кивнула она пренебрежительно, в голосе лже-Ранди послышались знакомые вульгарные нотки и досада – наверное, она хотела поиграть подольше.
– Это было не трудно. Вы можете менять личину, но голос выдаёт настоящую энергию, которая очевидна и без перигея, – ответил я.
– Резонно, – ещё более грубо ответила она, разглядывая меня с нескрываемым раздражением, как надоедливого комара перед тем, как прихлопнуть тапкой.
– Слушайте, если вы так решили отомстить за то, что в детстве я оставил вас при всех в фонтане без платья, то я даже готов попросить прощения, – с усмешкой произнёс я. – И, кстати, не сердитесь, но я раздавил вашего зелёного карманного червяка только что на дороге. Я не виноват, он первый начал. Впрочем, как и вы тогда… у фонтана…
Злоба, неуёмная ярость разгорелась в быстро чернеющих глазах поддельной Ранди. Я был доволен: вывести противника на эмоции – всё равно что заставить его раздеться и уязвлённо показать прыщ на ягодице. Конечно, это чревато…
В глазах у меня сверкнуло – скулу обожгла пощёчина.
…да, именно этим и чревато – разбитой мордой.
– Не ушиблись? – сплюнув в снег кровь со случайно прикушенной губы, хохотнул я. – Или змеям не больно?
Лицо фальшивой Ранди исказилось, а в моей голове вновь закрутились слова, сказанные магом в тёмных кварталах: «Вспомни всё, что слышал. Собери всё, что узнал. Помоги тем, кому не помог. Тогда и поймёшь, что говорилось тебе. И почему. Иначе будет больнее».
– Несносный выродок, – прошипела моя собеседница, меняя облик так быстро, что, казалось, будто у меня плывёт перед глазами. – Какое счастье, что последние годы ты почти не бывал во дворце, пропадая в своей академии! Ты же портил жизнь всем своими выходками…
– Ну, хоть не воздух.
Она окончательно приняла вид черноволосой красавицы с белой кожей и алыми губами.
– Однако портил я вам жизнь, видимо, недостаточно – от досады вы так и не лопнули, – ехидно сощурился я. – Чувствовал, что мама пригрела на сердце змею. И, кстати, это вы так своей натуральной внешностью брезгуете, что даже прихлопнули девочку-сироту, которая вас увидела с жирным склизким хвостом под юбкой?
– Стоило бы! – Уголок рта красавицы с пренебрежением опустился. – Но рано. Юная кровь ещё послужит.
– То есть сиротка жива?
– Не надолго.
– Почему она? Девочка тоже маг?
– Два мага в жертву мне нужны только здесь.
– Где она?
– Какая тебе разница, твой путь обозначен. Туда! – проговорила леди Хинтара, указав на Руну.
– Да это я понял, – ухмыльнулся я. – Просто потешьте любопытство: у всех приговорённых есть последнее желание. Я же не прошу вас станцевать напоследок голой. Даже если вы очень хотите…
Ещё одна пощёчина ошпарила мою щёку. Я встряхнул головой, чтобы мозги, которые от удара взболтались, встали на место. Сощурился:
– А мистер Маленд, ваш не сбывшийся муж, – это стихийник, которому я вышиб мозги на дороге несколько минут назад? Он наверняка до этого никуда не пропадал, просто приглядывал за сироткой-приманкой и грел вам с нагами лес, как карманная грелка?
Леди Хинтара не удостоила меня ответом, но я увидел по выражению её лица, что снова прав. Поэтому замолкать и не собирался, сгинуть в Руне я всегда успею.
– Нет, мне правда любопытно, – проговорил я, – вы это ради власти делаете или реально так отца любите, что собрались его вытаскивать из Храххны?
– При чём тут твой отец? – поморщилась леди Хинтара. – Он не справился с задачей, пусть прозябает, где должно.
М-да. Воистину за каждым великим мужчиной стоит любящая женщина, за каждым тираном – та, кто им манипулирует.
– Вот как! Значит, всё-таки планируете лично завоевать мир? Чёрт, я не ту всю дорогу называл вселенским злом…
– Мне плевать на мир и на твоего отца, – прошипела леди Хинтара. – Я должна вернуть сына!
Мои брови взлетели вверх от догадки.
– Джестер?!
– За него я бы с радостью перекрутила твои кишки и перемолола бы тебе кости, но Владыка Другого мира предпочитает жертвы целиком.
– Обалдеть, Джесс – ваш сын… Но погодите… какого чёрта вы отказались от него?! А теперь вдруг залюбили так сильно, что варите кашу с ритуалами? С гормонами беда или виной с годами оглоушило?
– Я не отказывалась, я всегда была рядом! – пыхнула леди Хинтара.
– М-да, просто ода дохлым демонам! Вели вы себя просто как нахлебница и приживалка…
– Моему сыну нужен был титул! И трон! И он ещё получит корону!
– Если его не сожрут до того аджархи в пустыне.
– Мои братья не навредят ему.
– В смысле братья? Не путаете ничего, мадам, эти адские демоны-драконы, за которыми летит свалка с камнями, палками и песком, земля поднимается и воет, это ваши братья?!
– Не все. – Сверкнула глазами леди Хинтара. – Но никто Джестера не тронет, он их крови. Высшая цель змеи – стать нагом, высшее достижение нага – стать драконом! Джестер тоже однажды станет. Это трудный путь. Демон – его неизбежная середина.
– Но э-э-э… аджархи жрут души и всё живое…
– Если живое встаёт на их пути. Кто вы такие, людишки? Крысы и хомячки с самомнением, в лучшем случае с сомнительной магией. Если нужно больше энергии для великой трансформации, хомячок должен быть благодарен, что стал ресурсом. Вам, презренным созданиям, нагов не понять никогда.
– Да как бы и ладно. Но мне трудно поверить – действительно весь этот сыр-бор из-за недотёпы Джестера?
Леди Хинтара наклонилась ко мне так стремительно, будто хотела укусить. Впрочем, почти получилось. Она приподняла пальцами мой подбородок, впившись длинными наточенными ногтями мне в кожу.
– Ты, выскочка, всегда портил ему жизнь! Не мне. Мне плевать на тебя! Ему! Если бы не ты и не ваш проклятый дракон Амару, Джестер был бы принцем. Надеюсь, ты подохнешь, осознавая, что значишь не больше, чем ветошь в костре! Тебя даже отец не ценил, зная, что наследником ты не станешь, потому что тебе один путь – в жертвенник!
Как всё запущено…
Я повторил свой вопрос, глядя в ненавидящие чёрные глаза:
– Выйти из портала должен только Джестер?
– Что ему одному делать в этом озверелом мире, где все против него? Нет, конечно! Он придёт с армией!
– А как же высшая цель аджархов? Они её бросят, так и застрянут на полпути из-за лживого парнишки?
– Середина пути или его начало – это всё равно путь! Спешат только идиоты! – парировала леди Хинтара.
– Вам виднее, – едко хмыкнул я. – Однако Руна потребовала у вас меня, не так ли? Другие не подошли?
– Высокомерен, даже валяясь под ногами. Как ты догадался, что это я?
– По маме. Она вела себя нестабильно – меняла мнения слишком часто: то разберись с буквами, то не трогай их. Когда я поймал ваши чёртовы буквы в кейс, она транслировала не свои слова и мысли. Её мимика не отражала её поведение. И не в первый раз. Она была под чьим-то влиянием. С другой стороны, кто её не отпускал от себя ни на шаг, как не вы?
– Этого мало!
– Достаточно, понимая, что я не полезу в сознание мамы разбираться из-за данного ещё в детстве родителям слова. Плюс Стаэль Свеборг – он хоть и не чистокровный хэндар и даже не учуял ваш запах, схожий с «вдовой Гольден», при взгляде на вас его глаза затуманивались, аура чуть сжималась. Так реагирует на «хозяина» тот, на кого поставили крючок. А крючок был, его обнаружила Агнес Ковальски.
– Что же ты её так легко променял на эту деревенскую девицу? Достала пронырливостью и самоуправством?
Леди Хинтара мотнула головой за валун с чёрными прожилками, и я понял, что там лежит Ранди. Судя по всему, в отключке – так же, как я недавно. Ну да, жертвы в Руну должны быть две, разного пола.
– Мне осталось влезть в цитадель памяти Стаэля Свеборга и получить остаточные следы, – сказал я.
– Но он в тюрьме, – рассмеялась мелким злым бисером мадам Хинтара.
– Зато ваш ходячий укроп, который вы так любовно таскаете за собой, неудачно размножается. Бросает листья где ни попадя, поганец, – так же пародийно хохотнул я.
– Стиполус? – Приятно было видеть, что фурия удивилась.
– Представьте себе. Он оставил росток в арендованной вами для отвода глаз квартире в Баэсе. Вы не заметили сброшенный листик, уехали. Он захирел без воды и пошёл искать
