Молли было легче… Вот черт. В любом случае будет нелегко…Знаю только, что мне нужно, чтобы ты это сделал, потому что я гребаный трус и сам не смогу.
О боже.
– Послушай, – произнес Макс. – Грейди. Может…
– Вот что мы должны сделать, – перебил его Джоунс. – Ты поведешь меня туда.
Выведешь из здания. Молли и Джине скажем, что направляемся в туннель, тогда они не станут смотреть. Когда окажемся на площади, я подниму руки вверх. При тебе будет оружие и…
– Расскажи мне о Субандрио, – попросил Макс.– Если он и прибывающий полковник один и тот же человек, то именно с ним мне предстоит вести переговоры.
– Он чертов маньяк, – начал Джоунс. – Чай отыскал его в той же тюрьме, что и меня.
Только Субандрио там работал. По собственному желанию. Просто пообещай мне…
– Я не стану тебя убивать, – сказал Макс. – Придумаем что-нибудь другое.
Джоунс безмолвствовал.
– Что, например?
– Боже. Ну что-то.
Со своего места Макс смутно видел лицо Джоунса, но заметил, что тот трясет головой.
– А если я скажу тебе, что Субандрио сдерет с меня кожу, чтобы заставить сказать, куда я отвез любовницу Нусантары? – понизив голос, произнес Джоунс. – Если скажу, что он будет поддерживать во мне жизнь неделями? Месяцами. Почти убьет меня, а после даст ранам затянуться. Если скажу, что пока я жив, он будет пытаться добраться до Молли. И до Джины. Он заполучит меня, и все равно танк проделает в доме дыру, чтобы Субандрио мог содрать кожу с них у меня на глазах, и тем самым заставить страдать еще сильнее. А ты, друг, ты ведь тоже от этого не защищен. Он и тебя заставит смотреть, как пытает их. Хочешь увидеть, как он вырежет моего ребенка из тела Молли? Поверь, он это сделает. Он делал это раньше. И вероятно, и теперь ждет этого с нетерпением.
О Господи.
– Не знаю, – продолжал Джоунс с дрожью в голосе, – вполне возможно, что Субандрио все равно будет пытать Молли и Джину. Даже после моей смерти. И милосерднее всего было бы убедиться, что для них все закончится быстро.
– Может, вовсе и не Субандрио сюда едет, – заметил Макс.
– Ага, и может, у Молли нет рака груди, – съязвил Джоунс.
– Может, и нет.
– Точно. – Джоунс засмеялся, но смех вышел неприятный.
– Послушай, Грейди, – тяжело выдохнул Макс. – Я понимаю, ты напуган, но не стану…
– Дурак, все еще верящий в чудеса. Думаешь… Что? Что я не знаю, о чем говорю?
– Нет, – ответил Макс, но Джоунс его не слушал.
– Что я трус и даже хуже, – разорялся он, – потому что позволил себе сломаться? Боже, да ты чертовски самонадеянный сукин сын! Думаешь, ты лучше меня. Думаешь, ты бы не сломался в той тюрьме? Три года пыток. Дерьмо. Ты бы запросто их выдержал, да? Черта с два, Багат. Ты тоже человек, что бы ни думал. И как у всех на этой планете, у тебя есть переломный момент.
– Послушай, Грейди, – снова попытался Макс.
– Хочешь узнать, когда он наступит? Тогда позволь им срезать кожу с твоих ступней.
Позволь им сечь тебя до тех пор, пока не окажешься в одном взмахе руки от смерти. Хотя какие к черту проблемы. Ты же несокрушим. Твоя треклятая самоуверенность тебя спасет.
Но погоди. А что будет, когда приведут Джину? Что ты почувствуешь, чемпион, видя, как ее насилуют, слыша ее крики и будучи неспособным пошевелиться, не говоря о том, чтобы ей помочь? Хочешь через это пройти? А ведь придется.
Повисла тишина.
Макс не знал, что сказать. Только если: «Да я уже через это проходил. Слышал крики Джины и не мог ей помочь».
До настоящего момента Макс и не понимал, что у пережитого и причиняющего столько страданий имелось название.
Пытка.
Всего раз он подвергся чему-то столь же ужасающему, когда поверил, что Джина погибла.
Джоунс встал. Перед самым окном.
– Пригнись, – приказал Макс.
Но тот не послушался. Прошел прямо и вышел за дверь.
– Додежуришь вместо меня, – бросил Джоунс. – Дай знать, когда у тебя иссякнут идеи.
А я проведу остаток жизни с женой.
* * *
Джулз переводил взгляд с доктора Дьюи Эрналии на ее трех великолепных братьев и обратно, молясь, чтобы ему поверили.
Черт. Уж если кому и полагалось быть скептиком, так это ему самому. У этой тощей девчушки предположительно имелся диплом врача Университета Тафтса. А раз уж она вправила ему ногу и наложила швы, пожалуй, лучше поверить, что так оно и было. Хотя другая версия – что она не по годам развитой подросток, зарабатывающий значок герлскаута за оказание первой медицинской помощи – внушала еще меньше доверия.
Когда все три брата собрались в изножье кровати, доктор Эрналия поведала Джулзу, что она единственный врач на этой стороне острова и что их маленький домик без электричества – ближайшее строение к находящейся в нескольких милях отсюда больнице.
Доктор беспокоилась, поскольку первый брат доложил, что неподалеку в доме на холме прячутся террористы. А второй брат сообщил о слухах, будто вооруженные силы направили туда танк, чтобы взорвать этих террористов.
По опыту Дока это означало, что возможны большие потери.
Да уж, без шуток.
И самой большой потерей станут Макс, Джина, Джоунс и Молли. Ведь они не террористы, прячущиеся в том доме, а друзья Джулза.
И, конечно же, доктор не преминула заметить, что возможные большие потери были бы еще больше, если бы к делу подключились американцы.
Но американцы, очевидно, держались в стороне, ведь эти террористы считались частью ячейки, атаковавшей посольство в Джакарте, где был убит всеми любимый политик с Пулау-Миды. Если американцы все же вмешаются, вместо того, чтобы тут же вынести приговор и привести его в исполнение, они возьмут террористов под арест.
– Я агент американского федерального бюро расследований, – начал Джулз, желая при этом быть одетым во что-то более достойное, нежели одолженное нижнее белье в виде пары боксеров с логотипом «Бостон Ред Сокс», непрочно скрепленных с одной стороны, чтобы можно было наложить шину на колено. – Я прибыл на Пулау-Миду, чтобы расследовать похищение двух американок. – Он подождал, пока док переведет братьям.
А потом ждал еще дольше, поскольку в комнату вошел мужчина. Судя по внешности, очередной младший брат доктора. Даже если бы очень постарались, эти пятеро не смогли бы стать более похожими – все отличались экзотической красотой.
Разговор между ними затянулся, они много жестикулировали и все чаще украдкой поглядывали на Джулза.
Наконец доктор Эрналия их утихомирила и повернулась к Кэссиди.
– Братья хотят знать, – обратилась она к нему, – не ты ли убил Эмилио Тесту.
