— Мне ясно, господин мой, — задумчиво произнес Каэльаэр. — Держать как будем связь? Послужит Дан проводником для знаний?
Император с минуту молча смотрел на лорда-наместника с непередаваемым выражением на лице.
— Ты не понял, Каэль, — наконец произнес Повелитель, пригвоздив лорда-наместника взглядом к креслу. — Роль подонка и узурпатора, не то, что от тебя требуется. Ты станешь подонком и узурпатором. И будешь сам по себе. И когда зайдет речь о покушении, ты его совершишь. Подло и цинично. И не приведи Эн-Соф у тебя не получится.
— Но… — разом потерялась вся альвийская велеречивость. — А…
— Чтобы обмануть пророчество — необходимо быть искренним, — горько усмехнулся Император. — И поверь, старый друг, мне вовсе не доставляет удовольствие просить тебя о таком.
Толстый альв лишь кивнул. Дан и вовсе сидел мышью.
— Ну а для связи у тебя будет только это, — Император положил рядом с кофром с зельями простенький перстень с рубином. — Чем ближе я буду к этому кольцу, тем больше камень будет похож на рубин.
— А на самом деле? — поинтересовался Дан.
— А на самом деле камень — чистейшей воды изумруд, — хмыкнул Повелитель. — Зачарованный слегка.
Лорд-наместник все так же молча надел кольцо на палец.
— На этом все, — Император подошел к окну и задумчиво посмотрел на город. — Через неделю встретимся вновь. Обсудим ваши мысли по этому делу. А теперь Дан, оставь нас. Каэль будет отчитываться, а я страдать. Хе-хе.
Эпилог
―Пух! Можно я тоже подарю его? Как будто от нас обоих.
―Нет, на обоих, пожалуй, не хватит.
―Тогда… тогда я подарю ему воздушный шар. У меня еще остался один, зеленый, помнишь?
―Шар? Это подойдет. Воздушным шаром можно кого хочешь утешить. Давай, неси его скорей.
Год 1547 от основания Империи. Листвень. День пятнадцатый. Рассветная треть. Канун Междугодья.
Очередная рюмка настойки пошла мягко. Жгучая жидкость ухнула в желудок, обдав тело приятной волной жара. Во рту вновь заиграл пряный травяной аромат, оттененный ломтиком яблока, а в голове добавилось легкости. Да только эта легкость не могла смыть горечь от всего что случилось с Джоной в последний год. Парень скривил полные губы в саркастической ухмылке. Горячительное не помогало и раньше, но надежда — она такая. Умирает последней.
Как бы то ни было, но состояние «как же все задолбало» медленно переходило в «еще поборемся». Пьяницей Джона себя не считал (ой да ладно, кого он обманывает то?), но в нынешних обстоятельствах без забористой алхимии точно не разобраться. Парень нащупал под плотной тканью вышитой сорочки свое новое приобретение. Массивный амулет, который наконец-то позволит ему… А бхут знает, что эта увесистая хреновина позволит. Скорее всего — ярко бабахнуть, затмив своим сиянием даже постные рожи джевеодан. Но, само собой, вариантов может быть гораздо больше.
Что любопытно, снять эту дрянь Джона тоже не мог. Эта штука как будто приросла к телу. И да, срезать ее незадачливый контрабандист тоже пытался. Да только без толку. Парень опрокинул в себя еще одну стопку и посмотрел в окно. Часы на башне ратуши показывали, что время постепенно утекало сквозь пальцы. А вариантов избавиться от довеска у него оставалось все меньше. Да и вариантов тех было ровно два. Прыгнуть с Края, по понятным причинам, Джона не горел желанием. Но и идти туда, куда засылали его дарители сомнительного украшения, тоже не хотелось. А придется. Впрочем, план у него был. Плохонький такой план, но за отсутствием гербовой…
Плеснув из бутылки остатки, в самый раз на рюмку, парень вновь приголубил напиток и закусил последним ломтиком яблока. Встал на ноги, проверил балансировку. Вроде все в норме — стоит и даже не шатается. Хотя что там ему с одной бутылки то сделается? Бросив на столик золотой и подхватив парадный камзол, парень выбрался на утренний воздух. Пузырь настойки, не смотря на негуманные цены в этом трактире, золотого не стоил, но судьба не любит жадных. Да и в любом случае деньги ему понадобятся нескоро. До часа «Ч», минуты «М» и секунды «С» оставалось не так много. Как раз добраться пешком до места.
Утренняя прогулка по улицам Виалвейна задалась. Голову, конечно, не прочистила, нечего там было прочищать, говоря на чистоту. Но полегче на душе стало — это точно. Вокруг сновали горожане и стража. То тут, то там виднелись строительные леса и совершенно новые домики, все еще благоухающие свежей известкой. Что тут произошло пару месяцев назад, никто не знает. Глашатаи Совета Королей, чтоб им кто иголок в троны насовал, молчат. Но вот то, что все было серьезно — это точно. В некоторые районы до сих пор никого не пускали. Храмовый, говорят, вообще в щебень. А слухи ходили всякие. И про эпидемию какой-то необыкновенной дряни (это на острове, нашпигованном целителями, ага!). И про нападение темных (как раз тогда, когда «победоносные светлые» прикуривали у темных, ну да). И еще с десяток всякой дичи различной степени неразумности.
Но время шло, восходящее Око светило все ярче, а каблуки отбивали сажени выщербленной брусчатки. Вот показалось основание башни наместника, возле которого уже возвели новенький помпезный зал для приемов. Именно здесь, и именно сегодня, темные выразили желание принять капитуляцию Альянса. Так что концентрация высокородных шишек ожидается рекордная для этого времени года. Ох, не зря ему туда и нужно. Ох не зря…
А вот на входе случилась ожидаемая заминка. Пропускать внутрь подозрительного молодого аристократа стража не хотела. И распорядитель тоже не особо торопился, несмотря на то, что имя главы рода аил Анелджил должно быть внесено в списки. Парень явно рожей не вышел. Или родовитостью, что вернее. Джона с печальным вздохом, которым выразил всю недалекость собравшихся, скинул с плеча камзол. И принялся неторопливо рыться в карманах, вызывая молчаливое недовольство успевшей образоваться очереди и нервный тик у расфуфыренного распорядителя. Наконец золотистая пластина приглашения была выужена из всех этих складок, кружев и рюшечек. Слава Эн-Соф, родовые цвета Джона забросил давным-давно. А то еще и за эту попугайскую расцветку пришлось бы краснеть. Хотя надевать на себя и этот образчик высокой моды парень все же не рискнет. Не по протоколу, да и ладно. В гробу он видел эти протоколы. Ха-ха, чтоб их облачный кит залюбил.
Внутри было как в лучших домах Альянса. Высокий мозаичный потолок, большие светлые окна, куча алхимламп в резных абажурах и самое главное — столы с закуской. Ну хоть помрет сытым, и то хлеб. Джона, расслабленно улыбаясь, цапнул первую попавшуюся закуску, сунул ее в рот и подавился. Не, закуска была выше всяческих похвал, а вот соседи… Соседи по столу оказались занятные. Вот же подфартило! На ловца и гарпия летит, сверкая сись… кхм. Осталось только удержать в себе кусочек фазана в сливочном соусе, который всерьез вознамерился покинуть Джону носом.
Красная рожа молодого аристократа наверняка забавляла парочку напротив, но перестать откровенно на них пялиться парень не мог. По ту сторону уставленной едой столешницы расположились нявы, что само по себе нонсенс. Эту мохнатую народность недолюбливали за вороватость, хитрозадость и пронырливость. Потому встретить нява-аристократа, все равно что девственницу в борделе. Не то, чтобы совсем нельзя, но проблематично. А тут сразу двое, да еще и в пафосных доспехах. Усеянный чеканными перьями адамантит, а это точно адамантит — Джона уже неплохо разбирался, органично сидел на приземистых фигурах котов. Кираса левого нява сверкала посеребренной остреллой, правый же ограничился вороном. Да только совсем не дорогущие доспехи вызвали в Джоне бурление фазана.
Парень некуртуазно откашлял подлую закуску на пол, едва не заплевав чье-то платье, вежливо извинился и элегантно вытер рот краем скатерти. Уже за это его могли запороть, но Джоне было наплевать. Сегодня такой день, что можно все. Ну почти, ухмыльнулся парень, и быстренько покинул облюбованное место. Его не пугали негодующие шепотки, что сейчас осуждали поведение этого невоспитанного плебея. Вокруг стола его гнал страх другого толка. Страх, что колоритная парочка нявов затеряется в толпе прибывающих аристократов. Однако нявы, на радость Джоны, никуда не торопились.
