— А-а-а!
Я отошла вбок, чтобы не мешать им разбираться, кто вырос, кто похудел, кто выглядит как немочь, кто снова беременный и кто «бессовестный ублюдок, хоть бы весточку прислал».
Поодаль перешептывались две девицы не слишком ученого вида.
— Че, правда растолстела как корова? Вот умора!
— Наследственность — страшная сила. Слышь, надо предупредить, чтоб другим пока не рассказывала. Сколько у нас осталось амулетов для похудения? Десятка три, не меньше. Пусть говорит, что все лето жрала булочки, а то не продадим ни фи… Лилея! Солнышко! Ты так похорошела! Морской воздух очень полезен, правда?
Весело щебеча, они ушли. Я же стояла на солнцепеке, поджидая колдунью. Почему она задержалась? В голову лезли самые дикие предположения вплоть до внезапного нашествия драконов, воскрешения Ньельма или явки с повинной Брена.
— Не рановато ли? Обычно в город не спешат возвращаться.
Пришлось сощуриться, разглядывая светлую макушку, маячившую над оградой. Не то чтобы я не узнала голос… Но почему-то не верилось, что Эньер потратит часок своей насыщенной поисками денег жизни, встречая нас.
— Как дела? — единственный пришедший на ум вопрос не отличался оригинальностью.
— Прекрасно! — Заяц показался в воротах. — Старуха откинулась. Жара, сердце… Вы не знаете, о чем я говорю, правда? — он засмеялся, увидев мое недоумение.
— О даме из экзаменационной комиссии, которая подсовывала вам невыполнимые задания, — конечно же, я помнила его откровения в ту давнюю ночь в Можжевельне, когда «убийцы» пригласили меня в свою компанию. — Поздравляю с освобождением.
— Ну, поздравлять особо не с чем… Новый экзаменатор достался мне от Илоны. Тот еще подонок, но хоть спать с ним не придется. Авось прокатит. А нет, так не беда. Многие мечтают провести лето у Драконьих гор, а Академия предоставляет неудачникам такую возможность бесплатно.
— Но это будет совсем не то, — я думала о своем.
— Ну да… Без Ласки совсем не весело…
Все-таки права поговорка. С кем поведешься… Раньше я без лишних размышлений решила бы, что Илона нашла своего «принца» и бросила гильдию. Но компания Мелы и Вальена сдвинула мои мозги в сторону уныния.
— Она что… умерла? — выговорить это было невероятно трудно.
— С какого перепугу? — изумился Эньер. — Кое-кто оплатил ее долги Академии, да еще и выбил для нее лицензию на индивидуальную магическую деятельность. Клепает средства от прыщей и несварения. Почти сплошные травки, зато расходы на серебряную пыль минимальные, а доход приличный.
«Принц», — я ощутила облегчение.
Наверняка Вальен. Кто же еще? Другой знати у нее в знакомствах не водилось.
— Значит, с мужем у них все хорошо?
— Как сказать, — замялся Заяц. — Он ее не бросил.
— Она его?
— Быстро схватываете! О, госпожа Мела! С прибытием!
Разглагольствуя об Илоне, я и не заметила, как в очередной раз сверкнул портал. Колдунья выпала из него почти в буквальном смысле — у меня создалось впечатление, что она запрыгнула на рисунок заклинания с разбега.
— Ни за что! — Мела будто продолжала кому-то что-то доказывать.
— Драконы? — у меня перехватило дыхание.
— Брюхокрылы! — она огляделась и с облегчением перевела дух. — Не собираюсь руководить их разведением. Они мне не нужны! От этих бабочек никакой пользы, одна головная боль!
По мостовой простучали колеса. Фыркнула лошадь, кто-то легко спрыгнул на землю.
— Это Илона, — объявил Заяц.
Я готова была прослезиться. Надо же, никогда бы не подумала, что практиканты придут нас поприветствовать!
— Мы вас не задержим, — Эньер обращался к Меле. — Мне только допуск к экзамену подписать, а ей — заверить освобождение от практики. Бюрократия, понимаете?
У меня отлегло от души. Мир оставался прежним, и никакие неуместные чувства вроде дружеского расположения его не нарушали.
— Идем, Тая, — колдунья привычным движением забросила на плечо сумку. — Тебе тоже надо разобраться с бумагами.
У-у-у, я ведь упустила из виду, что государство просто так деньги не отдает. Волокита начиналась… Ничего, справлюсь. Осталось совсем чуть-чуть, и я смогу без промедления вернуться домой.
— Восемнадцать монет? — уточнила с подозрением. — Никаких вычетов? А как насчет доплаты?
Мела на миг остановилась.
— Ты о жалованье Академии? Давно начислено. А вот клочок земли с замком и сокровищницей оформить придется. Даже если тебе захочется отдать его короне, без бумаг не обойтись.
— Др… др…
— Драконьи горы, да, — она вышла за ворота и придержала их для меня.
— Др… др…
— Драконье Логово? Угу, его и так называют. Шевелись, Тая. Раньше начнем — раньше закончим.
Похоже, мне все-таки было суждено узнать, что такое настоящее богатство.
Глава 28. Выбор или… выбор?
После знойного побережья столица казалась всего лишь очень теплой, а уж с наступлением темноты мне и вовсе пришлось набросить рубашку с длинными рукавами.
Вечерняя прохлада окутала Рен. Я поежилась, представив, как вернусь в Барсуки. Там осень означала затяжные дожди, распутицу и долгие унылые вечера. Но меня тянуло на север. Не только из-за Артана — попросту в Подлесье находился мой дом.
— Тебе не обязательно идти со мной, — напомнила Мела в который раз.
Я понимала это. Вальен — чужая судьба и чужая история. Но перед отъездом мне хотелось увидеться со всеми участниками сумасшедшего лета. Особенно с Аруном.
— Думаешь, господин Ястреб возгордился настолько, что и на порог не пустит? — проговорила с насмешкой. — Ничего, мне не впервой лазить через заборы.
Она неуверенно улыбнулась.
— Взгляни на ограду. Одолеешь?
«А почему бы и нет?» — высоченная каменная стена, окружавшая внушительный особняк, явно бросала мне вызов.
Ворота распахнулись, и испытать порядком подзабытые навыки бродяги не получилось.
— А ты ниче так, теть. Но юбка слишком длинная. Почему без разреза? Коленки — это красиво.
Женская одежда — последнее, что я стала бы обсуждать четырнадцатилетним мальчишкой. Или пятнадцатилетним? Его родители не нашлись, и мы не знали о нем ничего, кроме имени.
Арун из Зайцев… В официальных документах его не существовало.
По мере того, как поиски заходили в тупик, я все больше склонялась к мысли, что в устах княжны «зайка» означало именно «зайку», а не род. Записи из больницы ситуацию тоже не проясняли. Да, три года назад к ним поступил ребенок подходящего возраста. Имя неизвестно, род неизвестен… Предположительно, беспризорник. Запущенное инфекционное отравление, хрупкие кости, тяжелая травма головы… Ему прочили скорую смерть, однако он исчез. Стоит ли удивляться, что оборвыша никто не разыскивал?
— Вижу, образование на тебя никак не повлияло, маленький хам, — беззлобно уколола наглеца.
— Теть, за неделю я выучил буквы! А ты чего ждала? Что превращусь в нее? — он кивнул на колдунью. — Фигушки.
Мы ступили на до невозможности чистую подъездную дорожку, по обе стороны которой росли невысокие кусты жасмина. Парнишка с натугой потянул ворота.
— Ты тут на правах обслуги? — поразилась я.
— Че? — он выпустил тяжелую створку и уставился на меня в недоумении.
— Работаешь за кров и жратву? — непроизвольно я перешла на привычный ему язык.
— Где? А! — его лицо прояснилось, на щеках показались ямочки. — Дык это разве работа?
— Нет?
— Работа — когда трудно. А здесь весело. Кормят до отвала, не бьют, не будят с рассветом, не указывают, что делать. Если б учиться не заставляли, вообще было бы прекрасно. Но и так сойдет. Ты языком поменьше чеши, теть. Вэлн куда-то собирается, хочешь его застать — поспеши.
— Вэлн?
— Че снова не нравится? При посторонних я его господином Вальеном зову. Но ты ж вроде не совсем чужая.
«Вэлн — только для семьи», — вспомнилось мне.
Что ж, похоже, за судьбу мальчика можно не волноваться.
