— Даника?
«Нож», — внезапно поняла она.
Он резал себя. Она осознала это и это ей не понравилось. Ее глаза на миг закрылись, убирая его лицо из поля зрения. Влага ее страсти поблескивала на его губах, и он как раз намеревался облизнуть их.
— Дай мне кинжал, — приказала она. — Сейчас же.
Рейес был шокирован ее словами, доведен до точки кипения этой прекрасной болью. Он восхищался тем, что ему не надо было резать себя, чтобы поддерживать эрекцию, но он делал это, чтобы демон Боли не смел поднять свою уродливую голову. Не хотел, чтобы его решительность ослабла, предоставляя Данике возможность вступить в жестокую игру.
Как сейчас.
Даже сейчас он все меньше и меньше хотел останавливать ее. Все больше и больше ему нравилась мысль о том, что она причинит ему боль.
Не испорчу ее, не могу испортить ее. Слишком дорога. Моя.
Слишком долго я был без нее.
Он бросил кинжал так, что тот засел в стене, насмешливо покачиваясь.
— Нет, — сказал он, смотря на женщину, которая целиком и полностью завладела его мыслями.
Он уже был с ней и не должен так неистово желать ее опять. Но он нуждался в ней. Хотел ее как воздух. И он сможет взять ее, если будет нежен.
— Кинжал, — напряженно произнесла она. — Дай его мне.
Хмурясь, он склонился над нею, пока они не оказались нос к носу. Она не отпустила перила изголовья, потому спина ее оставалась выгнута. Ее твердые соски вжались в его грудь, соблазняя его коснуться их губами.
Скоро.
Он сжал свою набухшую плоть одной рукой, а другой взял ее за подбородок.
— Ты хочешь меня?
Ее зрачки, и без того огромные расширились так, что поглотили остатки сочной зелени ее глаз.
— Да. Ты же знаешь.
— Тогда ты примешь меня, не причиняя мне боли. А я возьму тебя, не причиняя боли тебе. Будет только так и никак иначе.
Он ждал ответа, прижимаясь головкой своей эрекции к ней. Когда через минуту ответа от нее не последовало, он наклонился и ртом втянул один из ее сосков.
Новый всхлип сорвался с ее губ, на этот раз окрашенный нуждой.
— Скажи, что я прав, — настаивал он.
Он начал покусывать сосать другой сосок, сильно, потом зализал укус.
— Да. Да.
Это все, что ему нужно было услышать.
Он толкнулся в нее по самый эфес, и любовники закричали в унисон.
Внутри было горячо и влажно, шелк смешанный с жидким пламенем. Все его естество стремилось к освобождению, к изысканному наслаждению, которого он на самом деле ни с кем не испытывал.
С самого начала его сердце узнало в этой женщине его спутницу. Как и его демон, она была частью его, в которой он нуждался, чтобы стать единым целым. Ее храбрость восхищала его. Ее манера поддразнивать, теперь, когда он испытал ее на себе, влекла его. Ее стремление помочь ему, невзирая на все, что произошло, глубоко затронуло его.
Здесь и сейчас она принадлежала ему. Его персональный билет на экспресс из Ада и прямиком на небеса.
Он не знал, сможет ли он когда-либо позволить ей уйти, но знал, что должен попытаться. Ради ее безопасности. Как некогда она заметила, его жизнь состояла из сражений и мучений и она не изменится. Она же заслуживала большего.
Он старался держать дистанцию, но не смог.
"Завтра", подумал он, двигаясь внутри нее.
Она извивалась, мотала головой. Она стонала и напевала его имя.
— Почему это так прекрасно?
— Ангел, — выдохнул он. — Не знаю.
Оргазм сотряс ее секундой позже, и девушка сжала его коленями. Она наконец-то отпустила изголовье и взяла в ладони его лицо, притягивая к себе для дикого поцелуя.
Их языки переплелись в схватке за превосходство, зубы неистово клацали друг о друга. Она впилась в него ногтями, и он последовал вслед за нею за грань, рыча ее имя, извергаясь горячим семенем. Он не знал, как такое возможно, как он мог испытать удовольствие без сильной боли. Не понимал, почему демон Боли сохранял молчание, пока он был с Даникой, словно позволяя Рейесу смаковать эти мгновения. Не понимал, почему чувствовал себя практически… нормальным с нею.
Однако и времени раздумывать над всем этим у него не было. Как и в прошлый раз, казалось, что его дух покинул тело, взмывая, воспаряя, останавливаясь лишь у золотых врат Рая. Раньше он всерьез не задумывался об этом, полагая что был просто опьянен наслаждением. Теперь же он широко распахнутыми глазами воззрился на порхающих вокруг ангелов, чью перистые крылья нежно оглаживали его кожу. Облака парили вокруг них, солнце ярко светило, а небеса были окрашены в лазурный цвет.
Один из ангелов посмотрел на него, медленно улыбаясь.
— Свет и тьма, — скорее пропело, чем проговорило, это небесное создание. — Мило.
В этот миг Рейес осознал нечто ужасающее. Даника на самом деле была Всевидящим Оком, и ее дар был гораздо более сложным, чем кто-либо понимал. Поскольку она неким образом открывала переход между измерениями. Переход, за власть над которым, многие готовы были убить.
Сны преследовали Данику всю ночь. Мрачные сны, бурные и кровавые. Пламя Ада лизало ее кожу, дым клубился, зловонный, заполнял ее обоняние и заставлял содрогаться. Она тысячи раз бывала здесь, но зло никогда так сильно не влияло на нее.
Покрытые чешуей всех цветов радуги демоны толпились возле пещеры в какой-то горе. Вопли, душераздирающие вопли, отражались эхом от пропитанных кровью стен. Казалось, никто не замечает ее, поскольку демоны были слишком заняты перемещениями между прикованными повсюду душами.
Ее взор пал на одну человеческую душу, чьи черты приобрели внезапную четкость. Она изумленно открыла рот. Каким-то образом она увидела убитого ею Ловца. Как это было… как могло… нет, это невозможно.
«Всего лишь сон», — напомнила себе девушка.
— Скажи, что тебе известно про Око, — промурлыкал демон рядом с ним.
Ловец задрожал, сохраняя молчание.
Смеясь, демон принялся царапать его кожу, разрезая ее на ленты. Он вновь и вновь вопил, демон продолжал хохотать, и вскоре ее собственные крики присоединились к этой какофонии.
— Я здесь, ангел. Я здесь.
Голос Рейеса пробился в ее разум и вырвал ее из кошмара. Пот тонкой пленкой покрывал тело девушки. Она никак не могла сделать вдох.
Рейес обнимал ее, а она прижималась к нему, подпитываясь его силой.
— Что случилось? — спросил он, гладя ее по спине.
— Я видела, как демон пытал убитого мною человека, и допрашивал его обо мне. Просто обними меня крепко, — умоляла она.
Утром она нарисует увиденное. Сейчас же она просто нуждалась в своем мужчине.
Может быть, я — Око.
Может быть, я могу видеть загробный мир.
