опаской посмотрел на ватрушку и осторожно положил её на краешек своей тарелки. Всеобщий гомерический хохот заглушил его обиженное ворчание.
– Но ведь и Творец может создать в своём мире живых существ, даже людей,– возразил Даня, вытирая слёзы, выступившие на его глазах от смеха,– но от этого он ведь не станет Создателем.
– Не станет,– подтвердил Антон,– это потому, что такими живыми существами в мире Творца управляет не их собственный ум, а ум Творца. У этих существ не хватает осознанности для того, чтобы в их сознании зародилось намерение познать себя. А без этого намерения сознание не сможет сотворить себе инструмент познания, который мы называем умом. Только ум в состоянии создать иллюзию разделённости Творца и творения.
– Иллюзию? – Макс удивлённо поднял бровь.
– Да, дружок,– улыбнулся Антон,– на самом деле сознание едино.
– Сознание Создателя? – уточнил Даня.
– Просто сознание,– Антон окинул взглядом притихшую аудиторию,– оно может проявляться в форме сознания Создателя, а может и в форме сознания ватрушки. В отличие от Создателя и прочих осознанных существ, у ватрушки нет своей воли. Вот смотрите, эта ватрушка является частью мира Дачи, моего мира, а значит, только я решаю, какой она будет. Захочу и сделаю её твёрдой, как камень.
Он взял с Антошиной тарелки ватрушку и демонстративно постучал ею по столу, раздался гулкий звук. Улыбнувшись, Антон протянул ватрушку гному. Тот осторожно попробовал её на зуб и удовлетворённо откусил кусочек.
– А захочу и сделаю ватрушку хрупкой, словно стекло,– продолжал Творец.
Гном вздрогнул, и ватрушка рассыпалась в его руках на мелкие осколки. Антоша обиженно шмыгнул носом. Осколки быстро притянулись друг к другу, и вскоре в руках гнома была та же надкусанная ватрушка. На всякий случай он отложил её в сторону и потянулся за новой.
– Видите, как просто,– Антон весело рассмеялся. – А вот с гномом так не выйдет, потому что у него есть ум, а значит, свобода воли.
– Хочешь сказать, что сделать бифштекс из гнома у тебя кишка тонка? – с показной серьёзностью осведомился Вертер.
Антоша весь сжался, его глазки испуганно забегали.
– Боюсь, он не согласится,– Антон вопросительно глянул на любителя ватрушек.
Тот замотал головой с такой силой, что у присутствующих возникло опасение за сохранность его шеи.
– Прекратите эти издевательства,– возмутилась Алиса. – Антоша, не обращай на них внимания. Как дети, ей богу.
– Ну не всё же только ему над Вертером прикалываться,– миролюбиво заметил Антон.
– Выходит, ум – это главная движущая сила прогресса,– Вертер подвёл итог дискуссии. – Пока у тебя ума нет, ты – ватрушка, а как только появился, то ты уже…
– Гном,– подсказал Даня и показал Антоше язык.
Все опять расхохотались, только несчастный объект насмешек не участвовал во всеобщем веселье, скорчив злобную гримасу, он демонстративно окунул свою ватрушку в варенье и откусил чуть ли не половину.
– Вообще-то, значение ума не столь однозначно,– Антон успокаивающе похлопал гнома по круглому плечику. – С одной стороны, без ума проявленное сознание не может осознать себя, и процесс самопознания, то есть творчества, становится невозможным. Следовательно, такая «безумная» форма проявленного сознания останется частью сознания Творца. Это его воля будет управлять ватрушками и табуретками. А с другой стороны, ум является ограничителем развития сознания, он создаёт некие границы, за пределы которых сознанию не вырваться.
– А как формируются эти границы? – спросил Даня. – От чего они зависят?
– Сама по себе проявленная форма сознания пластична,– пояснил Антон,– она может трансформироваться, изменяться, принципиальных ограничений для этого нет. Например, наше сознание может менять свою мерность, а вот ум этого не может, он – всего лишь инструмент, и инструмент индивидуальный. Формируя ум, проявленное сознание опирается на два критерия. Первый – это уровень развития осознанности, а второй – условия воплощения, то есть параметры конкретного сегмента Игры. В нашем случае – это трёхмерное пространство, соответственно, ум у людей будет трёхмерным.
– А если сознание перерастёт эти ограничения? – Даня впился взглядом в рассказчика.
– Если инструмент стал негодным, его придётся заменить, не так ли? – усмехнулся Антон.
– Как это, заменить,– вскинулся гном,– каким-таким способом? Чай, не портки́, ум в магазине не купишь.
– Через перевоплощение,– догадался Даня,– правильно?
– Да, сейчас мы для этого используем такой способ, как смерть,– подтвердил Творец. – Смерть уничтожает прежний ум, и сознание формирует новый, который больше соответствует его нынешним потребностям и условиям воплощения.
– А без этого никак нельзя? – Вертер скорчил недовольную мину. – Какой-то слишком радикальный способ.
– Я слышал, что раньше люди умели впадать в состояние, близкое к анабиозу,– подал голос Макс,– и за несколько месяцев полностью обновлялись.
– Боюсь, сейчас эта техника людьми утрачена,– пожал плечами Антон,– но венны, к примеру, это умеют, они проходят трансформацию ума во плоти. Впрочем, это касается только уровня Создателей, возможно, и люди так могут, просто не было прецедентов.
– Выходит, Создатель отличается от Творца только тем, что умеет сотворять объекты с высокой степенью осознанности,– вернулся к началу разговора Даня. – Неужели, это единственное отличие?
Антон молча кивнул и налил себе ещё чаю.
– Но если всё так просто, то почему наши Высшие не становятся Создателями? – продолжал давить юный Творец.
– Это совсем не просто,– возразил его старший коллега,– это похоже на то, как если бы тебе пришлось сделать самостоятельными и независимыми части своего тела. Как бы тебе понравилось, если бы твоя рука вела себя по собственному усмотрению? Это я утрирую, конечно, но суть, полагаю, ты уловил.
– Да уж, мало кто на такое безобразие согласится,– гном тяжко вздохнул. – Это ж как нужно себя не любить, чтобы отпустить свои руки-ноги в свободное плавание.
– Просто нужно очень любить свои творения,– подала голос Марика и тут же смущённо опустила глаза.
– А ведь проказница права,– Антоша покачал головой,– уела старика, значит.
– Тоха, а вот объясни такую штуку,– Вертер задумчиво посмотрел в потолок,– если твои ангелы от тебя не зависят, почему же их сознания должны будут слиться с твоим, если ты, не дай бог, помрёшь?
Вопрос явно застал Антона врасплох, он замер, словно движения причиняли ему невыносимую боль, его невидящий взгляд неподвижно уставился куда-то в пространство.
– Ты прости, если я чего-то не то спросил,– испуганно оборвал сам себя Вертер, видя какое действие произвёл его вопрос.
– Нет, всё в порядке,– Антон судорожно вздохнул и сделал не совсем удачную попытку улыбнуться. – Я и сам много раз думал над этим вопросом. Нет никаких сакраментальных причин для этого явления, это просто алгоритм нашей Игры.
– Лексеич, нешто это наш Создатель удружил тебе такую бяку? – ошарашенно пробормотал гном.
– Понимаете, какое дело,– Антон уже
