— Хорошо.
— Тогда жди, я сейчас вернусь. И, ради Гинны, прекрати бегать по келье. Из окна ты все равно ничего не увидишь — там лес… кругом лес, — а себя выдашь. Ложись, притворись спящей, и ни в коем случае не шевелись, не открывай глаз, кто бы ни зашел. Я сама тебя окликну. — Кармела внимательно вглядывалась в мое лицо. — Постарайся себя не выдать. От этого сейчас много зависит. Слышишь?
Кивнула и без лишних слов растянулась на топчане. Вытянула руки вдоль тела, опустила веки и постаралась расслабиться.
Ровный вдох и такой же медленный выдох.
Еще раз…
И еще…
Изображать спящих в подобных экстремальных условиях — не на сцене, а практически на жертвенном алтаре, в окружении агрессивных аборигенов — мне пока не приходилось. Сердце колотилось, как бешенное — от страха и какого-то внутреннего азарта. Казалось, его удары колоколом разносятся по всему зданию, и от этого становилось совсем неуютно.
А, кстати, где я нахожусь?
Лес… Келья… Храм? Монастырь? И чей, Солнцеликого или Гинны? С последователями богини-матери мне еще не приходилось сталкиваться, но Кармела явно неслучайно ее упомянула. И еще интересно, где жена Герберта пропадала все это время?
Мысли текли, цеплялись одна за другую, унося меня за собой. Постепенно удалось успокоиться, дышать ровнее и не реагировать на то, что происходит вокруг. Несколько раз дверь осторожно открывалась — в комнату явно заглядывали, прислушивались, возможно, даже приглядывались, но, судя по всему, удовлетворялись увиденным и так же тихо исчезали.
Каждая минута казалась бесконечностью, а я все ждала… ждала…
Очередной скрип дверной ручки, легкие, почти беззвучные шаги, и долгожданный голос Кармелы:
— Вставай! Одевайся.
В меня полетел тугой сверток.
— Набросишь поверх своего костюма. Ты тощая. Налезет. И покров послушницы не забудь, — командовала женщина, пока я торопливо разглаживала длинное мышиного цвета платье и такую же серую невзрачную накидку. — Потом все снимешь, чтобы не мешало. Нам бы только до нижних залов добраться.
— Куда добраться?
Мелла подошла почти вплотную, оглядела меня с ног до головы, поправила платье, уложила «покров», замысловатыми складками, закрепив один конец таким образом, чтобы он полностью закрывал голову. Удовлетворенно прищурилась и только потом ответила:
— Слушай внимательно. Обитель накрыта защитным куполом, вывести тебя за его пределы даже я не смогу, у меня нет полного доступа к охранным заклинаниям. Сама ты тем более не прорвешься, да и смысла нет — в лесу полно сигналок, тебя, в любом случае, поймают.
— Но…
— Не перебивай. Сушествует лишь одна, крохотная возможность ускользнуть отсюда. На нижних, подземных, ярусах держат духов Изнанки. Хасгаш притаскивает время от времени своих соплеменников и пожирает их. Выпивает досуха, гадина ненасытная. — Глаза Кармелы потемнели от неприкрытой, обжигающей ненависти. — Недавно там появился еще один, судя по всему, очень сильный. У Хаса были на него особые планы, да вот только справиться с новичком он не сумел. Приволочь-то приволок и даже запер в специальной ловушке для духов, а энергию выкачать не получилось. Дух окружил себя какой-то мощной защитой — не подступиться, и теперь Хасгашу остается только ждать, когда пойманный ослабеет. Рано или поздно это все равно случится — щит необходимо подпитывать, а для этого нужны свежие силы.
— А вы видели духа, которого принес этот Хаш… вернее, Хас? — меня даже в жар бросило от волнения. Интуиция вопила пожарной сиреной, но я и без нее уже догадывалась, кого сейчас прячут в нижних залах. — Знаете, кто он?
— Не видела, не знаю и знать не хочу, — передернула плечами Кармела. — Не мое это дело. Главное, он —дух, а значит, способен перемещаться Изнанкой. Это твой единственный шанс. Мне известно отпирающее заклинание. Спустимся вниз, откроем ловушку, освободим духа с условием, что он поможет тебе, и убирайтесь отсюда. Оба.
— А ты?
— Останусь, — невесело усмехнулась женщина. — Мне нет смысла уходить. Я связана заклятием подчинения и, в любом случае, опять сюда вернусь. Сама вернусь, добровольно, понимаешь? Покорно приползу назад, стоит им приказать. Или умру.
— Кому им? Заклятие подчинения — его ведь только к особо опасным преступникам применяют. К одержимым, сумасшедшим. Как они могли? — меня чуть не затошнило от ужаса и омерзения. — Кто за всем этим стоит?
— Прости, — Кармела отрицательно качнула головой. — Не могу сказать. Я и так слишком много всего выболтала.
— Но, если останешься, и «они» узнают, что это ты устроила мой побег, да еще и духа выпустила, тебя ведь накажут.
— Накажут, — спокойно согласилась собеседница. Слишком спокойно, на мой взгляд. — Ничего, переживу, не в первый раз. Убивать и калечить не станут, я им нужна живой и здоровой. Очень нужна.
— Зачем?
Вместо ответа Мелла протянула мне серебрянный медальон на простой, тонкой цепочке. Коротко приказала:
— Надень. Под платье, на тело.
Подчинилась, помня, что во всем обещала ее слушаться.
Прохладный металл коснулся кожи, в висках закололо, и женщина тут же подхватила меня под руку, придерживая, а затем достала из кармана маленькое зеркальце.
— Смотри.
Из зеркала на меня, растерянно хлопая ресницами, пялилась пухленькая белобрысая девица.
— Личина одной из младших послушниц этой обители. Теперь тебя не узнают. И проверки не бойся, выдержишь, никто не заметит подмены, — многозначительно произнесла Кармела и пояснила в ответ на мой недоуменный взгляд: — Я артефактор-иллюзионист. Один из лучших. Единственный в своем роде… с недавних пор. Именно поэтому меня никогда не отпустят. Все иллюзии, которыми пользуются здешние маги, уникальны. И работают они только благодаря моим амулетам…
Секундная пауза, и твердое:
— Ладно, хватит разговоров. Пора. Идешь быстро, но не суетишься. Руки на груди. Смотришь в пол. Если нас остановят, глаз не поднимаешь. Молчишь, говорю только я. Ты вмешиваешься лишь по моему сигналу. Все поняла? Тогда вперед.
И мы пошли.
Глава 36
Гулкие шаги в тишине коридоров. Многочисленные переходы, повороты, лестницы, галереи. С этажа на этаж — все ниже и ниже. Со сложенными у груди ладонями, с потупленным взглядом.
Из этого положения мне были видны только выщербленные каменные плиты, изредка —мозаика, когда мы пересекали какой-нибудь зал, и… ноги. Вернее, сапоги или кончики туфель, выглядывавшие из-под подолов длинных платьев все того же блекло-серого цвета. «Туфли», как правило, торопились быстрее пройти мимо, даже ускоряли шаг. Видимо, Кармелу здесь побаивались. «Сапоги» останавливались, задавали вопросы, но только моей спутнице, меня они упорно игнорировали.
Лишь однажды визгливый женский голос прикрикнул гневно и нетерпеливо:
— Исси, что ты здесь делаешь? Ты должна сейчас работать на складе.
— Исси будет работать там, где я прикажу, — ледяным голосом отчеканила Кармела. — Или вы желаете ее заменить? Что ж, могу это устроить.
— Я?.. Нет-нет, госпожа, что вы. У меня дела. Поручение… важное, — бессвязно залепетала дамочка, разом растеряв всю свою уверенность. — Я всего лишь хотела…
— А раз нет, то не задерживайте нас больше. Мешаете.
— Извините, — пискнула излишне бдительная особа, и устремилась прочь с такой скоростью, что запуталась в собственной юбке и чуть не упала.
Больше меня никто не окликал.
Последний спуск по узкой крутой лестнице, полутемный коридор, к счастью, совершенно безлюдный, — и мы остановились перед дверью, покрытой странным голубоватым налетом. Она изгибалась, подрагивала, зыбким маревом растворялась в воздухе, чтобы через мгновение появиться вновь, и вообще казалась какой-то нереальной. Словно вела не в другую комнату, а в иной мир.
Кармела первой шагнула вперед, пробормотала какую-то малопонятную фразу и приложила к двери руку.
Радужная вспышка, негромкий хлопок и… ничего.
