class="p1">- Конь нынче дорого стоит, - молвил Квист, прищурив единственный глаз. – А у нас тут, сам видишь, дела не ахти. Не отдам я тебе, первому встречному, коня, да и никто не отдаст. А куда путь держишь?
- На север. – Агнар напряженно думал, чем ему расплатиться.
- На север? – переспросил Квист. – Чего тебе там понадобилось? Мертвецы туда ушли, а по тебе я вижу, что ты не оттуда родом. Мой тебе совет – возвращайся назад, да не медли. Ничего впереди нет, только погибель.
- А ты что же, смирился уже и голову склонил? – рассердился Агнар. – Не подобает настоящему воину такое.
- Ты тут не был! – выкрикнул Квист, распрямившись. – Не тебе судить.
- Тут, может, и не был, а вот колдуна видел. И умертвил, вместе с моими товарищами, пока вы тут сидели и тряслись от страха, - презрительно ответил Агнар.
Не в его характере было хвастаться своими делами, но этот человек его раздражал, потому что не собирался помогать. А время утекало, пока они вели тут эти беседы.
Однако, похоже, что Агнар не зря сказал про колдуна. Квист присмотрелся к нему и вытаращил здоровый глаз:
- Да ты, никак, тот самый Агнар!
- Тот самый? – нахмурился светловолосый воин.
- Который умертвил колдуна! О том у нас каждый знает.
- Я, да… - Агнар отвел взгляд. – Только вот толку от того… Драугры снова вернулись.
- Вернулись, да не сразу. Пойдем-ка к нашему старосте, потолкуешь с ним…
Староста села, крепкий еще старик, закаленный в боях, тоже сразу узнал Агнара. Видать, молва о смерти колдуна, в свое время, обошла не раз эти края.
С большим уважением отнесся он к Агнару, и даже дал ему доброго коня, когда узнал, что тот едет на север.
- Помоги северянам спасти нас, славный Агнар, - молвил староста, напутствуя его в дорогу. – Только они могут – сильны… И ты с ними.
Агнар поблагодарил его и двинулся в путь. Он вызволит свою жену, а после исполнит то, что должен, во имя всего, что ему дорого.
Ночь была беспроглядной. Под ногами хлюпала вода, стылый воздух пробирал до костей, а ветер сжимал шею холодными пальцами. Тьма окружала повсюду, и Ольга шла на ощупь, то и дело запинаясь. Внезапно стало светлее, и она разглядела, что стоит на вершине холма, над головой ее полная луна в небе, а земля под ногами будто дрожит.
Ледяные порывы ветра пронизывали одежду, и Ольга скрестила руки на груди, пытаясь согреться. Сердце ее ныло от непонятной тоски, а еще ей было страшно, очень страшно, но она не знала, чего боится.
Внезапно за спиной ее послышался стон. Она поспешно обернулась и обмерла от ужаса – земля оказалась разрытой, а из черной холодной могилы показались бело-синие руки, отчаянно помогавшие хозяину выбраться наружу. Зажав рот рукой, Ольга отшатнулась, но чья-то ладонь легла на ее плечо.
Вновь обернувшись, она увидела рыжеволосую девушку. Это страшное лицо преследовало ее во сне, и вот настигло – когда-то прекрасное, а теперь мертвое. Стук собственного сердца заглушал все прочее, а крик так и рвался из груди, когда Ольга увидела тех, кто стоял у рыжей за спиной – несметное войско мертвецов. Они молчали и смотрели на Ольгу, все как один, а жуткое создание, бывшее когда-то красавицей, скалилось в ужасающей улыбке.
Ольга не могла пошевелить ни единым членом, время будто остановилось, а страх казался осязаемым, мерзким покровом окутавшим ее тело. Мёртвая женщина потянулась к ней истлевшими руками… Но вдруг взгляд мертвых глаз опустился ниже и уперся в ее живот.
Не веря своим глазам, Ольга наблюдала, как существо словно вновь наливалось жизнью, возвращая облик той самой красавицы с рыжими волосами. Лицо ее, столь же прекрасное, как и пугающее, исказилось гримасой боли. Рыжая упала на колени, все еще глядя на живот Ольги, и прошептала жутким, надтреснутым голосом:
- Чужая кровь…
А потом запрокинула голову и страшно закричала в самые небеса…
…Ольга распахнула глаза. Она судорожно хватала ртом воздух, пытаясь прийти в себя и понять, где находится. Спустя мгновение она узнала дом северян, в котором сейчас находилась, людей вокруг, но перед глазами все еще стояла ужасная картина, виденная ею во сне. Должно быть, во сне, ведь нет рядом никаких мертвецов, а только лишь люди, пленившие ее.
Несмотря на то, что в доме было довольно тепло, Ольгу трясло. Она забралась поглубже под шкуру, которая лежала рядом, и попыталась дышать глубоко, чтобы успокоиться. Опять этот жуткий кошмар вернулся… И вновь с этой рыжей девицей. Кто же она такая? И почему снится ей…
Подробности сна уже забылись, да Ольге и не хотелось вспоминать. Она боялась снова заснуть, а потому стала наблюдать за окружающими ее северянами.
По-видимому, уже смеркалось. Дом был полон народа, все сновали туда-сюда с едой и питьем, громогласно хохотали или просто разговаривали, было довольно шумно, но Ольге не хотелось выходить наружу – среди людей было не так страшно.
Хмель выветрился, оставив после себя сухость в горле и головную боль, а взамен вернулся липкий страх, заставляющий неметь руки и ноги. Ольга прекрасно помнила разговор с Ингемаром – по крайней мере, его первую половину, и понимала, что предводитель северян здорово напуган. Напуган так, как боятся все северяне – ничем не выказывая этого, но при этом готовясь к самому худшему. Иначе Ингемар не говорил бы с Ольгой о своей семье.
Она пыталась понять, как он связан с ее мужем. Агнар как-то говорил ей, что прежде некоторое время жил на севере, но без подробностей. Неужели он был в отряде этого жуткого воина? Судя по уважению, с которым Ингемар отзывался о нем, это было вполне возможно.
Значит, Агнар был среди них? Этих жестоких, мрачных, безрассудных и холодных людей. Северяне никогда не казались Ольге добрыми, но местные жители не шли ни в какое сравнение с теми, кто жил в родной деревне Агнара. Взгляды мужчин, преимущественно похотливые или холодные, заставляли девушку ежится от чувства тревоги, а с грубыми и резкими женщинами она вообще старалась не пересекаться. Те, казалось, готовы были задушить ее на месте.
Но даже общество этих людей она предпочитала встрече с восставшими мертвецами. При мысли о гниющих телах, идущих сплошной стеной, Ольгу начинало тошнить. Она задумалась над словами Ингемара – за что боги
