Мадлин совсем потерялась в размышлениях, невольно вспоминая своих погибших в катастрофе родителей и старательно отгоняя от себя сожаление о том, что в ее жизни не было никакого далекого Городка ученых, который бы дарил пусть и призрачную, но надежду. Поэтому не сразу сообразила, что уже давно между марсианами завязалась беседа. Лантан что-то жадно спрашивала, Астат задавал ответные вопросы, а Модо пояснял обстановку, указывая то на лежащего в отдалении Теллура, то на земных девушек, то кивал в сторону выхода из Корпуса надежды.
Наконец, Астат, поправив на себе потрепанную временем походную куртку, произнес своим хриплым голосом на английском с таким же напевным, но более сглаженным акцентом:
— Земные леди ничего не понимают из нашей беседы. Это неправильно. Вы приехали сюда за ответами, а привезли мою дочь, мою наи. И я благодарен провидению за это. Но нам не стоит здесь долго оставаться. Тут небезопасно, особенно в последние дни. Мы никогда не выходим на поверхность в Городе. Я провожу вас в наш бункер, где мы живем уже два полных лета. Тем более у вас раненый. И боюсь, судя по травме, ему не обойтись без вмешательства доктора. К счастью, у нас пока еще есть нужные медикаменты. Берите с собой личные вещи и следуйте за мной.
— Астат, двое из нашего отряда все еще на задании, — почесал затылок серый. — Мы не можем уйти без них.
— Я понимаю, — спокойно ответил марсианин. — Ты вернешься сюда и дождешься своих товарищей. Люк будет открыт столько, сколько нужно. Но девушкам и раненому лучше здесь не оставаться.
Модо вопросительно посмотрел на Мадлин и Чарли, и те согласно кивнули. Отцу Лантан можно было довериться. Он оказался намного более вежливым и внимательным, нежели первый мужчина, который совсем не обрадовался их появлению. Поэтому в последующие четверть часа они наскоро собрали все свои походные рюкзаки и сумки и спустили их вниз. Мотоциклы решили оставить в Корпусе надежды, ибо переправить их в бункер не представлялось никакой возможности. Да и по заверениям Астата, под землей они были совершенно не нужны.
А вот с Теллуром оказалось сложнее. Как перенести его вниз по вертикальной железной лестнице, если сам он не мог ни стоять на ногах, ни держаться руками? После краткого совещания Астат поднял из бункера прочные канаты, которые они использовали для перемещения крупной техники и горных пород, и всеобщими усилиями Теллура примотали к спине Модо. Черный марсианин сцепил зубы, стараясь не издавать ни звука, но пару раз все же не сдержался и болезненно зашипел, дернув носом. Он, привыкший к полной самостоятельности, явно был дезориентирован своей недееспособностью, ведь все, что он сейчас мог — это с трудом поворачивать голову и шевелить мохнатыми пальцами рук, которые в остальном оставались недвижными и чужими. Он с досадой хрипло выдохнул и сдавленно выругался себе под нос. Но пока Модо еще не шагнул вместе с ним в темный проем, он нашел глазами Лантан, не отходящую от своего отца, и тепло улыбнулся ей уголками пересохших, потрескавшихся губ, тихо радуясь за нее. Та, все еще взволнованная, благодарно моргнула, и ее антенки бархатисто потемнели, на что Теллур немного смущенно отвел свой алый взгляд.
Мадлин спустилась вслед за ними, ощущая, как воздух становится все более стылым и влажным, и задаваясь вопросом, как можно было жить в таких неприятных условиях. Лестница оказалась достаточно длинной, и они явно преодолели высоту в несколько этажей. Внизу же их ждал узкий и темный коридор, обрамленный грубой каменной кладкой и уводящий куда-то в недра Марса. Мадлин никогда не страдала клаустрофобией, но теперь явственно ощущала дискомфорт. Куда спокойнее находиться в открытой пустыне под пыльными ветрами, чем в толще земляных слоев, где царил мрак, холод и тишина.
Прихватив всю свою поклажу, они двинулись вслед за Астатом, освещавшим им путь мощным фонарем. Постепенно коридор начал опускаться еще ниже и через десять минут пешего хода уперся в весьма монументальную железную дверь, которую марсианин распахнул перед гостями. Мадлин шагнула внутрь и удивленно замерла.
Если бы она не знала, что находится под землей, то решила бы, что это помещение какого-то обычного офиса или научного института с длинным, сносно освещенным скрытыми под потолком лампами коридором, стены которого были выкрашены в стандартный для Марса серый цвет, почти сливающийся с неказистым каменным полом, чьи плиты выглядели натертыми множеством прошедших по ним ног. Здесь было на удивление тепло, сухо, и дышалось свободнее, хотя в воздухе явственно улавливался сладковатый запах марсианской пыли, видимо, просачивающейся через воздушные фильтры. Стояла приятная тишина, разрываемая лишь шорохом отдаленных шагов и незримым гулом мощных вентиляторов.
Из коридора уходили разные ответвления и двери в непонятные закрытые помещения. Но Астат уверенно повел отряд в нужном направлении, и через некоторое время они оказались в небольшом холле, который, судя по всему, являлся центром всего бункера. Здесь вдоль стены размещались уже знакомые железные ящики и шкафы, а между двумя особенно широкими дверьми висел большой тонкий экран, куда были выведены изображения с множества видеокамер.
— Добро пожаловать в Город-2, — произнес Астат и указал мохнатой рукой на шкафчики. — Можете оставить вещи здесь. Их никто не тронет. Полагаю, задачи у нас две: помочь раненому и ответить на ваши вопросы. Я покажу дорогу в медотсек, с лечением лучше не откладывать. А потом поговорим.
— Я бы дождался нашего командира, тогда и потолкуем, — ответил Модо, поудобнее перехватывая на спине Теллура. — Так будет правильнее.
— Как скажешь, юноша, — склонил голову Астат. — Мой коллега, который нашел вас в Корпусе надежды, покажет девушкам, где можно отдохнуть, освежиться и перекусить. Вижу, вы с долгой дороги.
И не дав никому себя поблагодарить, Астат поторопил Модо в сторону одного из коридоров, где они и скрылись. В наступившей минутной тишине Мадлин выдохнула и принялась сгружать свою ношу в один из пустующих шкафчиков. Чарли с любопытством оглядывала все пространство холла, явно заинтересованная его техническим оснащением в виде едва заметных точек камер под потолком, датчиков движения, дыма и как знать, чего еще, притягивающего внимания большого монитора, на котором отчетливо виднелись перемещающиеся по бункеру фигуры. Значит, выживших ученых было немало! А это уже давало им шанс.
Ворчливый мужчина не заставил себя ждать и появился в холле почти бесшумно. Мадлин несколько удивилась, поняв, что это был земной человек — солидного возраста, невысокого роста, с явной залысиной на круглой макушке и с аккуратными очками в тонкой оправе. Как и Астат он был одет в потрепанные походные штаны и куртку песчаного цвета. Он оглядел девушек пристальным взглядом водянистых, обрамленных морщинками глаз, и произнес:
— Раймонд Паркер, геолог-вулканолог из Торонто. Астат объяснил мне ситуацию. Мы крайне не любим пришлых, им здесь не место. Но дочь и спутники дочери — дело другое. Следуйте за мной.
И мало интересуясь именами девушек, он провел их по коридору в небольшую, но просторную и явно жилую комнату, обставленную по периметру на манер приюта кроватями и вещевыми ящиками с той лишь разницей, что здесь не было окон, и весь свет лился из приглушенных потолочных ламп. Выдав каждой из них какие-то свертки, он показал, где располагались душевые и общая столовая, уточнив, что на ужин их позовет специальный сигнал из скрытых динамиков. Раз им придется здесь задержаться на какое-то время, это означало лишь одно: диалогу быть! Осталось дождаться Тротла и Винни, и они, наконец, узнают, принесет ли им спасение это чудесное обнаружение городка ученых под землей, или они добирались сюда напрасно.
Мадлин с Чарли первыми поспешили в душевые, пока Лантан перебирала их дорожную аптечку и относила Астату баллон с остатками сока ципулы, который мог пригодиться Теллуру. Вода в душе лилась не сильно горячая, но возможность смыть с себя усталость и грязь трехдневного пути была оценена с благодарностью. В свертках оказались большие серые полотенца, явно застиранные, но чистые и пахнущие травяной отдушкой. Впервые после выезда из Сэто Мадлин почувствовала себя в относительной безопасности, когда была возможность передохнуть и набраться сил перед новыми испытаниями. Ведь дело еще не сделано, задача не решена. Но здесь и сейчас, в эти краткие часы ожидания можно было сделать паузу и, лениво расчесывая мокрые волосы, сидеть на узкой, застеленной темным одеялом кровати, неспешно переговариваться с Чарли и отпускать в пространство подземного бункера напряжение последних дней.
