Мысли мои снова обратились к Лиаму. В такой вот камере он провел много дней. Пытался ли он высечь свою боль в камне в ожидании дня казни? У меня по спине пробежали мурашки.
В коридоре послышались шаги. Звякнули ключи: кто-то перебирал связку, подыскивая нужный. Наконец ключ вошел в замочную скважину и повернулся с ужасным металлическим скрежетом, эхом отозвавшимся от стен, которым довелось стать свидетелями стольких трагедий. В крошечную камеру вошел солдат в красной куртке, а следом за ним – еще один. Он склонился надо мной и поднес факел к моему лицу.
– Пойдете с нами, – сказал он и отошел, пропуская меня вперед.
Меня привели в пустую комнату, стены которой были обшиты деревянными панелями. В центре ее стоял письменный стол орехового дерева с разбросанными на нем бумагами. Кресла было только два. Одно стояло у стола и, судя по всему, предназначалось для хозяина кабинета, второе – чуть поодаль. В него я и села.
Чтобы убить время, я стала читать бумаги на столе. Запросы и заказы на оружие и припасы, на еду и обмундирование… Бумаги были в таком беспорядке, что некоторые из них наверняка покрывались пылью и плесенью, прежде чем их наконец находили и отправляли. Очевидно, у капитана было слишком много других занятий и он не успевал выполнять эту часть своих обязанностей. А может, он не любил возиться с бумагами.
Стоило мне подумать о хозяине кабинета, как он явился, что-то бормоча себе под нос. Судя по всему, настроение у него было отвратительное. Он запер дверь, обошел вокруг моего кресла и сел за свой стол.
Узнав меня, капитан Тернер громко хмыкнул. От удивления у него округлились глаза и открылся рот. Я же была охвачена неописуемым ужасом.
– Еще немного, и я решу, что вы преследуете меня, миссис Макдональд! – обратился он ко мне, расплываясь в улыбке.
– Это происходит не по моей воле, уверяю вас, – пробормотала я растерянно.
Он достал из ящика стола несколько гусиных перьев, выбрал одно, а остальные вернул на место.
– Лейтенант Кеннеди сказал, что вас зовут Мирна. Но я полагаю, что имя Кейтлин подходит вам намного лучше, – сказал он, вынимая из кармана ножик.
Нервно ерзая в кресле, я в полном молчании ждала продолжения. Время от времени поглядывая на меня, он стал затачивать перо. Поднес его к глазам, осмотрел кончик, потом аккуратно положил на стол и стал вычищать грязь из-под ногтей.
– И как мне теперь поступить с вами?
– Вы не имеете права удерживать меня, мы ничего не сделали…
– Это еще надо выяснить. Ваш муж нечист на руку, в этом я уверен. Тень от виселицы, как я вижу, не слишком его испугала. По-прежнему промышляет контрабандой?
– У вас нет доказательств! – возразила я.
– Это правда, – последовал спокойный ответ. – Но, на мое счастье, Кеннеди привез живым одного из банды Макдональда. Вот он-то нам все и расскажет.
– Но ведь он еще ребенок!
«Сохраняй хладнокровие, Кейтлин!» – мелькнуло у меня в голове.
– Где он? – спросила я.
– В камере.
– Отпустите его! Ему всего шестнадцать.
Капитан положил нож на стол, скрестил руки на груди и откинулся на спинку кресла.
– Хотите, чтобы парня отпустили? Что ж, можем обсудить условия сделки! – предложил он с издевкой в голосе. – Лорд Даннинг похвально отзывался о ваших талантах. А если мне тоже захочется в этом убедиться?
Я почувствовала, что краснею, и отвела взгляд.
– К несчастью для вашего юного друга, для меня неприемлемы такого вида сделки, – продолжил он и положил ладони на стол. – Мне приятно бывать у Даннинга. Признаюсь, у него отличные вина и хорошая кухарка. В остальном же… Даннинг – человек крайне корыстный и беспринципный. Я бы даже сказал, порочный. И я не одобряю поведение лорда и многие его поступки.
«Что ж, посмотрим!» – подумала я. Какое-то время капитан, прищурившись, смотрел на меня, потом чуть склонил голову набок и принялся постукивать пальцами по подлокотнику кресла. На губах его играла злая усмешка.
– Кстати, ему будет очень приятно узнать, что вы под моей охраной.
– Но вы же не станете… – пробормотала я, бледнея от страха.
– С этим я могу не спешить. Я хочу добраться до Макдональда, а раз вы у меня, значит, он сам явится ко мне. Не сомневаюсь, что он сейчас вас разыскивает. Трупы двух своих незадачливых товарищей он наверняка уже обнаружил. Кеннеди, конечно, слишком скор на расправу, но он хороший солдат, и я закрываю глаза на некоторые его шалости.
Его большие орехово-карие глаза внимательно смотрели на меня в ожидании эмоционального отклика, но ценой невероятного усилия я сумела сохранить невозмутимость.
– Ваш супруг обкрадывает короля, лишая его части своих доходов.
– У своего короля он ничего не крадет, – сочла нужным уточнить я.
– Его король – это Вильгельм Оранский! Или Макдональд рискнет нарушить клятву верности, подписанную главой клана?
Я не ответила и уставилась на костяную чернильницу прямо перед собой. Тернер вздохнул, встал и покачал головой.
– Проклятые якобиты! – буркнул он. – Готовы на все ради короля-паписта, лишенного короны!
– Одни ради своего короля воруют, другие – убивают!
Он поднял голову и вперил в меня злой взгляд. Слова сорвались с моих губ прежде, чем я успела подумать. Я прикусила губу.
– Попридержите язык, мэм. Или жизнь в Хайленде настолько испортила ваши манеры?
– Хайленд здесь ни при чем, капитан. Манеры портятся, когда сталкиваешься с такими людьми, как вы!
Он ответил мне с очаровательной улыбкой.
– Вы не только хороши собой, но еще и умны! Я начинаю понимать, почему Даннинг так увлекся вами. Что ж, поговорим начистоту. Возможность продать вас ему, на мой взгляд, весьма заманчива. Мой кошелек заметно потяжелеет. Даннинг готов дорого заплатить, лишь бы вы вновь оказались в его постели, а ваш супруг моментально примчится, узнав, что вы снова у молодого лорда. И мне останется только схватить его, как в тот раз…
У меня задрожали губы. «Я не могу снова вернуться туда, – в отчаянии подумала я. – Нет, я не хочу!»
– Знаете, капитан Тернер, что отличает вас, англичан, от шотландцев, которых вы привыкли называть дикарями и варварами?
– И что же? Я не против послушать.
– Вы прячете склонность к садизму и вашу дикость под лощеными манерами, высокомерием и притворством. И гнусность!
– Нет, Кейтлин Макдональд, это называется культурой! Тот, кто не умеет скрывать свои порывы и сущность, не способен править!
Он подошел ко мне, взял прядь моих волос и вынул из нее соломинку.
– Признаться, я пока еще не решил окончательно, что с вами делать. Быть может, я даже оставлю вас себе. Даннинг рассказывал такие вещи… Заманчиво было бы проверить!
