бароны точно не были в замке или были?
А представила себе как Сорель, облачённый в чёрный костюм ниндзя, карабкается по стене, а затем пробирается в мою спальню и крадёт дневник. Или Фабер под покровом ночи скачет к крепости, подгоняя коня.
— Брр, бред какой! — я мотнула головой, отгоняя странные видения.
Но то, что с изучением бумаг нужно ускориться — это факт! Что же такого подозрительного мне показалось в том дневнике? Вот Дэвид Тирсо пишет, что на рудниках всё спокойно, добычу кристаллов планируется увеличить, ведь барон влюбился и подумывает о свадьбе.
Вот именно — о свадьбе! А потом записи резко прерываются и возобновляются уже через три года. Там Дэвид описывает рождение своего первенца и ни слова о рудниках, зато на каждой странице восторженные строки о его любимой супруге Виктории.
Виктории… Виктории!
Я сорвалась в места, подбегая в висевшей у меня в кабинете карте, предварительно не забыв запереть дверь на внутренний засов. Отсчитав нужное количество камней в кладке, я нажала на один из них, открывая тайник.
Виктория — именно так были подписаны хранившиеся в тайнике письма. Мысленно извинилась перед автором посланий и аккуратно развернула первый свиток.
Я просидела в кабинете до самого вечера, пропустив даже ужин. Груня и Эбби по очереди обеспокоенно стучали в дверь, но я открыла её только чтобы принять поднос с едой и попросить пока меня не беспокоить.
К вечеру у меня уже вырисовалась примерная картинка происшедшего.
Виктория оказалась не простой барышней, а настоящей Тюрской княжной. В письмах она сокрушалась, что её дядя, Тюрский князь, не даёт случиться её счастию — быть вместе с любимым Дэвидом. Тюрский князь был отнюдь не дураком, за свою племянницу он попросил не что иное, как ланзанитовые шахты.
Теперь я знала, где искать и, вывалив на стол документы, которые успела перенести сюда из сундука и, слава Богу, держала под замком, нашла всё, что касалось не только выпавших из дневника трёх лет, но и прихватила на год раньше.
Бумаги лежали на столе, на диване и даже на полу, согласно написанным на них датам. Сопоставив записи, я поняла, что на прииске резко возросли закупки оборудования для копки шахт. Одновременно выросла оплата шахтёров. Дэвид явно копал шахту и вероятно даже не одну.
Когда в окошко кабинета заглянул жёлтый глаз луны, я уже поняла, какую аферу он сумел провернуть.
Помимо Тюрского князя интерес к богатым приискам стал проявлять сам правитель страны. Слишком уж Тирсо поднялись, своими доходами соперничая с королевской казной.
С одной стороны дядя любимой женщины — с другой стороны сам правитель, Дэвид оказался сразу между двух огней. Но он придумал некий план, который помог ему выйти из этой истории победителем.
В строжайшей тайне были выкопаны несколько шахт. Естественно они были абсолютно пусты, это подтвердила не одна отправленная туда комиссия. Думаю, в нужных местах шахт были даже понатыканы несколько кристаллов ланзанита, чтобы никто ни смог ни к чему придраться. Для достоверности даже деревню перенесли на новое место. То-то она показалась мне какой-то подозрительно нежилой. После переноса в ней просто никто и не жил.
А вот настоящие шахты были законсервированы. Со всех рабочих была взята магическая клятва о неразглашении — Дэвид был сильным магом. К тому же все они получили богатые отступные и разъехались по стране. В долине остались лишь единицы.
Интерес правителя к шахтам тут же угас, Тюрский князь, поломавшись для вида, через год всё же отдал племянницу Дэвиду. Сыграв богатую свадьбу, чтобы не вызывать лишних подозрений, молодые тут же переехали в столицу, а замок стал их летней резиденцией.
Так барон Тирсо обвёл вокруг пальца двух правителей, получил любимую женщину и сохранил ланзанитовые залежи для потомков.
Оставалось только найти место, где находились эти самые шахты, но на этот счёт у меня была одна догадка. Взяв в руки медальон с портретом юной Виктории, я подцепила миниатюру острым кончиком ножа, открывая потайное отделение, откуда выпал клочок тончайшей бумаги. Аккуратно развернув, поднесла его ближе к лампе, разглядывая нарисованную там карту. Вот и пригодилась купленная в городе лупа.
С помощью лупы и светильника я нашла нужное место на занимавшей почти всю стену большой карте и едва удержалась, чтобы не присвистнуть. Судя по всему, Дэвид умудрился перенести деревню на довольно приличное настояние, скольких трудов это стоило даже страшно представить! Он предусмотрел всё, даже эту карту в кабинете заменил на похожую.
Теперь я знала точное место расположения ланзанитовых рудников и когда поняла, что держу в руках, мне стало по-настоящему страшно! Даже Дэвид, у которого были деньги, магический дар и многочисленные помощники, не мог не смог совладать с желанием сильных мира сего завладеть рудниками, что уж говорить обо мне, прихлопнут как муху и не поморщатся.
В лучшем случае выдадут замуж за нужного человека, в худшем — устранят после родов, назначив моей дочери опекуна.
Ещё одной тёмной фигурой для меня был дядя безвременно ушедшего супруга и его единственный наследник. Вероятнее всего он просто не знает, какие сокровища таит эта земля. Или знает? И меня отправили сюда, чтобы лишний раз показать, что лавандовая долина ему полностью безразлична.
Но может так статься, что знания о законсервированных рудниках были утеряны, возможно, Дэвид просто не успел передать эти сведения потомкам. Или не захотел.
И если бы не внезапно открывшийся магический дар и моё любопытство, эти сведения так бы и считались утерянными.
Вот только, кажется, не все поверили в полное истощение ланзанитовых копий. Почему мои рассказы о прогулках в горах и найденных старых документах так взволновали Фабера и Сореля? Фаберы долгое время владели соседними землями, они могут многое знать о затерянных в горах шахтах. А внезапно появившийся Сорель? Почему он купил тот участок земли, где кроме голых скал ничего путного-то и нет, но зато он так удачно прилегает к лавандовой долине.
Даже если оба барона действуют только из благих побуждений и действительно хотят мне помочь, есть ещё пропавший дневник. А мои рассказы о прогулках по горам и старых документах
