Однако я не могла забыть того, как он обещал мне, что не позволит никому обижать меня, как обнимал в Лондоне. В такие моменты мне казалось, что я ему небезразлична, но потом что-то происходило и он снова становился придурком. Как доктор Джекилл и мистер Хайд.
— Пойдем внутрь?
— Нет, иди один. Я хочу еще немного побыть на воздухе.
— Ладно. Зови, если что-нибудь случится.
Обойди колонну, я забралась в маленькую нишу возле дверей, уменьшенную копию балкона, который сегодня вечером был освещен фонарями, а не факелами.
Я знала, что в одиночестве мне станет еще хуже, но это было необходимо, чтобы спокойно все обдумать и проанализировать вчерашний сон. Чем бы ни было это Пророчество, оно могло послужить поводом для отца претворить в жизнь план по моему освобождению. И Валериан Кримсон тоже упомянул Темную Героиню.
В эту минуту мне следовало чувствовать облегчение, надежду, радость. Но эти чувства не вязались с моей растущей привязанностью к Варнли, в которой я открыто призналась Каспару, когда отказалась уйти.
Что меня здесь держит?
Большинство вампиров презирало меня за то, что я спала с Каспаром, которого я все равно не имела права касаться. Если верить Каину, его это мало волновало в Румынии. Более того, меня мучил внутренний голос и постоянные кошмары.
Это место сводит меня с ума.
Я вытерла лоб ладонью, сосредоточив внимание на воде, хлюпающей в фонтане. Внезапно кто-то попытался проникнуть в мое сознание, но спустя минуту отстал.
— Плачу пенс за твои мысли, детка!
Я глубоко вздохнула, и все мои горести исчезли вместе с этим вздохом.
— Мои мысли принадлежат только мне, Ваше Высочество, и стоят намного больше пенса.
Каспар усмехнулся.
— Ну вот, ты снова отказываешь принцу. Тебе следует научиться не делать этого.
— Я научилась… — Спустя две долгие недели передо мой снова стоял Каспар. — Но принц застрял на две недели в Румынии и не скучал, насколько мне известно.
Не совсем так. — Каспар обошел меня и оперся о балюстраду. Он считает Румынию довольно красивой страной, но здесь есть нечто более красивое, хотя иногда раздражает и бывает чрезмерно откровенным.
Мне было приятно, и я сильно покраснела.
_ Я тоже рада тебя видеть, Каспар!
Я оперлась о балюстраду рядом с ним, но достаточно далеко, чтобы не рисковать и случайно не притронуться к нему.
— Не помню, говорил ли я, что мне очень приятно смотреть на тебя, особенно когда ты в белом? — спросил он нежно, но в его глазах я заметила озорной огонек, поэтому притворилась, что оскорблена.
— Как грубо! К тому же я теряюсь на белом фоне. Едва ли на это приятно смотреть.
— Именно. Так ты похожа на вампира. — С этими словами он отвернулся, но я заметила розовый блеск в его глазах. Я снова быта польщена. — Серьезно, я рад тебя видеть. Получается, что ты делаешь жизнь веселее, — заметил он, усмехнувшись.
— Спасибо. Думаю, мне тебя тоже не хватало, — пробормотала я, надеясь, что он не заметит, как я стала пунцовой, будто вареный рак, что теперь было для меня обычным состоянием.
— Что?
Мое сердце ушло в пятки.
— Мне тебя не хватало, — повторила я. Принц рассмеялся.
— Я слышал тебя, детка. Интересно, сможешь ли ты это написать на бумаге.
Я нахмурилась.
— Что ты имеешь в виду?
— То, что никогда не надеялся услышать это от тебя.
Он повернулся ко мне лицом. На моих губах заиграла слабая улыбка, и я потупилась. Боже, я видела его голым.
— Виолетта?
Я покачала головой и смущенно улыбнулась.
— Как было в Румынии?
Краем глаза я заметила, что ухмылка сошла с его лица и он посерьезнел.
— Красиво, я уже говорил. Я бы с радостью отвез тебя туда, показал дом. Было бы неплохо, чтобы со мной поехал человек, который разделяет мою страсть к алкоголю.
Я удивленно подняла брови.
— Ты много пил?
Он вздохнул, а его глаза стали темно-зеленого цвета.
— Сложно осознавать, чего ты лишился, когда пьешь в одиночестве.
Я немного повеселела.
Значит, он не гулял с другими девушками.
— В одиночестве?
Каспар снова уставился куда-то вдаль, каждые несколько секунд бросая на меня рассеянный взгляд, словно бы не в силах определиться, куда ему стоит смотреть.
— Ты, кажется, удивлена.
— Я просто подумала…
Он не настаивал, чтобы я закончила предложение, и мы замолчали. Однако молчание не было неловким, скорее наоборот — приятным. Нам было уютно в этой тишине, в фонарях весело пылало пламя. Я закрыла глаза, прислушиваясь к отдаленным крикам птиц и плеску воды в фонтане и улавливая движение красных и золотых пятен. Это над прудом порхали маленькие светлячки.
— Ты замерзла, — прошептал Каспар.
Я открыла глаза, смахнув со лба прядь волос.
— Немного.
Проведя ладонью по волосам, он повернулся ко мне.
— Ты вся покрылась гусиной кожей.
Принц развязал пояс и расстегнул камзол, который передал мне. Я благодарно приняла его, внимательно следя за тем, чтобы не притронуться к Каспару. Надев камзол, я тут же почувствовала, что моим плечам, которые мерзли весь вечер, стало тепло.
Я протянула руку и присмотрелась.
— Немного великоват. — Рукава были на несколько сантиметров длиннее моих рук, а сам камзол доставал до колен. — Спасибо.
Он кивнул.
— Пройдемся?
Каспар обошел меня и начал спускаться по ступенькам. Мимо прошло несколько вампиров, удивленно глядя на нас. В их глазах я прочла лишь одну мысль. То, что на мне был его камзол, совсем не уменьшало их потрясение.
__ Черт, камешек попал, — сказала я и, сойдя с гравийной до- на траву, стянула балетку. С трудом балансируя на одной ноге я вытряхнула из нее злополучный камешек. Каспара явно забавляла эта сцена.
— Детка, да ты сама грация!
Я фальшиво хохотнула и чуть не упала, пытаясь нацепить балетку на ногу.
— Я бы помог тебе, — продолжил он, — но не могу к тебе прикасаться. К тому же мне нравится это представление.
У меня сложилось впечатление, что он смотрит не на мою ногу, а на вырез сидящего довольно свободно платья. В конце концов, я смогла обуть балетку и, выпрямившись, прошла перед ним, направляясь к пруду.
— По правде говоря, недавно ты сама пялилась на его пах, — напомнил мне внутренний голос.
Да, точно подмечено.
Каспар быстро догнал меня и молча пошел рядом, давая мне возможность подумать. С его лица не сходила довольная улыбка. Я подошла к пруду, зачарованная полетом светлячков, которые, подобно светящемуся облаку, парили над поверхностью воды.
