Все тело у Мэдди ныло от мокрой одежды, доставив ей новое неудобство. Когда же собака начала жалобно выть, Мэдди тоже хотелось завыть вместе с ней. Мэдди присела и хотела погладить ее, чтобы успокоить, но Линк ее опередил. Он приласкал собаку, и она тут же перестала выть.
Собака полностью уверилась в том, что ей не причинят вреда. Но ведь она, Мэдди, сделала больше для собаки, чем Линк: отдала ей свой завтрак, разговаривала с ней, помогала перепрыгивать через поваленные деревья, так как та была слишком маленькой. Линк же не удостоил собаку и взглядом, пока не пришлось взять ее на руки. И настроение у Мэдди испортилось.
- Пока мы спускались, нужно было бы набрать хоть немного сухих веток, - прокомментировал Линк.
Сказав это, он отдал ей собачонку и вышел из укрытия.
Новым проявлением его сильного характера стал поход за дровами, несмотря на ливень и грозу. Мэдди не была готова повторить его подвиг, но, с другой стороны, не хотела просидеть всю ночь без огня. Она радовалась, что такой человек, как Линк, был рядом. Но что бы полезного он ни сделал, какая бы идея ни пришла ему в голову, все заставляло Мэдди чувствовать себя зависимой. Почему она сама не додумалась выйти и собрать дров? Она не только пришла в ярость, но и почувствовала себя маленькой и беззащитной.
Через некоторое время Линк, вымокший насквозь, вернулся с охапкой хвороста и положил его под навесом. Мэдди подвинулась, держа собаку на руках, пока Линк снимал мокрую рубашку.
- Прошу прощения, мисс Мэдди, но я должен это снять.
Линк расстегнул брюки, и Мэдди тут же отвернулась. Здесь не было возможности укрыться от лишних глаз, даже чтобы переодеться в сухую одежду, но ему это и не требовалось. Его рука невзначай коснулась ее руки, и Мэдди поразило, что даже это легкое прикосновение оказалось столь приятным.
- Тебе бы тоже стоило переодеться, - сказал Линк, забрав из се рук собаку. Мэдди поймала на себе его взгляд. В нем была лишь тень желания и интереса, но и этого оказалось достаточно, чтобы зажечь в ней огонек страсти.
- Я думаю, можно подождать.
Мэдди села и обхватила руками колени. Ей было тяжело сидеть, при каждом движении все тело болело. Оба молчали, а дождь все стучал по самодельному навесу.
Вскоре капли поредели. Похоже, ливень стал понемногу стихать.
- Я не знаю, хватит ли нам сухих веток, чтобы и согреться, и приготовить очередного зайца.
Скорее всего, дров все равно не хватит, чтобы хорошенько прожарить зайца или рыбу. Даже если им повезет, и Линк поймает что-нибудь после такого ливня, конечно, при условии, что он когда-нибудь кончится. Дождь усилился снова. Линк присел на сухую землю.
- Я помню тебя с тех пор, когда еще работал на ранчо твоей бабушки. Тебе было лет пятнадцать, когда я впервые увидел тебя. Когда тебя высаживал водитель, ты первым делом бежала к своим любимым жеребятам. И лишь потом в дом, чтобы переодеться, и вновь возвращалась к своим любимцам.
Линк остановился, как будто вспоминая что-то. Мэдди помнила те времена так ясно, как будто это было вчера. Ее очень удивило, что кто-то, оказывается, уделял ей внимание в те далекие времена, тем более Линк, который теперь рассказывал о се прошлом с явным удовольствием. Она заставила себя не смотреть на него, чтобы не видеть, как он, возможно, посмеивается над ней.
- Во рту у тебя были пластинки, и ты была худенькой и длинноногой. Но ты по-настоящему с нежностью относилась к тем жеребятам. С годами, завидев тот большой черный "кадиллак", подъезжающий к ранчо, они выбегали встречать тебя.
Линк говорил это с улыбкой, как о чем-то хорошем. Ее сердце начало биться сильнее, и ей было тяжело сдерживать себя, находясь рядом с ним.
Его голос звучал спокойно и лениво, но что-то в нем насторожило ее.
- В то время ты была приветлива ко всем. Ты была такой застенчивой и милой, от любой фразы, обращенной к тебе, тут же краснела, но все равно была доброй и дружелюбной со всеми. Тебе было совсем неважно, что за человек перед тобой, ты всегда была вежлива и уважительна.
"Сейчас ты совсем не такая". Этих слов Линк не произнес вслух, но она прочитала их у него на лице. Ей стало неуютно.
- Я была диким, уродливым ребенком. - Эти слова вырвались у нее помимо воли, и она опять себе удивилась. Она не знала, почему решила сказать это именно ему, - может, в оправдание своего убогого детства, может, в оправдание того, что из "милого" ребенка она превратилась во взрослую стерву.
Пропустив мимо ушей се реплику, Линк продолжил:
- В той девочке было что-то особенное. Я никогда не пойму, почему ты хочешь, чтобы в тебе не осталось и следа от нее. - Он замолчал на мгновение. - Может, она была не столь красива, волосы часто бывали растрепаны, но в душе у нее было столько доброты, тепла и нежности. И она одна стоила тысячи женщин.
Его слова, как бальзам, упали на ее израненную душу. Чувства, которые они пробудили, были подобны извержению лавы, вырвавшейся на волю из вулкана. Мэдди стиснула зубы, чтобы не дать им выплеснуться.
- Она что-нибудь получала взамен, будучи столь милой и доброй? - не сдержалась Мэдди. - А доброта никогда не сможет полностью компенсировать уродство. - В ее голосе слышалась старая обида. - Этого не способны были сделать даже... - Она неожиданно запнулась и лишь через мгновение, собравшись с силами, смогла договорить:
- ..отец и мать.
Голос Линка стал серьезным.
- Некрасивых детей не бывает, Мэдди. Бывают родители с черствыми сердцами, но некрасивых детей не бывает.
Мэдди, пораженная его словами, взглянула на него. Искренность, которая читалась в его глазах, пронзила ее до глубины души. Мэдди действительно была тронута его словами, и в этот момент она поняла, что влюбилась искренне и без оглядки.
Но боль, которая копилась всю ее жизнь, и самые жуткие страхи, таившиеся у нее в душе, все еще не оставляли Мэдди. Линк был, она знала это наверняка, единственным мужчиной, которого она по-настоящему полюбила. Но даже если произойдет чудо и он ответит на ее чувства, то что-то подсказывало ей: она все равно его потеряет. Точно так же, как теряла всех, кого когда-либо любила.
- Извини, Мэдди. Твои родители поступали с тобой не лучшим образом, да и бабушка была не подарком. Наверно, они причинили тебе много боли и страданий, но, поверь, это не дает тебе права обращаться так же с другими людьми.
Мэдди отвернулась. Ей было стыдно, как никогда. И вдруг все кроме этого перестало иметь хоть какое-то значение. Даже шум вновь усилившегося дождя.
Она не могла больше слушать Линка. Сердце се разрывалось от жестокой правды.
Она выбежала из-под навеса и направилась к ручью. Она бежала по его берегу, пока не наткнулась на тропинку, и свернула на нее. Но далеко она не убежала - слишком устала. Она остановилась под раскидистым деревом и заплакала, жался о том, какой она была, и стыдясь той, какой стала. Рухнув на колени, Мэдди разрыдалась.
Глава 8
Линк даже не попытался остановить Мэдди. Он знал, что его слова причинили ей боль. Ей нужно было сейчас побыть в одиночестве.
Он не стал рассказывать ей всю историю о милой, застенчивой девочке, которой она была. Да ему и не нужно было этого делать. Он просто противопоставил ту девочку Мэдди ей теперешней.
Мэдисон Сент-Джон, какой она была теперь, должна измениться. Ведь все, что в ней было хорошего, не могло исчезнуть, скорее, оно всего лишь где-то затаилось. Она выросла. На се долю выпало столько бед и неприятностей! Она боролась со всем миром, который нередко причинял ей боль, поэтому теперь хотела, чтобы и другие страдали.
Линк не хотел причинить ей вред, как и большинство людей, с которыми она имела дело. Если бы это "путешествие" дало ей шанс удостовериться в этом!.. Требовался лишь небольшой толчок, чтобы она изменила свой образ мыслей и отношение к миру и окружающим ее людям.
Он знал, что сейчас одиночество поможет ей разобраться в себе и подумать о том, какой она была и какой стала.
Мэдисон Сент-Джон чувствовала себя опустошенной; она знала, что живет не правильно. Она сама сделала себя несчастной, и только она сама могла изменить ситуацию.
Линка тянуло к Мэдди, ему нравилось в ней многое, а особенно его привлекали ее ранимость и хрупкость.
Он надеялся, что она примет верное решение.
Мэдди вернулась под навес далеко за полночь, увидев сквозь деревья мерцающий огонь костра и желая немного согреться. Она держалась поодаль от костра и наблюдала за Линком. Он развел костер рядом с навесом. Гром раздавался уже реже и реже, гроза, похоже, удалялась. Слабый лунный свет пробивался через деревья. Кажется, дождя больше не намечалось.
Мэдди была вымотана. Она пережила за последние несколько часов столько, что, казалось, сил жить не оставалось. Ей было очень стыдно за себя. В душе остались только сожаление и разочарование. Она хотела сделать все возможное, чтобы исправить то плохое, что когда-либо сделала. Но не знала, как именно.
