Она выдохнула, затаив дыхание. Он не выдаст ее.
Еще одна поляна. Она остановилась, затаившись.
Сабмиссив пыталась спрятаться за деревом, но ее светящийся белый ошейник сиял как маяк в темноте. Эбби сразу же узнала Линдси. Она уже было решила выйти к ней. Но струя сверкающей жидкости ударила Линдси между грудей, и она издала потрясенный вскрик.
Низкий и грубый голос де Вриса доносился из тени возле огневой точки.
— Я найду тебя позже, девочка. Если ты не разглядела, это был коричневый.
Ругаясь под нос, Линдси выбралась обратно на тропу, и ее белый ошейник исчез.
Де Врис лениво прогуливался по поляне, замедлившись, чтобы взглянуть на Эбби и сказать ей:
— Если Ксавье поймает тебя с этим одеялом, ты не сможешь сидеть неделю, — и темная фигура Карателя удалилась в полной тишине.
Эбби поняла, что ее неконтролируемо трясет, а сердце колотится. Это был совсем не здоровый спорт. Она действительно чувствовала себя загнанной. Словно добыча.
Ксавье разозлится? Она упрямо задрала подбородок. Жаль. Она просто проследит, чтобы он не поймал ее. Но, к ее ужасу, с этой поляны не нельзя было уйти узкими тропами.
Стараясь быть такой же бесшумной, как де Врис, она все же двинулась по главной дорожке. Узоры красок на нижних ярко выделялись в темноте, в то время как Домы выглядели тусклыми фигурами, двигавшимися среди деревьев.
Что ж, если Верх не подойдет достаточно близко, чтобы увидеть ее завернутой, он не распознает в ней нижнюю. Будь смелой. Веди себя так, как будто ты принадлежишь этому месту.
Она устремилась вперед и едва успела увернуться от мчащейся мимо нее пары. Домина выругалась, когда промахнулась.
Эбби продолжала идти. Она свернула, решив сменить траекторию движения.
Когда она обошла по кругу поляну, у нее из рук резко вырвали одеяло. Она вскрикнула и развернулась.
— Я не уверен, что это — мошенничество или невероятная смекалка, но теперь все кончено, — Ксавье схватил ее за подбородок и крепко поцеловал. — Знаешь, у тебя такая светлая кожа, что ты светишься в темноте даже без краски. Он отступил назад, и жидкость брызнула на ее правую грудь.
Выстрел. Он выстрелил в нее.
— Это был синий пистолет. Следующий — коричневый.
— Чертов стрелок, — выругалась она и услышала его смех. Эбби бросилась прочь, чувствуя, что мышцы спины напряглись в ожидании новых попаданий жидкости.
Она не могла расслышать, следует ли он за ней. Когда пульс застучал в ушах, она отошла за дерево и попыталась перевести дыхание. Снова крики. Мужская ругань. Удары плоти и вскрик. Возможно, кто-то еще, как и она нашел одеяла.
Позади Эбби один за другим появлялись огоньки, раскачивающиеся высоко над тропой. Должно быть, кто-то развесил на деревьях светящиеся палочки и теперь сгибал их, чтобы они загорелись.
Вирджил, должно быть, готовится закончить войну. Пора уходить. Она не хотела, чтобы ее наказали за опоздание. Эбби вышла на тропу, начала бежать и получила полный выстрел краски прямо по попе. Холодная жидкость потекла вниз по задней поверхности ее бедер.
— Этот был коричневый, — глубокий голос Ксавье донесся из тени. — Беги, зверушка.
Рыча себе под нос, она бросилась наутек, пытаясь поддерживать свои подпрыгивающие груди. Коричневый. Анальный секс. Ее задняя часть тела вся подобралась будто в знак протеста.
Она прошла мимо двух измученных сабмиссивов и Дома, который едва не выстрелил в нее рефлекторно, прежде чем укрыться в стороне от тропы. Мелкие сучки, разбросанные по дорожке, впивались ей в стопы, несмотря на тонкую подошву резиновой обуви. Невидимая ветка больно оцарапала ей ногу. Мимо пронеслись две тени, и, судя по росту одной из них, ей показалось, что это Ксавье. Теперь она была позади него. Прекрасно.
Продираясь сквозь скудный подлесок, она продвигалась к освещенной поляне. Большинство близлежащих мячей были брошены в бассейн или лежали вокруг него. Ей нужен был способ достать мяч, не погибнув. Может, зайти с другой стороны?
Ксавье выстрелил в нее всего два раза. Зная его, он должен был попытаться выстрелить и в третий раз. Я могу это сделать.
Эбби морщилась каждый раз, когда ветки дергали ее за волосы и царапали руки, и, как ни странно, небольшая боль еще больше возбуждала ее и делала влажной. Она могла чувствовать себя добычей, но ее тело желало именно того, что задумал Ксавье, и любое физическое воздействие на ее тело, казалось, лишь распаляло ее. Даже боль.
Медленно она пробиралась вдоль линии деревьев к своей цели. Оставаясь незамеченной и используя палку, она подтолкнула мяч достаточно близко, чтобы взять его. Футбольный мяч. Интересно, кто придумал эту идиотскую игру?
Когда она прижала холодный шар к груди, синяя краска на ее коже размазалась. Этот цвет означал оральный секс. Она никогда не любила делать минет. Но мысль о том, чтобы взять член Ксавье в рот, зная, что он не позволит ей отстраниться, и как он заставит ее взять его глубже, просто возбуждала. Почувствовав, что ее киска набухла и стала влажной, она закатила глаза. Если так будет продолжаться, ей придется передвигаться на носочках.
Дальнюю часть огромной поляны заполняла сцена, а в центре площадки расчетливые Домы установили бассейн. Она должна была подойти ближе. Очень, очень быстро.
Крепко схватив мяч, она понеслась по открытому пространству, двигаясь зигзагами, как подобает солдату. Пока ничего не произошло. Пристально глядя на ворота, она увеличила скорость… и заметила Ксавье, стоящего в стороне, с пистолетом в каждой руке, напоминая стрелка из старого вестерна.
Она вильнула. И метнулась к бассейну.
В этот момент красный цвет ударил ее прямо по промежности. Нет! Почти рядом. Она подняла мяч для броска.
И черное пятно растеклось по ее левой груди.
Взрыв триумфа был захватывающим, Ксавье усмехнулся, когда Эбби замерла, уставившись на черные капли, стекающие по ее груди на живот.
— Очень живописно, Ксавье, — раздался голос Логана со сцены, на которой уже стояли Верхние и нижние. — Похоже, ты будешь наслаждаться своей победой в полной мере.
Он так и планировал. Ксавье подошел к своей маленькой сабе и обхватил пальцами ее мягкое плечо. Хотя она видела его, он почувствовал, как она вздрогнула от его прикосновения. Тревога и возбуждение. Идеально.
Вирджил поприветствовал его, когда он провел Эбби вверх по лестнице.
— Чтобы пленники не сбежали, пока идет бой, у нас есть различные обездвиживающие устройства, — сказал он. — Используй столько, сколько сочтешь нужным. Когда она будет обездвижена, очисти с ее тела краску, иначе вы оба будете светиться в темноте.
Ксавье огляделся. С одной стороны стояло несколько больших собачьих клеток, и одна уже была занята. Вдоль задней части сцены тянулась ограда из трех перил. На перилах высотой до шеи висели цепи и ошейники; на тех, что по грудь, — веревки с грудными зажимами. От самых низких перил через каждые несколько футов тянулись доски, к каждой из которых был прикручен фаллоимитатор с презервативом, торчащий вверх и готовый к использованию.
— Интересные приспособления.
Вирджил усмехнулся и кивнул на свою сабочку, на которой красовались и ошейник, и зажимы. Она хмуро посмотрела на него.
— Некоторым это не нраву, — мягко сказал он.
— Ограниченные умы, — Ксавье обхватил рукой затылок Эбби и подтолкнул ее к доске с тонким, коротким фаллоимитатором.
Она попыталась отстраниться.
— Теперь решай сама, зверушка, — мягко начал он. — Ты можешь безропотно усадить свою киску на фаллоимитатор. Если будешь мне мешать или зло смотреть на меня, я самолично усажу тебя на него… и он окажется в твоей заднице.
Ее глаза стали такими большими, что он почти спасовал. Но освещение на сцене позволило рассмотреть, как румянец растекся по ее щекам и обагрил губы. Ее соски были упругими и напряженными. Она могла думать, что не хочет, чтобы ее демонстрировали прилюдно на сцене, но в то же время это возбуждало ее. И поскольку у нее не было выбора — кроме того, какое отверстие выбрать, — она наслаждалась этим, не испытывая чувства вины.
