Lina Mur - Fifty And One Step Bac

желания кричать, от давления в груди.

Но я сама это решила. Я должна была это сделать, должна была дать право выбора и ему, как и он давал

его мне. Он прав, я слишком давила на него и ему

нужен воздух. Только в сравнении мы можем познать

то, что ценно для нас. И я уверена в своей любви.

Только вот, видимо, его любовь я все же выдумала и

приложила не всю свою силу, чтобы забрать его, вырвать из прошлого. У меня не получилось, вся моя

бравада улетучилась, оставив в душе пустоту и

усталость.

— Марк, привет, — стерев слезы с глаз, я говорю в

трубку, когда после второго гудка мне ответил парень.

— Мишель, — радостно приветствует он меня. — У

тебя что-то случилось?

— Я могу приехать к тебе? Я не хочу сейчас говорить с

Сарой, объясниться с кем-то, мне просто нужна

тишина и возможность остаться одной. Но и домой я

не могу...

— Конечно, Мишель. Конечно, я сейчас пришлю тебе

свой адрес. Встречу тебя внизу. Не волнуйся, я никому

не скажу, что ты у меня. Ты сможешь тут отдохнуть и

остаться хоть на год.

— Спасибо, Марк, — шепчу я, отключая звонок.

Вот и пришло то время, когда я пойму, насколько

любовь бывает безответной и безучастной с одной

стороны. Я чувствую, так остро реагирует сердце, и

это ещё ужаснее. Я знаю, что это не конец. Знаю, что

скоро увижу его, но вот что будет с нами, я не могу

предугадать. Но пока мне необходима передышка, необходимо собрать воедино все мысли и возможно, проклинать себя за такую эмоциональность.

Тучи сгущаются над городом, а я смотрю на них их

окна машины, выехав с парковки комплекса. Погода

всегда понимает меня лучше других. И сейчас она

насыщается дождём, чтобы смыть с земли все

последние шаги, которые я на ней оставила.

Thirteenth

— Доброе утро, — говорит Марк, ставя на небольшой

круглый стол омлет с помидорами, а рядом чашку с

кофе.

— Доброе, — я выдавливаю из себя улыбку, садясь на

стул.

— Нормально спала? Я предлагал тебе лечь на

кровати, сам бы на диване, — несколько скованно

произносит он, опускаясь напротив меня.

— Нет, все хорошо. И я всё равно не спала, не могла

заснуть. Спасибо, что приютил. Сегодня попрошусь к

Саре, — отвечаю я, чувствуя, что мои глаза горят от

слёз, выплаканных этой ночью.

— Ты можешь остаться у меня. Правда. Ты тихая, отличный молчаливый собеседник, так я не буду

чувствовать себя психом, болтающим сам с собой. У

меня даже одежда есть. Сейчас, — он резко

подскакивает и несётся в спальню.

Я только качаю головой, беря в руки чашку и отпивая

терпкий кофе.

Мне пришлось отпустить его. Ни черта не пришлось, вру сама себя. Корю себя за слова, сказанные вчера.

А ещё больше за любовь и надежду, которые до сих

пор живут во мне. И обида, эта дрянь поселилась

внутри и не отпускает меня. Просто крепко вцепилась

в душу, терзая её, пропитывая воспоминаниями лица

Ника и лёгкостью его решения. Значит, всё было

впустую? Все слова, все слезы, вся боль, всё было

ненужным для него? Но как? Как такое может быть? Я

не понимаю, просто в голове не укладывается, что ему

всё равно на это.

— Вот, — на стол падает три пакета с одеждой, и я

едва успеваю отодвинуть тарелку, чтобы сохранить

завтрак.

— Это...

— Это я купил для Камилл. Думал, что она приедет ко

мне. Я позвонил ей на днях, она обещала подумать, и

я как идиот купил это для неё. Надеялся. У вас

похожее телосложение, только у неё...ну это...грудь

меньше. Но думаю, ты что-нибудь найдёшь, — щеки

Марка вспыхивают розовым, и он опускает голову, хватая чашку и делая большой глоток, тут же

отплёвываясь.

— Черт, — он хватает стакан, наливая туда воду, и

залпом выпивает, пока я с тихим смехом смотрю на

него.

— Спасибо тебе, но оставь. Вдруг она передумает, — говорю я.

— Вряд ли, — пожимает он плечами. — Она не

отвечает, забросила меня в чёрный список. Это конец.

— Марк, дай ей время, и себе разреши пожить

спокойно, — я вновь делаю глоток, наслаждаясь, как

просыпается изнурённое тело.

— Нет! Хватит с меня. Я как болван, наговорил ей про

любовь, семью. Да я никогда не чувствовал себя так, как сейчас. Просто дебил, — фыркает он.

— Если это любовь, она поймёт это только в разлуке.

Только при сравнении жизни до и после твоего

отъезда. И если она вернётся...неважно, через

неделю, месяц, даже года. И ты будешь свободен, настоящие чувства вернутся, они не забываются, то

прости её и прими. А сейчас у тебя один вариант — отвлечься, — убедительно произношу я, и он

поднимает голову, прищуриваясь.

— Я уже отвлёкся, да так отвлёкся, что тебе

досталось, — мрачно отвечает он, плюхаясь на стул.

— Ты был не виноват. Это моё дело, забудь. И со

мной уже все хорошо, — заверяю я его.

— Это я оставлю без комментариев, — хмыкает он. — А ты? Что будешь делать ты? И где он?

— Не знаю, — шепчу я, качая головой. — Понятия не

имею, что сейчас делает и думает он. И я тоже взяла

тайм-аут. Он нужен мне, чтобы расставить все мысли

в голове, подумать...

— Поплакать и снова вернуться к нему. Не надоело?

— добавляет он, делая жест в воздухе рукой, означающий «знаю, знаю, проходили».

— Я не знаю, Марк. Просто не знаю. Всё было хорошо, но что-то пошло не так. Я слишком напористо, слишком...наверное, обидела его своими словами, полезла не туда...

— Мишель, да брось. Слишком ты дура. А он что, старичок-одуванчик, обиделся и рассыпался? Он даже

не удержал тебя, даже не попытался.

— Господи, прекрати давить на больную мозоль! — возмущённо говорю я, вставая. — Мне и так тошно, не

делай ещё отвратительней этот день. Думаешь, мне

это приятно? Ни хрена! Я тоже устала от всего. Я хочу

тоже спокойствия, но пока оно не дано нам. Пока я не

готова к нему. Я не знаю его, и вряд ли мне удастся

узнать о нём в ближайшее время. Я не знаю, что я

буду делать. Я не знаю, где я буду жить. Хоть

наличность есть, уже спасибо за мою

предусмотрительность. Я не знаю, чего ждать от этого

дня и боюсь загадывать. Потому что я вечно

ошибаюсь, достало уже. Я лелею надежды, а они

рушатся моментально. Я мечтаю, и это тоже летит к

чертям. Я ничего не хочу, кроме как немного тишины