овсянки с ягодами и какого-то пудинга в форме половины шара. – После завтрака мы уедем.
Непонимающе мотаю головой.
– Нужно проверить твои слова.
– Какие? – я не сразу понимаю. В голове кроме грязного секса больше никаких воспоминаний нет.
– Про ячейку. Ты же не соврала мне?! За вранье я жестоко наказываю, – мужчине определенно не нравится то, что я долго вникаю в суть происходящего, но это для него я просто очередная давалка, а для меня все намного серьезнее и глубже, и эта глубина, отчего-то, заботит сейчас больше всего остального.
– Конечно, нет, – спешу оправдаться. Не хочу гневить. – Только… Это же в России и… Я даже не помню точного места. В то время, меня мало интересовали прихоти отца.
– В России. Поэтому нам нельзя терять ни минуты. Машины уже готовятся.
– Может, проще полететь самолетом? – я предлагаю очевидные вещи, хотя, наверное, не стоит лезть к Зверю со своими советами.
– Ты сопля еще, чтобы во взрослых делах разбираться, – он недовольно хмурит брови. – Ешь и вещи собери. Скорее всего, сюда мы вернемся нескоро.
Милана
Дорога до Москвы в этот раз проходит без приключений.
В пути мы проводим ровно сутки. Почти не останавливаемся. Только по нужде и машины заправить.
Водители меняются, поэтому такой темп никого не напрягает. Даже меня.
Но мне не хочется возвращаться. Не хочется вспоминать. Не хочется видеть те места, где я была счастлива, как сейчас понимаю, и где мои родители были живы.
Почти весь путь я жмусь к Даяну. Так мне комфортнее. Можно придумать, что я не одинока, что у меня есть кто-то, кому я не безразлична.
– Ты что-нибудь вспомнила? – в очередной раз Зверь задает мне интересующий его вопрос.
Я снова головой качаю.
– Ты должна вспомнить! У нас нет возможности мотаться по стране в поисках ячейки. Умножь количество городов на количество банков, и ты поймешь как много времени это займет.
– Даян, прости, я пытаюсь, правда. Я очень хочу помочь…
– Ладно, отдохни с дороги. Мне нужно по делам смотаться. У двери Дамира оставлю. Там, на тумбочке, буклет с расписанием завтраков и обедов. Спускаться только под присмотром. И без глупостей.
– Хорошо, – тихо отвечаю я.
– На ужин в ресторан поедем. У тебя там платье вечернее есть. Надень. Отвлечься нам надо. И тебе и мне. Может, это поможет вспомнить.
– Ты вернешься? Ты точно вернешься?
Остаться без Даяна до вечера для меня сейчас сродни смерти. Я больше никому не доверяю, и очень боюсь. Хотя, Бакир сказал, что даже Зверю нельзя доверять, что я должна быть сама по себе.
– Ни о чем не беспокойся, – это единственное утешение, которое мне достается. – К ужину будь готова в семь.
Мужчина покидает наш номер, оставляя меня одну.
Я с тоской подхожу к окну, разглядывая город. Город моего детства. Место, где я росла, пока все не случилось.
Мы даже жили неподалеку. Где-то тут должен быть парк, в котором мы с отцом катались на велосипедах в детстве. Я хорошо помню наши прогулки.
Тяжелые воспоминания отдаются болью в сердце.
Я оказалась права – Россия стала слишком гнетущей для меня. Не хочется здесь находиться, потому что это сложно. Это больно. Это рвет на части в буквальном смысле слова.
Я очень изменилась. Теперь я не та девчонка, которую насильно увезли из страны. Обстоятельства сломали меня, мигом выбив изнутри и детскую наивность и радость жизни.
Теперь у меня только одна мечта – хочу, чтобы Даян был рядом. Только так я могу чувствовать себя в безопасности. Только это дает мне надежду на более или менее светлое будущее. Если в моем случае такое вообще возможно.
К ужину со Зверем я готовлюсь.
Накладываю неброский подчеркивающий макияж, укладываю волосы, насколько это возможно сделать стационарным отельным феном.
Платье, про которое говорил Даян, выглядит очень просто, но дорогая бежевая ткань говорит сама за себя.
Он снова выбрал такой фасон, который практически полностью скрывает меня.
Я хотела надеть его еще на ужин у родителей Зверя в Праге, но в итоге черный цвет пересилил.
Наряд закрывает грудь вырезом в форме сердечка, ноги обтягивает до середины голени. Рукава, скроенные фонариком на плече, тянутся до запястий, пряча руки.
Я похожа на леди. Мои родители бы очень удивились, когда увидели бы меня такой.
Сердце снова пропускает болезненный укол.
Зверь возвращается в номер ближе к назначенному времени. Он приносит с собой кофр с новеньким костюмом.
Обрывает этикетки, одевается, и снова становится непохожим на себя, но настолько сексуальным, что у меня внизу зарождается желание.
Если бы все было не так, как у нас, я бы сама себе позавидовала. Наверное, и в ресторане все будут с завистью смотреть на меня, ведь рядом будет такой ослепительный мужчина.
– Со мной что-то не так? – спрашивает Даян.
– Нет, просто… – не хочу признаваться в том, что любуюсь им.
– Тогда прекрати так смотреть. Мне трахнуть тебя хочется, когда ты так разглядываешь. Точно просишь, чтобы выебал.
Шея становится липкой в одно мгновение. Предательское возбуждение я теперь ощущаю в полной мере.
Зверь сам усаживается за руль. Я сажусь рядом.
– Просто расслабься, – говорит он мне. – Это ужин. Обычно он не должен напрягать людей. Хотя, этот костюм меня более чем раздражает.
Я ничего не отвечаю. Не хочется. Любой ответ кажется глупым.
Мы паркуемся у большого пафосного ресторана. У меня мгновенно ком к горлу поступает, потому что я узнаю это место. Может, Даян делает это специально? Знает, что мы с родителями часто бывали здесь? Хочет сыграть на струнах моей памяти?
Только пока все происходящее больше накладывает на мое состояние негативный отпечаток, чем помогает вспомнить.
– Абашев, – Зверь называет фамилию. После чего нас беспрепятственно пропускают к заказанному столику.
Администратор тепло улыбается Даяну, пытаясь понравиться. Мне же становится противно.
Мужчина заказал потрясающий столик. В отдалении. С видом на проспект, где никому нет абсолютно никакого дела до меня и моих чертовых проблем.
Я окидываю зал взглядом. Тут ничего не поменялось. Совсем.
Посетителей много. Почти все столики заняты.
Мое внимание привлекает мужчина, что сидит через два столика от нас.
В черном фраке и со светлыми волосами. Он очень похож… Папа?!
Я не могу поверить своим глазам.
– Папа?! – уже
