— Не хотела.
— Ладно, — вздохнул Степанов, — идите пока. Подпишите здесь и здесь. Завтра в семнадцать часов придете в наш отдел. И помните — до окончания следствия вы не должны покидать город.
Я была согласна на все, лишь бы вырваться. Сама не помню, как добралась до дома. Там я прежде всего влезла под душ и долго мылась, причем с головой — верное средство от отрицательных эмоций. Не успела толком вытереться, как затрезвонил телефон. Кто же, если не Настя?
— Ну, как? — поинтересовалась она. — Что-то ты долго.
— Ты была права, — честно призналась я. — Лучше бы я туда не ходила…
И я поведала ей свою печальную историю.
— Да, — потрясенно прокомментировала Настя, — ты больше не в стагнации. Поздравляю!
— Боюсь, что так, — вздохнула я. — Очевидно, ты очень хотела меня из нее вывести — и вот результат. Надеюсь, что ты представляла себе этот процесс более гуманным.
Настя оживилась.
— А на следующем этапе случится то, чего очень хочешь ты, — познакомишься с олигархом!
— Очевидно, окажусь на одних нарах с Ходорковским. Говорят, в тюрьмах сейчас жуткая скученность.
— Чушь, — возразила Настя. — Ни на каких нарах ты не окажешься. У тебя нет мотива для убийства.
— Подполковник знает, что Анна Сергеевна на меня кричала. Этому есть масса свидетелей.
— Убивай мы каждого, кто на нас кричит, — мечтательно заметила моя подруга, — и мы все останемся без начальников.
— Думаешь, меня всерьез не подозревают? — немного взбодрилась я.
— Уверена. Ты посмотри на себя! Хоть ты и вышла наконец из стагнации, однако на убийцу никак не тянешь. Пока. Я уверена, Алину Алову убил кто-то из ее круга. Знаешь, на телевидении крутятся такие деньги, что я ничему не удивлюсь. Не знаю, о чем она хотела тебе рассказать, но у ее канала… то есть у канала ее дяди… сейчас как раз проблемы.
— Какие? — заинтересовалась я, вспомнив сюжет, предложенный Анной Сергеевной для детектива.
— Ну, я особо не вникала, но их почему-то упорно поливает грязью Уралов. Да, ты ж наверняка не знаешь Уралова. Известный журналист и политический обозреватель, лицо канала… забыла название, но неважно. Тебе оно все равно ни о чем не скажет.
— Этот канал контролирует какой-то политик? — уточнила я.
— Ходят слухи, что «заказывает музыку» там Надиров. Слушай, а откуда ты-то знаешь? Колись! Чувствую, ты только делаешь вид, будто любишь классическую литературу и Мариинский балет, а сама тайком читаешь желтую прессу и смотришь сериалы.
Я решилась. Честное слово, конечно, свято, но жизнь и смерть человека куда священнее.
— Мне обязательно надо завтра рассказать подполковнику о сюжете, который сочинила Анна Сергеевна. Вернее, она его не сочинила, а, судя по всему, взяла из жизни. Именно его она и попросила меня скрывать. Думаю, теперь я свободна от своего обещания.
— Разумеется. Нельзя скрывать от следствия то, что может иметь отношение к убийству.
Настя выжидающе смолкла.
— Семь бед — один ответ, — констатировала я. — Конечно, я и тебе расскажу. Только я не очень хорошо помню. Мне тогда показалось — какая-то ахинея. Есть два телевизионных канала… назовем их олигархическим и политическим. Олигархическим негласно владеет олигарх, дядя главной героини…
— Павел Иванченко, — подсказала Настя.
— Вот именно. А формально его возглавляет бывшая бизнес-леди, которая занимается финансовыми аферами…
— Татьяна Цапова, — объяснила мне подруга. — Людей раздражает, что она слишком откровенно пиарит Иванченко, но в целом каналом руководит неплохо. Это она догадалась купить на Западе за бесценок идеи разных устаревших телешоу и устроить их у нас. Рейтинг канала сразу подскочил вверх. А политический канал — это тот, который контролирует Надиров, я правильно поняла?
— Наверное. Дядя-олигарх — ангел во плоти, думающий не о деньгах, а только о благе простого народа. Но коварный владелец политического канала обвинил ангела в уклонении от налогов и вообще всячески его обижал. Переманивал ведущих, крал идеи…
— Точно! — оживилась Настя. — Представляешь, что они сделали? Они взяли ту же идею телепередачи, чуть-чуть изменили — так, что вроде бы это стало их самостоятельной разработкой — и пустили у себя. При этом очень сильно снизили уровень, зато успели раньше конкурентов. А уж что Уралов несет про Иванченко — приятно послушать! Уклонение от налогов — так, мелочь. Не удивлюсь, если скоро выяснится, что Иванченко питается исключительно мясом новорожденных младенцев.
— Надо же, — удивилась я, — Анна Сергеевна рассказала чистую правду. А мне казалось — бред сумасшедшего! Знаешь, мне ее очень жалко. Когда убивают человека, жалко в любом случае, но тут особенно.
— Почему особенно?
— Ну, сперва я приняла ее за типичного нувориша… ограниченная, вульгарная, высокомерная. А сегодня мне показалось, что она не чувствует себя по-настоящему счастливой, ей, кроме денег и популярности, хочется чего-то еще. Именно поэтому она решила написать книгу. Выплеснуть в ней свои мечты, понимаешь? Очень романтические, наивные, в чем-то даже детские. Ей казалось, сюжет про телеканалы нужен для привлечения читателей (хотя не знаю, кого бы такое привлекло), но главным была идеальная героиня.
Моя подруга хмыкнула.
— Многим людям почему-то мнится, что история их жизни всем очень интересна. Итак, основная идея — борьба каналов, я правильно поняла?
— Ну да. Олигарх знал, что политик когда-то использовал общественные деньги в личных целях, и решил его уличить. Тогда политик подкупил рабочих олигарха, чтобы те устроили забастовку.
Я замолкла.
— А дальше? — подбодрила меня Настя.
— Дальше мы перешли к описанию характера героини, прекрасной Карины, я начала непристойно ржать, и наше сотрудничество закончилось. Нет, не совсем так. Там еще была Виктория, подруга героини и жена олигарха. Типичная пустоголовая блондинка и стерва, но идеальная Карина нежно ее любит.
— Валерия, — пояснила Настя. — Помнишь, я тебе о ней говорила? Была фотомоделью, а сейчас жена Иванченко. При чем тут она?
— Не знаю. Анна Сергеевна хотела, чтобы героиню нельзя было заподозрить в убийстве, а вот подругу наоборот.
— А кого должны были убить? — жадно осведомилась Настя.
— Ей было все равно, она сказала — придумаете сами. Но уж явно не Карину и не Викторию. Слушай, есть один человек, который знает о сюжете больше меня, и милиция наверняка сможет его найти. До меня Анне Сергеевне помогал писать какой-то журналист Олег, но результат ей не понравился. Она даже хотела дать мне его вариант текста, но я, дура, не взяла.
