Со стороны коридора послышался шум, и члены клуба, желающие выкурить сигару, неторопливо прошли в курительную. Лорд Хардинг, не раздумывая, встал.
Раскрасневшийся маркиз Галифакс с бокалом портвейна в руке и с возбуждённо горящими глазами, заметив Стэнли, тотчас подошёл к нему:
— Виконт, не желаете сыграть в вист?
Его милость отказался. Вист казался ему скучным. То ли дело бильярд. У него так много общего с игрой в шахматы. Он тренирует выдержку и хладнокровие, развивает умение сосредоточиться и правильно оценить ситуацию. Залог успеха — способность тактически и стратегически мыслить, точность и решительность. Азартным и горячим здесь не место. Сегодня виконт не обладал той собранностью, которая необходима для успешной игры, будь то вист или бильярд.
— Пожалуй, мне пора, — откланялся Стэнли.
Выйдя на улицу, он вдохнул полной грудью. Погода была на редкость тихой, тёплой и туманной. Выпавший в ночи снег белел в свете газовых фонарей, быстро таял, превращаясь в хлюпающую под ногами массу. Спустившись с высокого крыльца, лорд Хардинг окинул взором элегантное здание, выполненное в итальянском стиле. В огромных многочисленных плотно зашторенных окнах кое-где пробивались узкие полосы света, придавая строению таинственный вид.
Разбрызгивая в стороны талый снег, подкатил ожидавший виконта конный экипаж. Кони мотали головами, фыркая и выпуская редкие клубы пара. Кучер неуклюже спрыгнул с облучка и открыл дверцу. Стэнли легко запрыгнул в холодное нутро кареты и, придержав дверь, чуть поколебавшись, сказал:
— Клот Фэр.
Усталость набросилась на него мгновенно. Он уже пожалел, что не поехал в городской особняк на Аддисон Роуд. Сейчас они жили в поместье — на этом настоял отец, задыхающийся в городском смраде особенно ядовитом в зимние месяцы, — но дом всегда был готов к их приезду. Несмотря на то, что он находился в районе Холланд Парка и в шаговой доступности от Гайд-парка, именно февральские ветры, не сдерживаемые летним зелёным покровом сотен деревьев, приносили из Лондона фабричный и бытовой угольный смог, смешанный с испарениями Темзы.
***
Карета остановилась у старого трёхэтажного длинного террасного дома. Газовые фонари освещали пустынную улицу и крошечные палисадники с мокрыми коваными ограждениями.
Стэнли вышел из кареты и глянул на окна дома номер двадцать девять. Под ногами расползалось снежное месиво. Было за полночь, но на втором этаже сквозь портьеру пробивался слабый свет масляного ночника.
Лорд крутанул ручку звонка у синей входной двери.
Заспанная горничная в накинутой на плечи шали, испросив, кто нужен и узнав его милость, не говоря ни слова, сразу же пропустила. Взяла цилиндр, трость, перчатки и пальто.
По лестнице быстро спускалась хозяйка дома.
Лорд Хардинг удовлетворённо приподнял бровь: женщина не выказывала недовольства его поздним визитом и приветливо улыбалась.
Собранные в высокую причёску тёмные волосы стянуты алой атласной лентой. Несколько выбившихся завитых прядей кокетливо упали на плечо. Тёплый муслиновый стёганый халат цвета весеннего неба расходился при каждом шаге, открывая длинную нижнюю шёлковую розовую юбку и тапочки с белой опушкой.
— Лекси, принеси лампу и ступай. Ты больше не понадобишься, — сказала она строго, подавая мужчине руку для поцелуя и продолжая улыбаться: — Лорд Хардинг…
— Вижу, не разбудил тебя, — целовал он её руку, вдыхая аромат розовой воды.
— Я ждала вас.
— Ты не могла знать, что я сегодня приеду.
— Не поверите — я знала.
Она сделала приглашающий жест в сторону небольшого салона и прошла следом за поздним гостем.
Стэнли устроился в кресле у камина, в котором затухали угли, и лёгкое дуновение сквозняка уже ощутимо веяло по полу. Ему нравилась эта просто обставленная квартира: мягкая уютная мебель, драпированные кремовым текстилем стены, под ногами пёстрый китайский ковёр и она — женщина, которая всегда ему рада.
Подхватив спичечницу, хозяйка дома украдкой наблюдала за виконтом. Неспешно зажгла свечи и погасила керосиновую лампу.
— Я сегодня велела приготовить ваше любимое блюдо: мерланга, запечённого под хлебными крошками. И апельсиновое желе с эклсской слойкой, — мягко промурлыкала она.
— Спасибо, Лоис, я пообедал в клубе, но чаю попью с удовольствием.
Она ловко разожгла горелку под ещё горячей бульоткой и захлопотала у стола, звеня фарфоровыми чашками.
— Жаль, что вы не желаете мерланга. Слышите, какой запах?
— Слышу, — устало улыбнулся Стэнли. Красивая спокойная женщина настраивала на благодушное настроение. — Как твоя поездка?
— Как всегда, — вздохнула Лоис, выставляя из буфета на стол сахарницу с кусочками сахара и щипцами, выпечку в вазе с плоской поверхностью. — Едва вытерпела эти три дня. Они по-прежнему меня не жалуют. Ну и пусть, — тряхнула она головой. — Придёт время, и они поймут, как были несправедливы ко мне. А как леди Хардинг? Окончательно оправилась?
Виконт пересел к столу, следя за грациозными, полными достоинства движениями хозяйки.
— Ей стало хуже. Вторые сутки не приходит в себя. Доктор что-то недоговаривает. Видно, пора готовиться к худшему.
Женщина выпрямилась и замерла со сливочником в руках.
— Мне очень жаль, — сказала она тихо. По её лицу пробежала тень сочувствия: — Может, хотите виски или бренди?
— Нет, Лоис, попью чаю. С апельсиновым желе.
Она разлила чай по чашкам и подвинула лорду Хардингу мелкую десертную тарелку с башенкой ярко-жёлтого желе. Наблюдала, с каким удовольствием он пьёт крепкий ассамский напиток с ароматом бергамота.
— Чем ты занималась сегодня? — Стэнли покручивал в пальцах маленькую серебряную ложечку для пудинга.
— Отдыхала, читала, — пригубила она чашку с чаем. — Потом заснула. Погода ужасная, постоянно клонит в сон. А у вас как дела в клубе?
— Сегодня герцог Грандовер спросил моего мнения по вопросу… Впрочем, тебе это будет не интересно.
— Очень интересно, — возразила Лоис, отставив свою чашку. — Расскажите, дорогой виконт. Если его светлость приблизит вас к себе, это наилучшим образом может повлиять на ваше будущее. С его поддержкой вам будет легче освоиться в кабинете.
— Всё это перспективы и, думаю, отец ещё не скоро уступит мне своё место в палате лордов. Не будем об этом.
— Хорошо, не будем, — накрыла она руку мужчины ладонью: — Останетесь? — с затаённой грустью смотрела в его лицо в ожидании ответа.
— Не сегодня.
— Обещаю, не буду донимать вас пустыми разговорами. Буду тиха и покладиста, — попробовала она настоять на своём. — Обнимите меня и подарите один поцелуй.
— Поцелуй? Один? — мягко улыбнулся Стэнли. Взял её за руку, посадил к себе на колени и, глядя в глаза, сказал: — Лоис, ты — мечта любого мужчины. Если бы не ты, я бы задохнулся от безысходности своего положения.
Он целовал её долго и нежно, оставаясь безучастным к её прикосновениям и чувственным ласкам. Беспокойство, растущее с каждой минутой, не давало расслабиться. Его причина объяснялась просто: в двух часах езды отсюда, в поместье Малгри-Хаус, умирала его жена. Одёрнув на обнажившемся колене Лоис гладкий шёлк юбки, он бережно отстранил женщину от себя:
— Пожалуй, я поеду, — тотчас встал. — Когда Шэйла будет уходить, я должен держать её за руку.
— Поезжайте, — тяжело вздохнула Лоис, больше ни о чём не спрашивая.
Смотрела, как Стэнли надевает пальто, цилиндр, натягивает перчатки. Проводив его до двери, привстала на цыпочки и обняла на прощание:
— Хорошей вам дороги, милый виконт.
Он поцеловал её руки и, не оборачиваясь, пошёл к карете.
До неё донеслись его слова, адресованные кучеру:
— Малгри-Хаус.
Ну, что ж, — вздохнула она, зябко кутаясь в полы халата и закрывая дверь. — С рассветом лорд Хардинг доедет до места. Что его там ждёт? Женщина перекрестилась.
Глава 7
Англия, поместье Малгри-Хаус
Февраль, 1867 год
