— Мы видим, что Ферион не преувеличивал, — произнес он глубоким, музыкальным голосом. Мужчина склонил перед девушкой голову. — Миледи. Огромное удовольствие встретиться с вами. Я — Калондир, а это моя супруга, леди Белувиель.
Мелкая дрожь пробежала по коже. Вернулось чувство, будто она оказалась обнаженной в людном месте и на этот раз все было еще невыносимее. В длинной череде плохих идей участие в конференции в присутствии свидетелей было просто верхом безумия. Пальцы Драгоса сжали ее руку до боли.
Она сделала глубокий вдох. Было слишком поздно отступать. Надо подумать, как исправить ситуацию.
— Для меня большая честь встретиться с вами, — сказала Пиа. — Пожалуйста, простите меня. Я не знаю официального придворного этикета.
Эльфийка улыбнулась девушке.
— Такие вещи ничто по сравнению с добрым сердцем.
— Вы хотели видеть, все ли с ней в порядке. Увидели. Дело закрыто, — ворвался в обмен любезностями Драгос.
— Подожди. Мы хотим услышать это от нее, — ледяным тоном произнес Калондир. Высший Лорд Эльфов посмотрел на Пию.
— Леди, с вами все в порядке?
Она бросила взгляд на каменно-холодный профиль Драгоса, а затем снова обратилась к Эльфам.
— Меня приняли с необыкновенной любезностью, милорд. Хотя и ненамеренно, я в самом деле совершила преступление. Драгос выслушал обстоятельства того, что произошло, и что сподвигло меня на это и решил простить. Со всем уважением к вам, я бы попросила рассмотреть такую же возможность для него. Ведь вам не было нанесено никакого вреда его действиями. В то время как мои действия причинили ему ущерб, о чем я очень сожалею.
Какой-то вздох прокатился по конференц-залу. Драгос повернулся к Пие. Верховный Лорд рассматривал девушку в течение долгого, наполненного могильным молчанием момента.
— Мы подумаем над вашими словами, — сказал он, наконец. — Но если Великий Зверь способен на благородный поступок, возможно, и мы готовы сделать не меньшее.
Чувствуя себя неуютно, она поклонилась Лорду.
— Спасибо. Я ценю это.
— Пока же, мы просим вас приехать к нам с визитом, — добавила Белувиель. Ее улыбающиеся глаза светились теплом, — ваше присутствие принесет нам большое удовольствие. Мы бы смогли поговорить с вами о… давних событиях.
Пиа поняла, что Белувиель знала и любила ее мать. Глаза затуманились и она кивнула.
Драгос шагнул вперед и задвинул девушку себе за спину. Жест был безошибочно собственническим. Даже с ее ограниченным видом из-за его плеча, Пиа могла сказать, что Эльфы застыли.
— Прекрати. Что это с тобой! — прошептала она мужчине. Дракон мог разрушить все то хорошее, что Пиа для него старалась сделать. Она толкнула его руку. Это походило на попытку передвинуть валун. Драгос повернул голову, чтобы посмотреть на нее. Девушка наклонилась в сторону, чтобы выглянуть из-за массивной фигуры: — Я поговорю с ним, — пообещала она Эльфам.
Верховный Лорд поднял брови. Лицо Фериона выражало угрозу. Белувиель выглядела испуганной. Эльфийка только-только начала улыбаться, когда экран погас.
Драгос обернулся. Он выглядел взбешенным.
— Ты не поедешь к Эльфам!
— Я что, говорила, что собираюсь к Эльфам? — возмутилась девушка. — Я старалась быть вежливой! Можешь посмотреть значение этого слова в словаре!
Дракон огляделся.
— Вон!
Комната опустела. Систл послала Пии веселую ухмылку от уха до уха, глаза сверкали. Фейри подняла руку к щеке, выставив большой палец и мизинец, имитируя телефонный звонок.
— Потом поговорим, — произнесла Фейри одними губами и выскочила за дверь.
Пиа потянула изо всех сил, но Драгос не желал отпускать ее руку. Вздохнув, девушка прикрыла глаза другой рукой и опустила плечи.
— Как меня угораздило сюда попасть и что, черт возьми, я здесь делаю, — бормотала она себе под нос.
Драгос рядом с ней сделал несколько глубоких вздохов. Девушка чувствовала, как воздух вокруг Дракона бурлит Силой. Он был очень зол на нее, может быть, в первый раз со времен пляжа. Отпустив ее руку, мужчина начал ходить вокруг Пии.
— Эльфы, должно быть, знают о тебе больше, чем я, — прорычал он ей на ухо, проходя мимо. — Это неприемлемо. Они знают, кем была твоя мать. Что также недопустимо. Они хотят, чтобы ты переехала к ним жить. Они мои враги.
Разоблачение, постоянный стресс, неуверенность в нынешней ситуации, — всего стало слишком много.
— Я только пыталась помочь тебе! — выкрикнула Пиа. Обвив руками голову, она разрыдалась.
Драгос начал злобно ругаться. Его руки опустились на плечи Пии. Она дернулась и отвернулась от мужчины. Его руки обняли ее сзади. Драгос притянул девушку к себе, обнял и наклонился к ней.
— Шшш, — пробормотал он, голос все еще звучал зло. — Прекрати. Успокойся.
Она зарыдала еще сильнее, сгорбив плечи и сопротивляясь в его хватке.
Драгос напрягся.
— Пиа, пожалуйста, не отдаляйся от меня, — произнес он скованно.
Это привлекло ее внимание настолько, что девушка позволила развернуть себя. Драгос оперся на стол переговоров, убрал ее руки от лица и крепко сжал Пию. Она прильнула к нему, положив голову на его плечо.
— Я не должна была рассказывать о себе никому, — проговорила девушка. Слезы текли по ее лицу и уже намочили его футболку. — Должна была жить в тени. Но я не хочу быть одинокой. Я рассказала только один чертов секрет и проблемы растут, как снежный ком. Сначала Кейт, потом ты, дальше Эльфы, Гоблины, Король Фейри, потом опять Эльфы плюс все люди в этой комнате, которые пялились на меня, а ты все давишь и давишь и не хочешь останавливаться, так что я поняла, что еще немного, и я закричу.
Драгос прижался щекой к голове Пии и погладил ей спину.
— Любопытство — мое проклятье, — сказал он. — Я ревнивый, эгоистичный, корыстный, территориальный собственник. У меня ужасный характер и я знаю, что могу быть жестоким сукиным сыном, — мужчина склонил голову. — Я раньше и людей ел, знаешь ли.
Если Дракон намеренно шокировал, чтобы остановить ее слезы, ему это удалось. Пиа фыркнула.
— Это ужасно, — сказала она слегка гнусаво, потому что нос был заложен из-за рыданий. — То есть, на самом деле ужасно. И не смешно. Я не смеюсь!
Драгос вздохнул.
— Это было очень давно. Тысячи лет назад. Когда-то я на самом деле был Зверем, как называют меня Эльфы.
Закрыв глаза, она глубоко и судорожно вздохнула, потирая пальцами вдоль шва его футболки.
— Что заставило тебя остановиться?
— У меня был разговор кое с кем. Это было прозрением, — голос был печальным. Драгос покачал Пию в своих объятиях. — С того момента я поклялся, что никогда не стану есть того, кто умеет разговаривать.
