— Гермиона Грейнджер? — задумчиво повторяет за ним мать. — Это подруга Гарри и та самая девочка, которую терзала сестра в нашем доме…
Драко жёстко сжимает губы. Он почти не помнит тот день, потому что позже Волдеморт хорошенько отыгрался на нём за то, что он не узнал Поттера. Круциатусы у мерзкого урода были отменные, даже тётка так не умела. Драко пролежал сломанной игрушкой около недели. А мать плакала над ним и выхаживала зельями.
Нарцисса пугается своих воспоминаний и вдруг нервно цепляется за его руку тонкими бледными пальцами:
— Драко… Почему она помогает тебе? Она хочет отомстить? За Беллатриссу? Я не понимаю? Ты же так ненавидел её, я помню нашу с ней стычку в магазине… Мерлин, она что-то задумала, я чувствую! Это очень всё странно!
— Нет, мама, успокойся… — Драко сжимает её пальцы и глядя в сторону, вспоминает лицо Гермионы — внимательные добрые глаза, любопытный носик, веснушки, и губы, которые всегда говорят честно и прямо, и которые ему всегда хочется целовать — такая не может задумать ничего плохого. — Она помогает мне… Поддерживает… Она очень хороший человек… В отличии от меня… От нас всех…
И она не с ним…
«Если ты со мной, то будь со мной! Если нет, то я не хочу тебя больше видеть!»
Нарцисса смотрит на него понимающим взглядом, гладит по волосам, проводит по горящей румянцем щеке.
— Мой мальчик влюбился? — в её глазах появляются слезы.
— Мама… Ну что за выводы? — он кривит губы и закатывает глаза. Но её он вряд ли обманет.
— Значит, она хороший человек и помогает тебе просто так? — продолжает Нарцисса.
— Да. Помогала. Мы с ней больше не будем общаться, — выговаривает он, а сердце скручивает в тисках. Снова эта боль.
— Но почему? Драко, если она помогает тебе, держись её, дружи с ней…
Он сглатывает комок и встаёт со стула. Проходит к кровати. Возвращается и говорит то, что лежало на сердце тяжёлым грузом:
— Мама, она любит меня, понимаешь?
Её глаза загораются:
— Разве это плохо? Она ведь тебе тоже нравится! Раньше я только и слышала возмущения: «Эта грязнокровка Грейнджер совсем потеряла страх!», а сейчас… Ты говоришь о ней с таким уважением и любовью.
Драко горько смеётся разглядывая свою наивную мать:
— Мама… Я недостоин её… Она небо, а я… Я никто и ничто… У меня ничего нет, что я могу ей дать? Одно дело чувства, а другое жизнь. Я так не могу. Я не так воспитан. Я не могу быть зависимым от её доброты, пользоваться её защитой… Я не чувствую себя мужчиной, если не могу дать своей девушке всего, чего она достойна… Меня это бесит! Дерьмо!
Он зло выдыхает, а Нарцисса встаёт и порывисто обнимает своего сына за широкие плечи.
— Я так горжусь тобой, мой мальчик!
Он непонимающе хмурится:
— Гордишься? Но почему?
— Потому что, несмотря ни на что, ты вырос хорошим человеком…
Драко обнимает Нарциссу и тихо улыбается ей в шею:
— Мама, это же неправда…
— Ты такой, я знаю!
— Мерлин, мама, как я люблю тебя…
— И я тебя, мой мальчик, я очень тебя люблю! Ты ещё учишься жить и ты все делаешь правильно! Но сейчас я хочу дать тебе один совет… — она вздыхает и приникает к его плечу, шепчет. — Мальчик мой, цени жизнь… Ты выжил… Жизнь даёт тебе шансы, жизнь любит тебя… Если ты любишь, не отказывайся от этого, не отказывайся любить! Всё остальное обязательно придёт…
Нарцисса нежно целует в щеку и вдруг дёргается в его руках и сжимается в ужасе, глядя куда-то за его плечо. Кричит так, что сердце заходится:
— Сынок он здесь, осторожно!
— Кто? — Драко оборачивается с палочкой в руке, но в палате пусто.
Кажется, начинается…
— Мама, это просто видения, успокойся… — Он крепче её обнимает, но Нарцисса рвётся, чтобы увидеть что-то такое, что видит только она.
— Нет, Драко, это он! — она трясется, как осиновый лист, в страхе тыкая пальцем в стену. — Драко, спасайся! Спасайся!
— Кто он, мама? Тут никого нет! — он пытается быть спокойным, но это невозможно. Драко не может видеть свою мать такой… Сумасшедшей, нервной и очень хрупкой…
В палату тут же проходят двое в лимонных мантиях.
— Мистер Малфой, мы вынуждены вас попросить…
— Сынок, спасайся! — кричит мама истеричным голосом, пока лекари колдуют над ней. — Тот-кого-нельзя-называть здесь! Уходи, мой мальчик!
— Мама, он давно сдох! Поттер прибил его! — кричит он в ответ, но один из целителей оттесняет его к дверям:
— Пожалуйста, мистер Малфой, вы ей ничем не поможете… Ей нужно отдохнуть…
Он хватает свои вещи и бежит. На воздух! Дышать! Его руки дрожат, лицо перекошено!
Мама! Когда же это закончится!
Драко нервно натягивает пальто и выбегает на улицу. Морозный воздух бьёт в лицо. Хочется орать во всю глотку, но он лишь часто дышит, как будто за ним гнались…
Ненавижу!!!
Ненавижу этого уродливого ублюдка, который однажды появился на пороге мэнора и милостиво объявил, что он будет жить с ними! Что им повезло! Что это большая честь, принимать у себя такого важного гостя!
Ненавижу отца, за то что он не смог быть сильным, прогнулся под эту тварь! За то, что позволил матери и своему единственному сыну испытать всё то, что они испытали! Все эти ужасы, боль, стыд, позор и нищету!
Ненавижу себя, за то что был таким идиотом и слабаком! Ублюдок! Пожирательская мразь!
Последний дурак! Так она сказала…
Да, она права, я последний мерзкий дурак!
Но с её сладких губ «дурак» звучало так ласково, что слушал бы вечно…
«Я люблю тебя, а ты такой дурак, Драко Малфой…»
Драко останавливается посреди пустынной улицы, стирает с лица солёную влагу. Оглядывается по сторонам. Никого.
И резко взмывает ввысь. В ледяное серое небо, с которого сыпется колючий царапающий щеки снег. Подальше от этой грешной земли, поближе к ледяным облакам…
Замёрзнуть и больше ничего не чувствовать…
Комментарий к 12 глава Друзья, прям вот-вот, с пылу с жару, для вас, новая картинка нарисовалась, для визуализации, для настроения))) ооочень грустного настроения)))
в моей группе в контакте
https://m.vk.com/public195954963?from=groups%253Fact%253Dlist
====== 13 глава ======
Чтобы конверт, который передала Паркинсон, не прожигал карман, Гермиона решила отдать его Рону ещё на перроне.
— Это от Пэнси, — объясняет она другу, а тот хмурится и неуверенно забирает его.
— Паркинсон написала мне письмо? — удивляется и тут же краснеет.
Гермиона качает головой. Она и сама была удивлена, когда слизеринка засунула ей в руки твёрдый зеленый свёрток и попросила вручить Уизли:
— Грейнджер… Я знаю, что могла бы отослать совой, но… Именно ты должна передать ему это.
Гермиона знает почему. А вот Рону непонятно:
— Почему ты помогаешь ей? Алкоголь и сумасшедшие поступки сближают? Она же никогда тебе не нравилась.Ты и она, вы с ней… — он мнется и не знает, как правильно выразиться.
— Хватит, Рон. Не говори о ней ничего, а то потом сам будешь жалеть. Она обычный человек, со своими положительными и отрицательными сторонами. Мы все такие. Никто не идеален.
Рон по-доброму усмехается:
— Да уж… Это точно… А Пэнси тем более.
— Ты слишком жесток по отношению к ней, — добавляет Гермиона с еле заметным упрёком. — Паркинсон же тебе когда-то понравилась, — она подталкивает его и хитро подмигивает. — И возможно, всё ещё нравится…
Рон не отвечает, делает вид, что его позвал Хагрид, помогающий первокурсникам с чемоданами. Но письмо Паркинсон исчезает в его кармане.
Гермиона провожает широкую спину друга взглядом. Она думает, что Пэнси всё-таки настоящая слизеринка и, наверное, хорошо играет в шахматы. Их встреча в коридоре Хогвартса, была случайностью, но Паркинсон ловко пользуется этим, и делает правильный ход. Передав её письмо, Гермиона тем самым помогает ей — даёт понять, что одобряет их отношения, а это для Рона, как оказалось, очень важно.
Пэнси можно только поаппладировать. И Гермионе нисколько не жаль помочь им воссоединиться. Пусть хоть кто-то будет счастлив…
