благовидный предлог – лекцию! Такие вещи он не прощает!
Её глаза налились слезами, он говорил так холодно, а во взгляде было столько безразличия, что Надин не выдержала и замахнулась, чтобы дать пощечину.
– Не позволю, – он перехватил её руку, больно сжав запястье. – Минус в карточку за компрометацию профессора.
– Пожалуйста! – Надин сорвала с шеи бейдж, в котором, как и все студенты, для удобства носила ID-карту, и бросила его на стол. – Только не забудьте указать, каким образом я вас скомпрометировала!
– Не беспокойтесь. На этот раз я вас выгораживать не стану…
Он безразлично провел картой по терминалу и набрал замечание:
«Нарушение пункта 17.8 правил колледжа «Маленькие звёздочки». Права и обязанности студентов».
Знайте, профессор, если будет разбирательство, то я сообщу комиссии, что это вы подталкивали меня к этому поступку, соблазняя и втираясь в доверие…
Надин несла околесицу, не отдавая себе отчёт. В неё словно вселился дьявол. Ей стало так обидно и горько!
– Говорите, мисс, что угодно и когда угодно, – он пристально посмотрел ей в глаза, провоцируя.
– Какой же вы всё-таки гад!
– Это всё? – Сайвер стоически выслушивал оскорбления.
– Вы мерзкий, желчный, отвратительный, вы… – она никак не могла сглотнуть.
– Об этом все знают, – Сайвер сдерживал гнев, чеканя каждое слово.
– Ублюдок, так и сгниешь в своих комнатах в одиночестве! – её понесло.
– Убирайтесь! – Сайвер прошипел это слово с такой интонацией, что ему самому стало страшно.
Надин беззвучно открывала рот, пытаясь справиться с истерикой, то сжимая, то разжимая кулаки.
– Вон… – зловеще выдавил Сайвер; упираясь ладонями в столешницу, что было мочи, он едва сдерживался.
Надин вышла из оцепенения и рванулась к выходу. Маерс со злостью смёл всё, что лежало на его столе. Было слышно, как разлетаются бумаги и звенит разбивающееся стекло. Девушка захлопнула дверь и услышала глухой удар. «Наверное, это был стул…» – подсказал ей внутренний голос.
Надин бежала по коридору, вытирая на ходу слёзы. Это ужасно – предложить себя мужчине и получить отказ! Как она могла на такое решиться? А Маерс тоже хорош, зачем он позволил ей прийти к себе? Молча стоял и принимал ласку? Он должен был предвидеть её поведение, он же взрослый мужчина!
А нервно Сайвер ходил из одного угла кабинета в другой. Как он мог допустить, чтобы студентка поцеловала его? Да, он хотел побыть в её обществе, отвлечься, скрасить своё одиночество, поболтать о любимом предмете, но у него и в мыслях не было переходить грань. Это злостное нарушение этики! Когда он опомнился, то сразу оттолкнул её и наорал. Его расстраивало и то, что помимо всего прочего он очень испугался случившегося, испугался нахлынувших эмоций и ощущений. Он гнал от себя эти мысли, но сейчас был вынужден признать – мисс Миховски вызывает в нём конкретные мужские желания: он хочет близости с ней…
– Генри, – Надин, как фурия, ворвалась в комнату Гейла и, убедившись, что кроме него в ней никого нет, кинулась ему на шею. – Поцелуй меня, Генри!
Она буквально впилась в губы парня, расстёгивая трясущимися руками пуговички на вороте его клетчатой байковой рубашки.
– Что с тобой происходит? Ты откуда такая взбаламученная? – отстраняя от себя девушку, испуганно спросил Генри.
– Заткнись, просто поцелуй меня, пожалуйста!
Надин притянула его к себе и снова принялась целовать. Он робко отвечал, не понимая, откуда взялась такая страсть. Генри по природе был робким, и несколько неудачных попыток соблазнить девушек отбили у него желание «штурмовать крепость» первым. С Надин заигрывать он стеснялся, ему почему-то казалось, что и она откажет. Поэтому её сегодняшнее поведение буквально ввело его в ступор.
– Я хочу быть твоей. Сегодня, сейчас…
– Надин, ты что, парами удобрений в оранжерее надышалась?
– В чём дело, Генри? Ты не хочешь? Тебе что-то не нравится?
– Ты странно себя ведёшь.
– Как не вовремя в тебе проснулся аналитик!
Наконец-то с пуговицами было покончено, и Надин приступила к борьбе с ремнём на брюках. Почувствовав возбуждение юноши, она властно откинула Генри на кушетку, стоящую перед камином и, когда он приземлился, стянула вниз его штаны.
В одном пособии, которое украдкой листали девочки в школе во время перемен, она вычитала, что мужчины любят, когда их ласкают ниже пояса… Она положила руки Генри на бёдра, несколько раз поцеловала живот и, лизнув пупок, замерла у мужского достоинства, сокрытого под нижним бельём.
Не зная, что делать дальше, она нежно погладила ладошкой затвердевшую выпуклость. В комнате раздался протяжный стон. Генри закрыл глаза и застыл, боясь пошевелиться. Осмелев, Надин потянула резинку трусов вниз, освобождая возбуждённый орган. От смущения она старалась не смотреть на пенис, но всё же несмело взяла его в руку, обхватив большим и средним пальцами.
Совершив несколько поступательных движений, она почувствовала, как тело Генри содрогнулось, он накрыл её руку своей и спустя мгновенье издал странный звук, похожий на рык. По ладони Надин потекла беловато-мутная липкая жидкость.
– Генри? – она с ужасом взглянула на стекающую по руке субстанцию.
– Прости… – сумел выдавить обессиленный юноша и расслабленно откинулся назад с закрытыми глазами.
Надин брезгливо вытерла руку о штанину Гейла и бросилась прочь. Она ворвалась в свою комнату, с грохотом захлопнула дверь и разрыдалась во весь голос от постигнувшей её досадной неудачи.
Надин проплакала до полуночи. Мэри как могла успокаивала соседку, но её труды так и не принесли результатов. Тогда она позвонила Алисии, и та посоветовала дать ей успокоительное.
– Знаешь, Алисия, – Мэри мялась и накручивала локон на палец, – я боюсь что-либо давать Надин. Ей станет плохо, а я буду виновата.
– Как у вас всё сложно, – мисс Тьер вздохнула. – Отведи её в санчасть. Пусть Хадди её напоит валерьянкой или пустырником.
– А ты можешь?
– Я сейчас занята, иначе давно бы пришла и помогла тебе. Сейчас я спрошу у Алана…
– Надин, успокойся, сейчас Алисия что-нибудь придумает, – подбодрила Мэри, зажав микрофон рукой.
– Алан её проводит! – вернулась на связь Алисия.
Уже через пять минут Литтелтон постучал в дверь к первокурсницам:
– Мэри, что опять приключилось с мисс Неприятность? – мокрая рубашка прилипала к телу, подчеркивая рельеф мышц. Видимо, Алисия выдернула Алана из спортивного зала.
– Плачет. Вы проводите её в медицинский кабинет, мистер Литтелтон? – Мэри и Алан с начала учебного года едва перекинулись парой слов.
– Мэри, к чему официальность? Просто Алан… – он улыбнулся, обнажив белые зубы, и прошёл в комнату.
– Надин, так дело не пойдет… – он поднял её лицо за подбородок и скептически осмотрел. – Ты получила «D»?
Надин отрицательно мотнула головой.
– Так это полдела! Пойдем,
