так и не дождавшись ответа.
– Да, – она выдыхает, и этот ответ больше напоминает стон, нежели слово.
Член начинает болеть от напряжения. Я затеял игру, в которую самому тяжело играть по правилам.
Закатываю глаза, когда пальцы касаются мокрой промежности. Там потоп реальный!
– Да-ян… – девчонка произносит мое имя и выгибается. Ноги сильнее раскидывает, приглашая меня.
– Тебе нравится? – интересуюсь я. Мой голос стал тихим и хриплым от возбуждения. – Нравится, когда я трогаю твою киску?
– Дааа… – тянет Милана, на этот раз не раздумывая.
– Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя прямо сейчас? – продолжаю наглаживать ее между ног, сильнее давлю на клитор и ускоряюсь, распаляя девочку до точки невозврата.
– Да, – чуть слышно, точно в бреду, бормочет Милана.
– Тогда попроси меня, – ослабляю нажим на маленькую горошинку, лишь слегка пульсирую на ней кончиком пальца.
Разложенная на кровати обнаженная малышка, кажется, уже готова на все, лишь бы кончить.
– Пожалуйста…
– Смелее, – шепчу ей в ухо. – Я хочу, чтобы ты произнесла это как положено.
Мне кажется, я сам могу кончить в трусы, не касаясь. Слишком она соблазнительная.
– Пожалуйста, Даян… – Милана так и не решается попросить.
Я убираю руку от набухшей горошины. Ни сделаю больше ни единого движения, пока не попросит.
– Даян… – детка распахивает взгляд, умоляя.
– Попроси, – снова безапелляционно произношу, и девушка закрывает глаза, чтобы собраться с мыслями.
– Пожалуйста… трахни меня… – последние слова звучат очень тихо, но от их звучания я чуть ли не кончаю.
Пальцы снова к промежности опускаю. Милана вскрикивает, подаваясь навстречу. Дразню чувствительную кнопку, а малышка от каждого прикосновения подрагивает, трясется вся, скоро кончит.
Нажимаю сильнее. Рычу. Смотреть на нее невыносимо и сладко.
Соски, увеличившиеся в размерах, торчат вверх, тоже ждут своей очереди. Прикусываю один из них зубами как раз в тот момент, когда Милану прошибает волной мощного удовольствия.
Она дергается, кричит, даже пытается отстраниться, но я продолжаю массировать клитор, пока девчонка не обмякает, все еще вздрагивая от пережитого кайфа.
Поднимаюсь с постели и раздеваюсь. Мигом стаскиваю с себя ненавистную классику. Рубашку рывком развожу в стороны, обрывая пуговицы.
Из меня желание прет, как лава огнедышащая, нет больше сил тянуть и нет возможности остановить все.
Милана
– Вставай на четвереньки, – командует охрипший от похоти голос Зверя.
Меня будто опустошили, всю изнутри выпотрошили, сил совсем не осталось, они все на спазмы удовольствия ушли. Ноги до сих пор трясутся, хотя я просто лежу, распластавшись на кровати.
Но я все равно делаю, что он велит. Сразу. Не задумываясь. Я этого хочу. Господи, я правда хочу почувствовать его внутри, как его здоровенный бугристый от сети надувшихся вен орган, растягивает меня под себя.
Даян не заставляет себя долго ждать, и тут же упирается головкой во влажный вход.
– Аааах, – вырывается у меня, и руки, на которые я сейчас опираюсь, так и норовят подкоситься, но меня удерживают горячие ладони, сомкнувшиеся на талии.
Чувствую, как твердый член наполняет лоно до предела одним точным напористым движением, и я начинаю сжиматься, потому что по телу пробегает волнующая щекотка.
Кажется, сейчас нет ни единой клеточки, которая бы не испытывала наслаждения от происходящего. Неужели, такое бывает? Бывает так хорошо?
Быстрые ритмичные толчки сопровождаются влажными шлепками, что звенят в ушах и, почему-то снова порождают внизу живота спазмы возбуждения.
Сумасшествие какое-то! Мне кажется, я вот-вот сорву голос, то и дело вскрикивая, и воя от наслаждения.
Я принимаю Зверя. Полностью и без остатка отдаюсь ему.
Именно в этот момент мне плевать на завтра. Плевать на то, что будет, когда все закончится, потому что я живу только его животными дикими ласками, ощущениями, что рождаются от каменного члена, который вонзается в меня на всю длину, подчиняя и, кажется, вызывая нездоровую зависимость.
– Я скоро кончу, – откуда-то издалека слышу голос Даяна.
Он еще ускоряется, срываясь на запредельный темп. Нажимает мне между лопаток. Расслабляю руки и прижимаюсь к кровати.
Его рука с силой придавливает меня, лишая возможности шевелиться. Меня трясти начинает. Неминуемое удовольствие зарождается внутри. Стенки лона совсем скоро начнут сокращаться вокруг Даяна.
От сильных толчков и нестерпимых спазмов я сильнее прогибаюсь в спине, и это становится последней каплей на пути к разрядке.
Голос окончательно срывается, и я до боли сжимаю в ладонях одеяло. Внутри будто бомба разрывается, своими осколками поражая меня всю.
Зверь тоже кончает. Изливается внутрь меня, помечая.
После мы оба обессилено обмякаем на постели. Больше я ничего не помню. Просто проваливаюсь в сон.
Когда просыпаюсь, на улице уже светло. Через большое окно моей комнаты пробиваются яркие солнечные лучи, которые даже через стекло припекают, касаясь кожи.
Даяна уже нет рядом со мной. Не думаю, что он спал здесь. Скорее всего, ушел сразу же, как только я вырубилась.
Грустно вздыхаю, вспоминая очередное падение. Но я бессильна. Ничего не могу с этим поделать. Тело предает, и даже сейчас наливается приятным теплом, когда я думаю о вчерашнем.
Первым делом иду в душ. Смываю с себя всю ту грязь, в которую вляпалась.
– Даян Дамирович ждет тебя на завтрак, – говорит Тереза, которая приходит сразу же, как только я заканчиваю с водными процедурами.
Зверь ждать не станет, я это знаю. Поэтому собираю влажные волосы в хвост, одеваюсь, и сразу же спускаюсь на первый этаж, в столовую.
Странно, но по пути мне не попадается ни Асия, не ее сын. Мальчика даже не слышно. Кажется, будто в огромном доме никого нет. Даже прислуги. Тишина. Покой и холод, распространяющийся от стен и мебели.
Моя мама всегда умела создавать уют. Все наши дома, даже временные, были намного приветливее и гостеприимнее, чем этот, будто бы нежилой особняк.
Хочется уехать. Но куда? А, главное, как? У меня нет денег, нет документов, даже собственного мнения нет.
Даян сидит за большим столом в одиночестве. Перед ним стоит только чашка с кофе. Видимо, я все же опоздала.
Практически мгновенно рядом со мной оказывается девушка, снимающая с подноса на стол несколько тарелок.
– Приятного аппетита, – она удаляется так же быстро, как и появилась. Такое впечатление, что никому не хочется лишнюю минуту проводить в поле зрения хозяина, при этом они ждут у самой двери, опасаясь пропустить какое-нибудь распоряжение.
– Съесть нужно все, – отстранено произносит Даян, кивая в сторону
