Алекс поднялся, удерживая ее на руках и делая несколько шагов по направлению к машине. Надо увезти ее отсюда. Какая разница, где именно она придет в себя: здесь или дома?
— Оставь ее!
Алекс лишь мельком взглянул на остановившегося перед ним волка, что пролаял ему этот не то приказ, не то просьбу. Он продолжал идти по направлению к машине, обойдя оборотня по дуге.
— Оставь ее! Это ты сбил ее!
— Что бросить ее прямо на землю?! Дверь открой!
Волк обернулся, остановившись возле машины в образе обнаженного мужчины. Он открыл перед ним дверь пассажирского сидения, посторонившись, когда Алекс укладывал ее на сидения. Алекс уложил женщину, снимая с себя куртку и подкладывая ей ее под голову. Он оттер руки об одежду, о джинсы, вновь убирая волосы с ее лица и частично вытирая кровь.
— Это ты убил ее!
— Да, ты повторяешься, — бросил из-за плеча Алекс, не без раздражения. — Сначала я убил бессмертную, а потом принялся спасать ее. Себя-то слышишь?
Он все-таки обернулся к оборотню, который так и продолжил стоять в нескольких шагах от него, нисколько не стесняясь собственного вида. Алекс его тоже не особо стеснялся, лишь приподнял бровь в ожидании того, что тот продолжит сыпать обвинениями. Но волк молчал.
— Она позвонила мне, просила приехать. Сказала, что попала в аварию.
«Вот как!», — Алекс горько усмехнулся. — «Позвонила оборотню, но не ему, даже несмотря на его извинения, не вспомнила о нем даже в эту минуту».
— Не слишком ты спешил к ней на помощь, как я вижу, пёс.
Оборотню не понравились ни его слова, ни его обращение. Дэн ощерился, частично трансформируясь. Но Алекс не собирался церемониться с ним и подбирать какие-то особенные выражения. Пусть выберет уже наконец, волк он или человек. Если человек, то пусть бегает на своих двух, а если волк, то пора уже наконец принимать все последствия собственных решений, даже очень глупых, спонтанных и случайных. Только и умеет, что бегать то влево, то вправо, когда ему вдруг это станет удобным.
— Я прибежал, как только смог!..
— Хлое сказал куда ты направился или она сама тебя отпустила? — бросил Алекс презрительно.
Он не знает, как он бы поступил в том случае, если бы ему Кэш позвонила в ту минуту, когда он был бы не один. Наверное, также. Но сдержать себя он все же не смог, не получилось у него задать вопрос без презрения в голосе. Алекс мог бы обвинить себя во многом, но только не в том, что он когда-то обманывал женщину. Он мог быть жестоким, грубым, беспощадным к женским мольбам и просьбам, но он все же честный.
Обман — это ведь некая разновидность трусости.
В руках блеснул меч, появившись помимо воли, благодарю внутреннему чутью, «звоночку», что заголосил об опасности. Всего-то сантиметр отделял Дэна от смертельной для него стали. Однако, волк не бросился, лишь тяжело задышал, сдерживаясь и пятясь.
— Откуда ты…знаешь про Хлою?
Монстр двинул «псиной» головой, Алекс все еще отказывался признавать в нем оборотня и волка. Есть среди его знакомых оборотни и ни один из них не ведет себя подобным образом, даже в такую минуту, как эта. Его бы послали, со словами, что это не его дело! Не задавали дурацких вопросов!
— Помада на шее и от тебя ее духами несет за версту! Так сказал или нет? Или побежал выручать и морочить голову очередной девчонке?
— Откуда тебе знать про ее духи?
— А ты побольше ее жизнью интересуйся кроватных дел мастер! У нее есть друзья и свои интересы. Мы с ней общаемся.
Волк помолчал, не найдясь, что ответить. Ему уже и бессмертные тычут в его личную жизнь, прямо указывают на проблемы в голове, а он ничего… Как дурак, словом!
— Тебе то, что с того?
Алекс сделал круговое движение рукой. Лезвие одноручного меча сделало полукруг, быстро промелькнув перед глазами. Точно рассчитанное движение, которое слегка-слегка прошлось по шерсти монстра. Оборотень отвел взгляд, проследив за этим движением. Непохоже, что боится, но от соседства с зачарованной сталью, содержащей некий процент серебра — не в восторге, заметно все же, как чуть-чуть отклонился.
— Мне что с того?! Эта женщина дорога мне, как никто другой, что до Хлои…
— Чем ты лучше меня? Минди знает о тебе и о ней?
Животное пролаяло, но Алекс предпочел бы, чтобы тот стоял перед ним голяком и говорил человеческим языком, а не лаял искореженным голосом, словно старая детская игрушка — металлофона.
Его голос раздражает слух, не только звучанием, но и тем с каким трудом различаются слова. Окажись кто-нибудь другой на его месте, например, человек, то он вряд ли бы понял, что рычит этот оборотень.
— Минди? Я в отличие от тебя честен. Мы расстались и с некоторых пор, такого понятия как «мы» — не существует. Достаточно?
Усилием воли Алекс убрал меч, он не собирался сражаться с ликантропом, чтобы выяснить кто из них сильнее, ловчее, мужик в конце концов. На его взгляд, тут и без мечей все ясно. Оборотень не нашелся, что сказать или возразить ему. Алекс отступил назад, оглядываясь.
— Вот и отлично.
Он окинул быстрым взглядом покореженную машину, а там и вовсе прошел к ней, не опасаясь, что что-нибудь может случиться.
Что-то в увиденном в месте происшествия продолжало беспокоить его. Что-то в этой картинке упорно не желало сходиться.
Машину выбросило здесь, по следам на асфальте видно, что ее еще какое-то время по инерции ее протащило на крыше, но Кэш лежала так далеко. С точки зрения физики и элементарной логики, ее тело должно было быть куда ближе к пикапу, чем он нашел его. Как будто было что-то еще, что отшвырнуло ее в сторону.
Пёс говорит о том, что она позвонила ему, но Алекс не видел нигде ее телефона. Он не сомневался в том, что оборотень говорит правду. Он не так хитер и коварен, скорее прямолинеен, для него это слишком изощренный план — вернуться на место преступления, чтобы отвести подозрения.
Когда Кэш придет в себя он обязательно спросит, что же случилось на самом деле, а сейчас…
Алекс попытался открыть дверь, но видимо механизм замка заклинило, и та ни в какую не желала поддаваться.
— Молодец, что прибежал, но как видишь поздно. Поможешь мне открыть дверь?
— А что сам?
Оборотень, стоявший позади него, все еще в виде ликантропа, буркнул в ответ еще что-то невразумительное, но упорствовать дальше не стал. Одно движение, продолжительное усилие и дверь распахнулась с деформированным гнездом замка. Алекс полез уже было в машину, но внезапно остановился осененный пришедшей на ум мыслью.
— Ты помнишь во сколько она звонила тебе, как давно это было?
Ликан подошел к пикапу со стороны капота, протягивая когтистую не то лапу, не то руку, хватаясь за днище машины и подтягивая ее к себе, свет заморгал, да и вновь пришел в норму, освещая покрытое шерстью тело оборотня.
— Это было с пятнадцать минут тому назад, не больше. Что-то забыл?
Алекс, не ответив ему ничего, вернулся к автомобилю, распахивая дверь со стороны водителя, исчез ненадолго в салоне, чтобы появиться вновь с зажатым в руке телефоном, быстро сняв блокировку.
— Надо вытащить ключи, вырубить наконец свет фар, забрать, если что-то осталось внутри. Завтра приеду, отволоку эту развалюху на свалку. Но завтра, когда она придет в себя или даже сегодня, я не хочу выслушивать ее претензии на этот счет.
Волк засмеялся, получился не то волчий, не то лисий лай.
— А она будет высказывать претензии?
Дэн продолжал удерживать машину, глядя на то, как Алекс вопрошающе в ожидании смотрит на него.
— Скорее всего. Так что? Вспомнил?
— Нет.
Алекс ругнулся, но его лицо тут же просветлело.
— Что я мудрю?
Зачем ждать, когда волк вспомнит все цифры двенадцатизначного номера? Тогда, когда есть Хлоя и у нее наверняка есть контакты Кэш.
У Алекса до недавнего времени тоже был ее номер, но после той «встречи» в Аскоте, после докладов и отчетов детективов, он, поддавшись порыву, в сердцах удалил все. Не хватало только как-нибудь напиться и начать звонить ей, предъявлять слезливые претензии. Это вроде женская прерогатива. Мог ли он опуститься до такого? Маловероятно, но проверять себя на прочность отчего-то не хотелось. Алекс решил для себя в какой-то момент, что вполне может быть и так что им просто не суждено быть вместе, не в этом мире, не в этой жизни.
