Сейчас респ. Герои открыли общий доступ к своей новой клановой качалке.
— А, что это?
— Место, где происходит постоянный респ большого числа мобов. В течение какого-то продолжительного времени. Посёлки не ставят в таких местах. Здесь было место нейтрала. То есть сюда мобы забредали только случайно. А теперь игра подкинула нашествие, которое будет повторяться с завидной периодичностью. Значит, посёлок бесполезно восстанавливать. Зато можно качать свой народ и продавать кач другим игрокам. Вот те и набежали. А вон там, — махнул он рукой, свернув в сторону от набиравшего силу столпотворения истребителей машин, — смазали пятки твои бажичи. Видишь?
— Да, вижу.
— Сбегают. Чтобы не затоптали. А мы их перехватим, пока всем не до них.
Форсировать события корд не стал. Двинул наперерез беглецам прогулочным шагом. Маняша крепилась-крепилась, но всё-таки не выдержала:
— Почему не торопимся? Вдруг, их перехватят другие?
— А пускай зайдут за ту рощицу. Видишь, впереди? Тогда с места респа их не будет видно. И герои не заметят, как у них воруют работоспособное население.
— Я бы не додумалась, — призналась помещица-дилетантка и придирчиво поинтересовалась: — Кстати, а почему тебе вдруг вздумалось тратить время на такие пустяки? Разве тебя не ждут героические свершения?
— И восторженные улыбки поклонниц? — договорил он за привереду почти дословно.
— Куда герою без этого? — хмыкнула Маняша.
— Героя больше интересуют не восторженные поклонницы, а влюблённые в него по уши. Они как-то понадёжней.
— Это комплимент?
— Ещё какой.
— Какой-то сомнительный.
— Сомнительный, зато искренний.
— Искренний комплимент не всегда хорош.
— Хорош привередничать. Как умею, так и ухаживаю.
Маняша не сразу сообразила, что её насторожило. А когда сообразила, чуть не остановилась, поражённая нелепой мыслью, которая так и напрашивалась. Это же их игра: её и Лобачевского. Которая однажды — в их краткие лучшие времена — сложилась сама собой. Начинать фразу с последнего слова собеседника. Не ломая логики беседы.
Тут же услужливая память вернула её на вторую встречу с верхушкой бесов. Когда ей объясняли суть необъявленного квеста, в который она загремела с подачи Мишки. Тур же ещё тогда прокололся. Когда присел перед ней и держал за руки. Как он тогда успокаивал счастливую несчастливицу?
Дескать, решать только ей. А она терпеть не может сложных проблем. И старается при каждом удобном случае увильнуть. Что может сделать и на этот раз. Откуда случайный человек мог знать о её пагубной привычке неизменно трусливо отступать перед неприятностями? Как истинными, так и мнимыми.
А ещё эта его манера не смотреть на неё, а разглядывать — ну, точь-в-точь, как у Лобачевского. Или взгляд человека-скальпеля — такой ни с чем не перепутать. Или особый прищур, когда внешние уголки бровей взлетают в крутом изломе. Игра точно копировала мимику игрока в капсуле на лицо персонажа. Наконец, привычка перескакивать с человеческого тона на нечеловечески ледяной. Значит, всё-таки…
Тур покосился на спутницу в поисках причин заминки. Её привычка к спасительному притворству выручила и на этот раз: Маняша дурашливо надула губы и капризно изрекла:
— Ухаживаю за тобой я. А ты ломаешься, как гусар, которого заставляют пересесть с коня на страуса.
Тоже любимая присказка дедули, пришедшая на ум сама собой.
— Страуса не ел, — нашёлся Тур, несмотря на выбивавшееся из контекста пикировки слово. — А вот обольстительной женской ложью сыт по горло.
Маняша сердцем почуяла: он тоже что-то заподозрил. Поэтому оставила попытку его спровоцировать, оборвав игру:
— Это мне говорит прелюбодей и отчасти тиран.
— Запомнила? — усмехнулся он.
— Такое забудешь, — проворчала она. — Влюбиться в прелюбодея не лучшая судьба для неискушённой девушки.
— А ты меня переделай.
— Даже не подумаю. Нашёл благодетельницу. Ходи испорченным.
— Так, — вдруг посерьёзнел Тур, зыркая по сторонам. — Включился респ.
— Ой! А я и не заметила, — напряглась Маняша, вслушиваясь в нарастающий за спиной грохот, перемежаемый воплями игроков.
— Наши рыбки заплывают за рощу. Приготовься. Установка меняется: у тебя не больше пяти минут. Пока мы выглядели влюблённой парочкой, гуляющей за ручки. Но герои тоже не пальцем деланы. Могут наведаться. А мне с ними драться нельзя: у нас мир. Да и тебе это ни к чему.
— Я постараюсь, — выдохнув, настроилась Маняша на победу.
Догнавшего их киборга беглецы встретили без восторга. Навстречу выступило с десяток мужиков с топорами в руках. Неписи вовсе не выглядели нелепо, рождая воспоминания о слонах, Моськах и прочей ерунде. Нет, эти люди умели себя защищать. О чём свидетельствовало количество спасённых сородичей.
Однако двенадцать единиц благожелательности людей у владетельницы, в конечном счёте, сделали своё дело. Возглавлявшие исход мужички убрали топоры и потянулись к ней. Поприветствовали боярыню, мигом догадавшись, о чём пойдёт речь: их будут сманивать на сторону. Видимо, не впервой — догадалась Маняша.
И она расстаралась — всё-таки вовремя получила заботу. Та помогла надавить на НПС посильней, расписывая райское житьё на острове. К тому же там уже благоденствовали бажичи — тоже большой плюс. Но главным локомотивом процесса оказался тот факт, что её поселение отрезано от материка морем. А всем доподлинно известно: на остров машины добраться не могут. Не водоплавающие.
А ещё новая хозяйка под защитой самих бесов. Один из этих уродов даже с ней припёрся — читалось в сумрачных взглядах шовинистов, бросаемых на Тура. С которого, впрочем, чужое мнение как с гуся вода. Словом, вожделенное согласие было получено в назначенные пять минут.
— Тока ж нас поболе сотни будет, — недоверчиво предупредил глава разорённого поселения. — Сто три головы. Всех-то разом утащите? По отдельности мы не согласные. Нам с бывшими хозяевами встречаться не резон.
Маняша покосилась на Тура.
— Сбивайтесь в кучу, — сухо приказал тот, беспрестанно мониторя округу. — Быстро. Если явятся герои, мы сразу уходим. Найдём кого-нибудь другого, — демонстративно объявил он владетельнице.
И народ засуетился. Начал слипаться в интересный ком из людей и барахла — хорошо хоть скотину у них машины всю сожрали. Наконец, Маняша схватила за руку главу, а Тур её. И активировал не браслет на руке, а широкий металлический пояс, который обнаружился под обычным кожаным. Более мощный телепорт догадалась Маняша и зажмурилась.
Оказавшись на берегу, бажичи не торопились разлепляться. Мужики пробивались в наружный круг, норовя взять в защитное кольцо баб с ребятишками и стариками. Но из деревни уже неслись на всех парах Жох с Бабаем. Непонятно, как неписи друг друга распознают по национальному признаку, но, завидя кузнеца, новички чуток расслабились.
— Вот, это дело! — налетев на родичей, завопил Жох. — Привет, братовья! Как живы-здоровы?
— Если хоть один окажется без крыши над головой, — строго предупредила Бабая хозяйка, — ты останешься без головы.
— Ой, да чего там! — не вполне
