11
Весь этот день, ровно как и следующий, Эдуард не видел Агату. Причин было несколько. И каждую из них сложно было назвать основной.
Но, поставим впереди всего то, что госпожа Монтисан после случившегося взяла над дочерью строгий контроль, заперла ее в одной из комнат замка, находившихся почти под самой крышей, и усердно искала хоть кого-нибудь, к кому можно было сослать непослушную блудницу.
Сама Агата была в более чем подавленном состоянии. Только вернувшись в замок, она сознала, что натворила. Более того: свидетелями ее проступка был не один десяток человек! Теперь, все шансы ее на достойное будущее были разрушены. Если, конечно, Эдуард вдруг не объявится спасти ее. Не разорвет помолвку с этой своей госпожой Беркас, и не женится на ней, Агате. Но Эдуард все не объявлялся. И даже наивная Агата начала понимать, что шансы ее на спасение ужасно малы.
Что же до Эдуарда, то он был сыт по горло склоками семьи Монтисан. То на него кричала старшая, то за младшей приходилось бегать по лесам и болотам. Он провел интересное лето. Был вполне доволен результатом. Но дальше влезать в эти семейные разборки! Нет уж.
А на третий день в Флер Лазарь нагрянули гости. Они приехали неожиданно. Но были как нельзя кстати. Ведь Эдуарду снова становилось скучно.
-Госпожа Беркас!- горячо поприветствовал Эдуард будущую тещу, подавая ей руку при выходе из кареты.
-Эжени...
Эжени Беркас, титулованная графиня, единственная оставшаяся наследница семьи, была очень даже не дурна собой. Светлые кудри. Серые глаза. Приятный овал лица. Единственное, что чуточку не нравилось Эдуарду, это тонкая верхняя губа невесты. Но это было такой мелочью...
Эжени с приятной улыбкой взяла предложенную Эдуардом руку.
-Невероятно, что ваш отец отчаялся на такую постройку,- сказала она, оглядывая замок.
-У отца были на это все средства и возможности,- учтиво сказал Эдуард,- И я тоже очень скучал по вам.
-Неужели?- ухмыльнулась Эжени,- Знаю я вас, мужчин.
-Ха! И это мне говорит особа, почти три месяца приведшая в поездке по старому свету. Тогда как ее покорный слуга сидел здесь, в глуши. Писал письма и ждал ее.
Эжени улыбнулась чуть шире.
-Как хочется верить вам, дорогой Эдуард. Однако приглашение в Флер Лазарь мы с матушкой получили лишь от вашего отца.
-Я ждал окончания траура, и не хотел подвергать вас соблазнам раньше этого времени.
-Боги, о каких соблазнах вы говорите, Эдуард?!
-Как же, моя дорогая Эжени, неужели вам не хочется даже поцеловать меня после столь долгой разлуки?
Эжени рассмеялась. Смех ее былочень светский, отрепетированный годами.
-Возможно, я могу поцеловать вас,- сказала она,- Но я подумаю об этом потом.
Эдуард лишь улыбнулся. Конечно, подумает она. С Эжени он никогда не заходил дальше легкого касания губ. Да это было и ненужно. Зачем спешить с собственной невестой? Ему предстоят еще долгие годы, в которые тонкие губы Эжеги успеют изрядно надоесть. Эжени, похоже, так же понимала это. Поэтому играла с Эдуардом в игру "ближе-дальше". Никаких публичный поцелуев и лишних прикосновений. Формальное обращение на вы. Светский смех и пустые разговоры. Но как-то, за обедом в доме своих родителей, тонкая ножка Эжени, сидевшей напротив Эдуарда, ласкала его под столом. А на одной из прогулок в парке, которую они свершали до отъезда Эжени с матерью, у девушки перехватило дыхание, и она попросила Эдуарда перешнуровать ее корсет, не препятствуя весьма вольному движению рук жениха.
Эдуард к подобного рода играм относился спокойно. Он знал таких девушек, как Эжени. И понимал, что невеста его лишь набивает себе цену. Но основным правилом ее игры является" только если того захочу я". И этот запрет лучше не нарушать. Со стороны же Эдуарда к сближению до свадьбы не было ни малейших поползновений. Он мог бесконечно галантно шутить, что ждет от Эжени нежности и поцелуев, но это было лишь нормой учтивости, прописанной тем, что должен делать влюбленный в свою невесту жених. На деле же Эдуард не был влюблен ни на грош. Поэтому ему было абсолютно все равно: отдаться ли Эжени ему прямо на каменном полу гостиной, в которую они только что вошли, или не позволит сейчас даже поцеловать себя в щеку.
Он все равно получит ее через пару месяцев, когда Эжени Беркас станет Эжени Лазаре. Тогда зачем страдать?
Эдуард провел гостей в малую чайную, из которой открывался прекрасный вид на сад. Распорядился немедля принести им чаю и закусок. А так же в кратчайшие сроки подготовить комнаты, чтобы гостьи смогли отдохнуть.
-Благодарю,- сказала госпожа Беркас,- Признаться, мы ужасно устали с дороги. Путешествие было утомительным. Вся эта пыль и ...
Она говорила и говорила, о тряске на дорогах, о не услужливости персонала в гостиницах, ужасной пище и жаре...
Эдуард не слушал. Уже давно он умел абстрагироваться от подобных вещей, сохраняя на лице самое учтивое выражение. Мыслями же он был далеко. У темного лесного озера.
12
Вечером Эдуард, отужинав с будущей тещей и "любимой" невестой, возвращался в свою комнату по одному из коридоров замка. Настроение у него было замечательное. За ужином, улучив минутку когда мама отвлеклась, Эжени опустила палец в соус, затем поднесла его ко рту и облизнула, глядя при этом прямо на Эдуарда.
Выглядело это столь нелепо, что Эдуард чуть не поперхнулся со смеха, и ему пришлось срочно закрыть рот рукой, чтобы скрыть этот жест. К счастью, Эжени приняла его поведение за смущение, и осталась крайне довольна собой. Эдуард же понял, что это будут долгие четыре месяца до свадьбы.
И вот, когда он направлялся в свою комнату, чтобы заслуженно отдохнуть после тяжелого дня, полного фальшивых улыбок и притворного смеха, чьи-то холодные пальцы неожиданно схватили его за локоть.
Эдуард вскрикнул и чуть не уронил свечу, как обнаружил, что в одной из коридорных ниш стоит Агата. И кто придумал делать в замке столько выемок и тайных ходов!? Такое ощущение, что в детстве Антуан не наигрался, и теперь воплощает все это в своих дорогих не детских игрушках.
-Ты меня напугала,- недовольным голосом сказал Эдуард. И только после этого внимательней посмотрел на Агату.
За последние несколько дней девушка изменилась до неузнаваемости. Лицо, некогда имевшее еще детскую округлость, заострилось. Черты его стали резче. Кожа-бледнее. Под глазами явно вырисовывались темные круги. Волосы, казалось, были не чесаны с того самого дня на озере.
-Мне нужно поговорить с тобой,- прошептала Агата почти беззвучно.
-Хорошо,- вздохнул Эдуард.
Он устал и хотел спать. Но, кажется, от Агаты было так просто не отделаться. И раз уж она сбежала из-под надзора мамочки, то придется с ней поговорить.
Эдуард огляделся по сторонам. Ближайшей комнатой был музыкальный салон. Эдуард распахнул дверь и жестом пригласил Агату внутрь.
Войдя, девушка на секунду даже забыла свои проблемы. По стенам комнаты были развешаны многочисленные инструменты. Многие из них Агата знала: скрипки, флейты, гитары... О каких-то, вроде мешка из которого выходило сразу несколько дудочек, даже не догадывалась.
-Коллекция моего отца,- объяснил Эдуард, увидев озадаченность на лице Агаты,- И, как я называл это помещение в предыдущем доме, комната пыток.
-Почему?
-Антуан заставлял меня учиться игре на доброй половине из этих инструментов. Думал, у меня раскроется талант. Весьма напрасно... В итоге я просто не переношу одного их вида. Впрочем, ты хотела поговорить. И, думаю, не о моем домашнем обучении. Я слушаю.
Эдуард сел в одно из кресел, находящихся в комнате, и жестом пригласил Агату усесться напротив.
Агата послушно села, и все слова тут же пропали из ее головы. Впрочем, что она хотела сказать? Даже понимая свое положение, часть ее надеялась, что Эдуард обрадуется встрече. Прижмет к груди. Скажет, что безумно хотел ее видеть. Скучал. Но это Вивьен не пускала его. Однако...
Эдуард молчал. И выглядел так, будто ему крайне скучно.
