Взгляд его обжигал меня, проникал в самую душу. Прерывистое дыхание коснулось моей открытой шеи, мгновение – и к ней прильнули его влажные губы. Пальцы, сжимавшие оба моих запястья, разжались и атаковали шнуровку на моем корсаже.
– Лиам!
– Кейтлин, помолчи!
– Лиам, я не хочу…
– Черт! Замолчишь ты наконец?
Он закрыл мне рот поцелуем и быстро управился с корсажем, причем расстегивал он его по-прежнему одной рукой. Соски моих налитых грудей напряглись, стоило его пальцам проникнуть в вырез сорочки. Когда он легонько ущипнул меня, я вскрикнула от удовольствия.
Едва он начал ласкать меня, и мой гнев сменился желанием. Одной рукой я попыталась расстегнуть его ремень, а второй – брошь на плече, скреплявшую концы пледа. Предметы нашей одежды один за другим падали на пол у наших ног.
– A ghràidh mo chridhe, зачем себя мучить? – спросил он шепотом. – Я так тебя люблю, так тебя хочу… Я за тебя жизнь отдам…
Я ласково прикусила его сосок. Руки мои медленно соскользнули по его груди и животу вниз, к бедрам. Он вздрогнул, когда я погладила его по ягодицам, и мускулы его напряглись, стоило мне вонзить в них ногти. Языком я пробежала по тонкой дорожке волос внизу живота. Лиам со стоном обхватил мою голову руками и направил туда, где пульсировало желанием его мужское естество.
– Боже, Кейтлин… – прошептал он хрипло.
Он весь дрожал от возбуждения.
– Да, a ghràidh, о да! Я готов умереть за тебя…
Дрожь прошла по его телу, хриплый рык сорвался с губ. Запутавшиеся в моих волосах пальцы медленно ослабили хватку. Он упал на колени рядом со мной, дрожа всем телом, и заглянул мне в глаза.
– Я твой душой и телом, – проговорил он едва слышно. – Ты можешь уничтожить меня, если захочешь… Можешь растоптать меня… Моя жизнь в твоих руках!
– Лиам, mo rùin! Я тебя люблю и никогда, слышишь, никогда не сделаю тебе дурного!
Он подхватил меня на руки, перенес на кровать. Губами и пальцами он подарил мне наслаждение, перенесшее меня в мир, где правят ощущения, а не разум, туда, где удовольствия не имеют границ. Когда же, тяжело дыша, я вернулась в настоящее, голова его покоилась у меня на животе, а мои пальцы перебирали его кудри.
– Dе́ a bhios tu, mo leanaibh mhùirnich? Ar mac? Ar nighean?[129] – ласково спросил он, касаясь губами моей влажной кожи.
– Думаешь, ребенок тебя слышит?
– Конечно!
Он придвинулся ко мне, и наши лица оказались очень близко. Я посмотрела на него и вдруг поняла, насколько глупо повела себя в этот вечер. «Нет, ни за что больше не поддамся глупой ревности! Никогда!» Теперь я знала, что он любит меня больше всего на свете, да и сама я была готова отдать за него жизнь. И все же, несмотря на это, мне не хотелось расставаться с ним и жизнью слишком быстро: обмен товарами был назначен на завтрашний вечер и грядущее предприятие не на шутку тревожило меня.
– Какой план действий на завтра?
– С наступлением ночи будем ждать на берегу. По нашему сигналу с корабля спустят лодки и оружие. Ты подождешь нас в старой часовне, недалеко от места высадки, и Калум присмотрит за тобой.
– Он расстроится, – пробормотала я себе под нос.
– Да, знаю, но я пообещал его матери, что с ним ничего не случится. Он еще слишком юн. У него все впереди!
– Но ведь в его годы ты уже ходил вместе с кланом грабить Аргайл…
– Надеюсь, ты ему об этом не станешь рассказывать? – спросил Лиам и ущипнул меня за ляжку.
– Чтобы он со всех ног побежал вам помогать, а меня бросил одну на растерзание бандитам? Ну уж нет!
Лиам нахмурился и кашлянул, прочищая горло.
– Если все пройдет благополучно, я вернусь за тобой еще до рассвета.
Панический страх тисками сжал мое сердце.
– А если нет?
– Тогда вы с Калумом вернетесь в Гленко.
Я отвернулась, пряча слезы.
– Кейтлин, я не стану легкой добычей, поверь! Не хочу возвращаться в тюрьму…
– Пока еще не поздно, Лиам! Твои люди могут поехать на побережье… без тебя.
– Нет! – живо возразил он, приподнявшись на локте. – Кейтлин, ты понимаешь, о чем просишь меня? Разве я могу оставить своих людей?
– Да, я понимаю, – уступила я со вздохом.
– Все будет хорошо, обо мне не тревожься!
– Легко тебе говорить! – буркнула я в ответ. – Что, если вам устроят ловушку? Мы так и не выяснили, кто предатель, и этот твой сержант Барбер может снова оказаться у тебя на пути! Кстати, ты заметил, что Исаака весь вечер не видно? Куда он мог уйти?
При упоминании об Исааке Лиам помрачнел и медленно покачал головой.
– Я это заметил. Кейтлин, в страшном сне мне бы не приснилось, что Исаак – предатель! Он всегда был одним из лучших в моем отряде. Но с тех пор, как умерла Меган, он, должен признать, ведет себя странно… Стал надолго отлучаться из деревни, на вопросы не отвечает… Куда он может уходить? Понятия не имею! Да, я знаю, что он злится на меня, и понял бы, если бы он предал меня. Но предать клан? Ты права, нужно выяснить, что он затевает. Завтра на рассвете поговорю об этом с Томасом!
Он помолчал немного и ласково посмотрел на меня.
– A ghràidh, улыбнись мне!
Я ответила вымученной улыбкой. Лиам погладил меня по щеке и поцеловал в ямочку.
– От тебя чудесно пахнет лавандой, – сказал он, понюхав мои волосы.
Наши пальцы переплелись, и он завел мне руки за голову. Раздвинув коленом мои бедра, он лег на меня. Его загорелая кожа влажно блестела в свете свечи.
– Забудем о ревности! – шепнул он. – Ни одна другая женщина не возбуждает меня так, как ты!
– Да неужели?
Он взял меня сильным движением бедер. С губ моих сорвался крик, и я подалась ему навстречу. Лиам замер и какое-то время смотрел на меня сквозь ресницы.
– Люблю смотреть, как ты выгибаешься от удовольствия подо мной, это так меня возбуждает…
Он стал двигаться во мне, и мы по-прежнему смотрели в глаза друг другу. Мое дыхание стало прерывистым.
– А когда ты вскрикиваешь… О Кейтлин!
– Не останавливайся, умоляю…
Он ускорил ритм, и каждый толчок заставлял мое тело вздрагивать. Я обняла его торс ногами. Обжигая меня взглядом, Лиам прошептал:
– Господи, знала бы ты, какая ты сейчас красивая…
Он застонал и упал на меня.
– Знаешь… из того, что мне нужно… для счастья… ты – на первом месте!
Его слова озадачили меня.
– Правда? А что же, интересно, на втором месте?
– Бутылка лучшего шотландского виски! – ответил он, улыбаясь во весь рот.
Я шлепнула ладошкой себя по лбу.
– И правда! Ну как можно спрашивать такие глупости?
Живительный морской воздух наполнил мою грудь. Закрыв глаза, я вдохнула запах водорослей, который поднимался на самый верх, и вслушалась в шум прибоя, разбивавшегося далеко внизу, у подножия отвесной прибрежной скалы.
