— Возьми, Треан. Выпей.
Он заворчал… как типичный мужчина… но взял бокал и с гримасой неудовольствия опустошил его.
— Вся кровь отвратительна на вкус после того, как я попробовал твою. — Он нахмурился. — Почему ты здесь? Что-то не так?
Наверное, о своей силе она расскажет ему позже. Его голова и так слишком сильно забита другими вещами.
— Мне нужно знать больше о твоем плане на сегодня.
— Зачем?
— Во-первых, потому что это и меня касается. И я больше не собираюсь играть вслепую.
Вампир оценивающе склонил голову.
— Отлично. — Переместившись к толстому свитку контракта, он поднял его одной рукой. — Я прочитал каждое крохотное слово этого текста, каждое правило.
— Но разве он написан не на старом Демонском?
— Верно. На его перевод ушло много времени… еще одна причина моей усталости. — Он пожал плечами. — Хотя все написано на Демонском, правила основаны на древних законах Чародеев, из тех времен, когда ваш народ высоко ценил отвагу. Здесь есть пункт о милосердии.
— Что это значит?
— Если один из соперников сталкивается с неминуемой смертью, женщина-награда может даровать ему милость, дисквалифицировав из турнира, но даровав жизнь. Когда над Каспионом будет занесен мой меч, ты попросишь о милосердии для него. И турнир будет окончен.
Милосердия?
— Но я думала, что есть какой-то способ, чтобы между тобой и Касом была ничья.
— Значит, ты ошибалась. Победитель должен быть.
— Я не представляю, как поступит Кас. Вампир, он очень гордый. Он — подкидыш, ему пришлось пробивать себе путь в жизни. Такая ситуация может стать невыносимой для него. Он может взбеситься.
Кас становился сильнее с каждым убийством. Беттина не питала иллюзий, что он сможет победить вампира, но все же Каса будет не так уж легко укротить.
— Все будет хорошо, — сказал Дакийский. — У меня все под контролем.
Если бы она узнала все немного раньше, то попыталась бы объяснить Касу сложившиеся обстоятельства и убедить его согласиться с этим планом. Сейчас же ей крупно повезет, если она вообще сможет найти его до начала битвы.
— Неужели нет никакого способа, чтобы закончить битву в ничью?
Дакийский запустил пальцы в растрепанные волосы.
— Я нашел способ спасти жизнь демона, но он недостаточно хорош для тебя? — спросил он, повышая голос с каждым словом.
— Я-я просто сожалею, что не узнала подробностей раньше.
Дакийский никогда раньше не повышал на нее голос.
— Почему? Что бы изменилось? — Его глаза почернели от ярости. — Прошлая ночь в твоей постели?
Беттина сглотнула.
— Я-я знаю, что ты находишься под большим давлением. И я не хочу ругаться с тобой. Думаю, мне стоит дать тебе отдохнуть.
— Ты собираешься найти Каспиона!
Беттина подумывала соврать, в сложившихся обстоятельствах это стало бы идеальным средством для сглаживания ситуации. Но она отказывалась быть запуганной. Если вампир хочет разделить с ней жизнь, то ему лучше понять, что Кас всегда будет занимать в ней место.
— Сначала я пойду к Рауму и сообщу ему, что нужно закончить битву, как только он услышит мольбу о милосердии. Затем я собираюсь поговорить с Касом и все ему объяснить. В противном случае он может сделать что-то сгоряча и атаковать тебя. Я просто хочу быть уверена, что вы оба выйдете из турнира невредимыми.
От вампира исходила угроза.
— Ты не доверяешь мне контроль над ситуацией на арене в битве со щенком, вроде него?
— Щенком?
Его снисходительность раздражала.
— Я прошу тебя довериться мне, Беттина.
Она вздернула подбородок.
— А я прошу тебя, дать мне возможность проинформировать моего друга, исключительно ради предосторожности.
Клыки Дакийского заострились, поблескивая в свете огня.
— Ты всегда думаешь о Каспионе!
Возможно, она заблуждалась, думая, что сможет сократить дистанцию между Дакийским и Касом.
— Успокойся, пожалуйста…
— Успокоиться? Знаешь, сколько раз меня просили об этом? Никогда. Ты заставляешь меня ходить по лезвию ножа, Принцесса! — Горько усмехнувшись, он пробормотал: — Отступничество.
Она не знала, что истощенный недостатком крови, обессиленный, ревнующий вампир будет выглядеть… так. Беттина попыталась еще раз все ему объяснить:
— Треан, я благодарна тебе за то, что ты сделал. Я должна была сказать тебе это. Я уже говорила: я не хочу ругаться с тобой. Но есть вещи, которые необходимо учитывать. Я просто пытаюсь подготовить всех участников. Я, как никто, знаю, насколько опасно быть неподготовленным.
Глубоко вдохнув, вампир, явно прилагая усилия, старался обуздать свой нрав.
— Я поговорю с Раумом. А после этого сопровожу тебя на арену.
— Нет, это будет неправильно. Может, сегодняшняя битва просто формальность, но…
— Eєti a mea, Bettina! — схватив ее за плечи, Треан приблизил к ней свое лицо. — Ты уже моя. Ты навсегда принадлежишь мне!
Она вспомнила слова Салема: «Когда его прорвет, мало никому не покажется».
— Вампир, думай логически. Люди могут взять с меня пример и начать поддерживать тебя еще больше, чем они уже это делают.
Никто не станет болеть за Каспиона? Он отважно сражался, чтобы продвинуться так далеко в этом турнире, неоднократно рисковал жизнью… он заслужил хоть немного уважения.
И он вот-вот потеряет слишком много.
— Твои люди должны брать с тебя пример.
— Я имею в виду, все подумают, что я на твоей стороне, а не на стороне Каса.
Осознай реальность.
— Так и есть!
Она покачала головой.
— Все не так просто.
— Просто! Значит, ты выбираешь его, а не меня?
Вампир уже начал вбивать между ними клинья!
— Не говори так! И не припирай меня к стенке! — Будь она проклята, если позволит так с собой обращаться. Своими действиями ты учишь других, как относиться к тебе. — Кас будет присутствовать в моей жизни всегда… смирись с этим.
— Ты выбираешь меня или нет?
— Ты не справедлив ко мне и не слышишь меня! — Такое ощущение, что каждое, сказанное ею слово Треан интерпретирует как: «Я хочу Каса». — Я выбираю вас обоих, но по разным причинам. Треан, я не могу отвернуться от него только из-за моих чувств к тебе…
— Рылом не вышел! — огрызнулся вампир. И добавил чуть мягче: — В твоей жизни, Бетт, будет только один мужчина — я. Сегодня вечером на арене я объясню это Каспиону. К тому времени, как его кости срастутся, он будет бояться, даже смотреть на тебя.
