Lina Mur - Fifty And One Step Bac

боль всему телу, но она такая сладкая, я могу только

неуловимо пустить слезу от счастья.

— Я не ожидала и не знаю, что сказать, — шепчу я.

— Согласись, — предлагает он, и я киваю.

— Конечно, согласна. Только даже не представляю, что теперь будет, Ник. Если кто-то увидит нас...вдруг

кто-то...

— Нет, не представляла и не представляй. Ничего не

будет. Если бы Райли пришёл с девушкой куда-то, то

об этом написали бы газеты. А я...я ведь никто для

них, так просто друг главы мощной корпорации, — он

растирает мою спину и ослабевает хватку.

— Но, Ник, это ведь все твоё. Ты не никто, ты самый

умный человек, которого я знала. Я не говорю, что

богат. И даже если они и не знают, то слухи-то ходят.

Мой отец говорил, что многие думают, что это ты

глава корпорации. А потом он неожиданно поменял

своё мнение, обзывая тебя. Откуда это все? Кто-то

слил информацию? — выпаливаю я даже не

ожидаемые от самой себя вопросы и снова привстаю с

него, садясь по-турецки рядом с ним.

— Так думали, потому что мы очень часто появляемся

с Райли вместе на значимых мероприятиях, где мне

необходимо самом увидеть людей, с которыми я буду

работать. И Райли однажды в шутку бросил фразу, что

это я все решаю. Вот это и привело к таким

умозаключениям. И поэтому твой отец так явно

преследовал меня, пытаясь заставить вложиться в их

компанию, — спокойно объясняет он.

— Но, а сейчас...почему сейчас он так настроен против

тебя. Он ненавидит тебя, Ник. Даже больше, чем

ненавидит. Вот как он относится к тебе, — я указываю

на изрезанные руки под бинтами, и он приподнимается

с постели, садясь и облокачиваясь о спинку кровати.

— Роберт. Мне пришлось подослать его к твоему отцу, чтобы он удовлетворил его любопытство и развеял

мечты.

— Роберт? Он знает правду? Как ты можешь доверять

ему? Я видела, как он говорит с моим отцом, но это

уже было после того, как он начал тебя ненавидеть.

Они обсуждали меня...Роберт. Скользкий тип, — передёргивая я плечами.

— Успокойся, Мишель. Роберт обычный мужчина, со

своими тараканами и фантазиями. И нет, он ничего не

знает. Райли приказал ему прекратить это, якобы его

это раздражает. А Роберт сильно держится за своё

место и деньги, которые он получает. А что до

разговора, который ты услышала, — он запускает

пятерню в волосы, пропуская их между пальцами, и на

секунду закрывает глаза, набирая в лёгкие воздуха, словно решаясь продолжить.

— Этот разговор затеял я. Я подтолкнул Роберта к

твоему отцу, чтобы узнать, насколько он продажен.

Насколько ты находишься в опасности. И теперь у

меня есть все основания желать задушить твоего

отца. Я давно заметил, что он расхваливает тебя

везде, где бы ни появился. Продаёт тебя, а я не

позволю такого отношения к тебе. А об остальном не

волнуйся, я готов к последствиям.

Я сижу, даже не двигаясь, в шоке от его слов. Я

моргаю, смотря на Ника, который спокойно ожидает, когда я отомру. Но я не могу, как же отвратительно

наша семья смотрится со стороны, если это видят все.

Стыдно, в очередной раз горячая волна приливает к

щекам, а обида внутри за себя же затопляет душу, что

мои губы дрогнули, а глаза помутнели.

— Как же гадко, — шепчу я, опуская голову и

зажмуриваясь.

— Что именно? — спрашивает Ник, выпрямляясь и

подхватывая мой подбородок пальцами, заставляя

посмотреть на него слезящимися глазами.

— Гадко понимать, что намёки моего отца так

прозрачны. Он выставляет меня шлюхой, и я ведь

постоянно ругалась с ним из-за этого. Но он говорил, что это обычные разговоры. Я не могу тебе объяснить

всего, что я сейчас чувствую, но мне так обидно, Ник.

И теперь понятно, почему ты решил, что я спала с

Люком, понятно, почему ты так злился на меня. А я

ведь не понимала тебя, — постоянно всхлипывая, отвечаю я.

— В вашем богатом мире это и, правда, стало нормой.

Но не плачь, всегда приходит время, когда ты узнаешь

своих близких с иных сторон. И это надо пережить, ты

должна это сделать. Мы просто забудем об этом, — говорит он, прижимая меня к себе и перетягивая на

колени, как тогда в ванной в ту ночь. И я прижимаюсь к

нему, хватаясь за футболку, и просто плачу, чтобы

пережить это понимание грязи, живущей в моей крови.

Время течёт мимо нас, а я продолжаю плакать, пока

Ник молча поглаживает меня по спине и давая эту

возможность. Я не знаю, как долго мы так сидим, мне

кажется вечность, потому что мои глаза, как и горло

уже болят от слез. Но они приносят облегчение внутри

и одновременно с этим усталость, что я, уже только

хлюпая носом, сижу на нём и смотрю в одну точку

перед собой.

— А теперь можем поговорить о нас, — подаёт голос

Ник, и я поднимаю на него голову. Он немного

двигается назад, чтобы облокотиться о кровать и

продолжает держать меня в своих руках.

— Ты правда...правда хочешь этого? — шёпотом

спрашиваю я.

— Да, ведь это логично. Ты и я, как бы это ни звучало

парадоксально, но шагать назад мы не можем, как и

стоять на одном месте. Или же мы прыгаем, или все

же прыгаем, но поодиночке. И тогда я не смогу помочь

тебе мягко приземлиться на землю.

— Мне понравилось летать, потому что ты был рядом.

С тобой не страшно, но я не могу поверить, что мы

можем свободно куда-то ходить. Но почему, Ник?

Почему ты принял такое решение?

— Потому что сам этого хочу. Я верю тебе и доверяю.

В который раз я убеждаюсь, что ты совершенно не та, которую я себе представлял при первой встрече. И я

ощутил, как мне развязали руки, позволяя делать все, что угодно. Жить, больше не таясь. Страхи, которые

были со мной, исчезли. Но придут другие, это

нормально. Я готов к ним. Только вот готова ли ты, Мишель? — он смотрит на меня с напряжением, не

отводя своих магических глаз. И они как будто

втягивают меня в себя, перенося меня в новый мир, который теперь существует для нас.

— Я хочу знать одну вещь, Ник. Скажи мне, расскажи

мне про неё, и я отвечу. Пожалуйста, — тихо

произношу я, скатываясь с его ног, и теперь сама

смотрю на него, ожидая решающего шага.

— Спрашивай, — уверенно кивает он.

— Что ты чувствуешь во время сессии? Как ты себя