слинг, болас и сумка, полная гладких камней.
Я еще раз заглядываю в папин кабинет, и статический шум, который я игнорировала раньше, тянет мои ноги к его столу в поисках источника. Выдвигая ящик, я достаю оттуда рацию военного образца. Сколько я здесь живу, я никогда не видел этого раньше, и я перерыла почти все ящики и буфеты в этом доме. Но это выглядит точно так же, как те, что носят с собой Арти и другие охранники.
Я нажимаю на кнопку, и на мгновение воцаряется тишина, пока я не отпускаю ее. Поднося динамик к лицу, я нажимаю кнопку снова.
— Алло?
Никто не отвечает.
Вздохнув, я кладу рацию обратно в ящик и выхожу из папиного кабинета.
Я даже не знаю, на сколько я планирую уехать и вернусь ли я вообще. Все, что я знаю, это то что за три дня, прошедшие с тех пор, как умер папа, этот дом стал маленьким и душным.
Я больше не могу этого выносить.
Забросив свой рюкзак, немного конфет и две буханки хлеба в грузовик, я тянусь за свернутым брезентом, который будет служить палаткой, и плотным одеялом на случай понижения температуры ночью. За сиденьем находится портативное зарядное устройство и сложенный навес из гибких солнечных панелей для зарядки грузовика.
Поездка по городу кажется вечностью, и когда я встречаю Арти у ворот, он заглядывает в грузовик и хмурится.
— Собираешься на пару дней, малыш?
— Просто нужно ненадолго уехать, Арти. Я вернусь. Я изображаю грустную улыбку, и он протягивает руку через окно, чтобы похлопать меня по плечу.
— Твой отец был хорошим человеком. Ты там поосторожнее. Они не зря называют их Мертвыми Землями.
— Со мной все будет в порядке.
Ладно, я буду скучать по нескольким присутствующим здесь людям, даже если они не знают, что на самом деле происходит за стенами. Они не злые люди. И я полагаю, ложь легче проглотить, чем правду.
Проехав стену, я еду по лабиринту разбросанных палаток, пока какой-то объект не выскакивает из-за моей периферии. Захлопывая дверь грузовика, знакомый мужчина призывает меня остановиться, а все его сыновья следуют за ним по пятам.
— Что происходит? Я выставляю локоть из окна, ища глазами Зару.
— Они забрали ее! Она играла со своими братьями, и они забрали ее!
— Кто?
— Мародеры! Они пошли в том направлении! Он указывает налево, где облако пыли вдалеке отмечает путь удаляющейся машины.
— Я еду за ней. Я завожу машину и бросаюсь вперед, немедленно срываясь с места, когда мужчина обходит грузовик спереди, хлопая по капоту.
Он добегает до пассажирской двери, распахивает ее и толкает мои припасы к середине, игнорируя еду и воду.
— Я еду с тобой.
Вдавливая газ, я разгоняю грузовик до максимальной скорости, следуя за автомобилем, который держится на расстоянии примерно трех миль впереди.
Я бросаю взгляд на отца Зары, замечая его дрожащие руки, и возвращаюсь к дороге.
— Съешь что-нибудь. Тебе понадобится немного энергии.
— Я не могу. У меня тошнит в животе. То, что они делают с молодыми девушками, это просто… Он качает головой, и я краем глаза замечаю, как он трет лоб.
— Пожалуйста, не потеряй их.
— Я хорошо знаю эту пустыню. Они направляются в горы. Я предполагаю, что у них там лагерь.
Проходит около тридцати минут, прежде чем мы достигаем подножия гор, где я видела как они поворачивали. Я замедляю ход грузовика, съезжая на обочину за большой красной скалой, скрытой от машины, припаркованной впереди. Даже с такого расстояния я вижу, что он пуст. Тем не менее, я достаю из сумки свою рогатку и камни.
Отец Захры смотрит вниз, и его вздернутые брови напрягаются с еще большим беспокойством.
— Ты планируешь сражаться с ними с помощью кучи камней? У тебя нет оружия?
— Неа. Я выскальзываю из машины, прижимаясь к скале, за которой мы спрятались.
На вершине горы, примерно в пятидесяти ярдах от нас, патрулирует мужчина с пистолетом в руке. Я оглядываюсь на отца Зары, подавая ему знак тихо подойти, и когда он подходит ближе, я призываю его отойти назад.
Наматывая перевязь, я жду, когда мужчина изменит направление, повернется к нам спиной, и в тот момент, когда он это сделает, я выхожу из своего укрытия, надеваю сумку на голову и отпускаю ее.
Камень попадает мужчине в затылок, отбрасывая его на землю.
Мертв он или нет, я понятия не имею. Я когда-либо бросала камни в Рейтов, только чтобы знать, какой вред они могут нанести человеческому телу. Такой удар наверняка сбил бы с неба птицу приличных размеров.
Я пользуюсь возможностью пересечь открытое пространство и прячусь за машиной, припаркованной под горой. Я выглядываю из-за угла, на тропинку, где углубления в песке ведут к расщелине в горе.
Отец Зары следует за мной по пятам, пока мы тащимся к горе, следуя по отпечаткам к гребню, который спускается в открытый каньон. Я предполагаю, что когда-то здесь проходила вода, но с тех пор высохла. Если они будут достаточно изобретательны, они найдут способ воспользоваться этим.
Каньон выходит на поляну, и я не могу не заметить множество мест, где враг мог бы спрятаться в нагромождении скал, изобилующих расщелинами, чтобы подстеречь добычу. Не говоря уже о зарослях кустарника по периметру. За считанные секунды я заметил три выхода — легкий доступ для разбойников или других хищников. Пожалуй, единственное преимущество этого места — укрытие от солнца.
Что говорит мне о том, что этот лагерь временный.
Или они не слишком умны.
Под нами сам лагерь, состоящий из четырех палаток. Собаки сидят, привязанные к столбам в земле, рядом с ямой для костра, где трое мужчин, двое темноволосых и одна рыжая, и две женщины смеются, шаркая ногами. В огне ковыряется маленький мальчик, возможно, не старше Зары. В стороне возвышается холмик, покрытый брезентом, а рядом с ним ряд собачьих клеток, их три, в одной из которых сидит Зара, вцепившись в провода изнутри.
Ее отец шатается рядом со мной, и я протягиваю руку, чтобы остановить его. Прижимая палец к губам, я призываю его вести себя тихо и шепчу:
— Подожди.
Справа раздается шум, и человек, которого я ударила ранее, спотыкаясь, входит в лагерь.
Трое мужчин выскакивают из-за костра, хватают собак и сигнализируют женщинам и мальчику оставаться на месте, прежде чем они исчезнут из виду.
Сейчас.
Я хлопаю по плечу мужчину рядом со мной и крадусь вдоль периметра лагеря, стараясь оставаться скрытой за камнями и кустарниками, пока мы не добираемся до клетки Зары. Приближаясь сзади, я щелкаю языком, чтобы привлечь ее внимание, и она поворачивается, ее глаза загораются улыбкой.
Отверстие клетки находится с другой стороны, где женщины готовят еду.
Все четверо мужчин бросаются обратно в лагерь, один из них несет мою сумку, двое
