— Я не виновата! — упрямо заявила она.
— Мы с тобой обе знаем, что виновата, — усмехнулась мисс Линдси, ее светло-карие глаза смотрели на девочку без осуждения. — Тебе она не нравится, ведь так? И ты решила немного насолить ей, это понятно.
— Это моя седьмая гувернантка, — не без гордости заявила Джорджина. — И она хуже прежних!
— Чем же? — веселое любопытство мисс Линдси почему-то не раздражало мисс Ричмонд.
— Она умная, — нехотя призналась девочка и тут же откровенно рассказала о случае с лягушкой.
Звонкий хохот Сьюзен рассердил Джорджину.
— Что тут смешного? Почему я должна читать эти толстенные тома и слушаться указаний этой… этой…
— Прекрати, а не то скажешь что-нибудь, недопустимое для леди, — уже серьезно сказала мисс Линдси. — Каждая девушка должна получить образование, хочет она того или нет. И только глупая не понимает, насколько это на самом деле нужно. А ты ведь не глупая?
— Не глупее этой мисс Данфорт! — грубо ответила Джорджина.
— Вот видишь! Твоему будущему супругу наверняка будет нужна не только красивая, но и утонченная жена, которую не стыдно представить обществу. Она должна будет уметь вести дом, устраивать балы и праздники, помогать ему в делах… Все это ты наверняка уже слышала.
Девочка кивнула. Мисс Линдси нравилась ей больше, чем другие леди, наводнившие дом, и Джорджина пока готова была слушать, что скажет эта гостья.
— Что касается гувернантки… Сегодня она выставила тебя в неприглядном виде, не стоило устраивать публичное объяснение.
— Вот именно, — злость на мисс Данфорт снова всколыхнулась в душе девочки, и она сжала тонкие пальцы в кулачки. — Я никогда не прощу ей этого! Моя месть будет жестокой и изощренной, вот увидите!
Мисс Линдси насмешливо фыркнула.
— Что ты можешь сделать? Насобирать лягушек и положить ей в постель? Думаю, она не станет поднимать шум, ты ведь уже знаешь, что она их не боится.
— Я придумаю что-нибудь другое, — не сдавалась девочка.
— Насколько я поняла, твоему отцу надоело, что гувернантки меняются так часто. По нескольким сказанным словам я поняла, что он готов проявить твердость и оставить мисс Данфорт, даже если ты станешь день и ночь жаловаться на нее.
— О, что же мне делать! Я не выношу эту выскочку! Она осмеливается улыбаться мистеру Райенфорду, как будто настоящая леди и имеет право беседовать с джентльменами! — Джорджина невольно выдала самую важную причину ее неприязни.
Мисс Линдси в задумчивости покусала нижнюю губку.
— Вот как, — пробормотала она. — Что ж, если ты и в самом деле решила избавиться от своей учительницы, надо придумать что-то особенное. И это должна быть не обычная детская шалость.
Девочка посмотрела на собеседницу с любопытством.
— Вы знаете, что нужно делать? — быстро спросила она. — А зачем вам это?
— Когда-то меня тоже мучила гувернантка, весьма походившая внешне на твою мисс Данфорт. Но, в отличие от твоей, моя мать не заступалась. И я поклялась, что, когда вырасту, буду помогать всем девочкам, страдающим от несправедливости их воспитательниц, — улыбнулась мисс Линдси. — Так ты хочешь, чтобы я помогла?
— О, конечно! Я стану вашим другом навечно! — в сущности, Джорджина была еще ребенком, и до сих пор у нее не было ни одной настоящей подруги. Да еще и такой взрослой и красивой, как мисс Линдси!
— Я обещаю, что очень скоро придумаю что-нибудь подходящее, — Сьюзен поцеловала девочку в мокрую щеку. — Но и ты должна пообещать, что не останешься невежественной девчонкой. Я не хотела бы краснеть за свою подругу! Ты будешь тщательно готовить уроки, мисс Данфорт должна быть тобой довольна.
— Это обязательно? — приуныла Джорджина.
— Поверь, так нужно. Ты усыпишь ее бдительность, она не станет ожидать от тебя каких-нибудь шалостей, поэтому, когда перед ней внезапно разверзнется земля, она окажется к этому не готова. И ни она, ни кто-нибудь другой не посмеет обвинить тебя, что ты что-нибудь подстроила. Ведь ты и мисс Данфорт были так дружны в последнее время…
Мисс Ричмонд с восхищением уставилась на советчицу.
— Какая же вы умная! — воскликнула она. — Я буду делать все, что скажете!
— Кто знает, может быть, когда-нибудь и мне придется попросить тебя об услуге, — медленно сказала мисс Линдси. — А теперь идем, ты пожелаешь всем в гостиной доброй ночи и вернешься в спальню. Завтра тебе придется как следует потрудиться.
Девочка послушно кивнула, и обе заговорщицы, обнявшись, вышли из комнаты…
— Мистер Рэндалл, вы ведь споете дуэтом с моей сестрицей? Вчера вы нас так порадовали, — мисс Гартнер восторженно подняла глаза к небу.
— Если мисс Фелтвик пожелает петь со мной, — откликнулся джентльмен. — Я вовсе не уверен, что моя манера исполнения доставила кому-нибудь удовольствие. — О, что вы, вы так тонко чувствуете музыку, — не унималась Джейн. — Вот и мисс Линдси со мной согласится.
— Конечно, так оно и есть, вчера я едва не расплакалась, такое сильное впечатление произвела на меня эта грустная баллада, — согласилась Сьюзен, в свою очередь одаривая Рэндалла кокетливой улыбкой.
Из глубины холла Эмма наблюдала, как две девушки без всякой скромности стараются завладеть вниманием джентльмена. «Бедный Рэндалл, — подумала она. — Хорошее воспитание мешает ему отвадить кокеток, даже если он этого хотел бы. Или он рад вниманию? Возможно, Марсия сумела привить ему неуверенность в себе, и теперь он хочет убедиться, что все еще привлекателен в глазах молоденьких девушек. Смогу ли я пожелать счастья ему и сестре?»
В последнем Эмма отнюдь не была уверена. За прошедшую неделю она два раза встречалась с мистером Рэндаллом, в холле и в саду, и он не узнал ее. Любезное приветствие — вот все, чего она удостоилась. Его манеры по отношению к прислуге были так же безупречны, как и в отношении равных ему людей. Но взгляд остался равнодушным, он даже не попытался присмотреться к женщине в наряде вдовы. Давняя привычка скрывать свои чувства помогла ей остаться невозмутимой, по крайней мере, до тех пор, пока джентльмен не скрылся из виду. Но она страдала, в этом Эмма вынуждена была себе признаться. Со Сьюзен экономка обменялась двумя-тремя фразами относительно устройства дома, но и мисс Линдси не заметила в ее чертах ничего, что могло бы напомнить ей кого-то.
— Возможно, когда она будет уезжать, я откроюсь ей. Или лучше написать письмо? Простит ли она меня за то, что я сделала? — прошептала Эмма.
В холле появилась леди Фелтвик в сопровождении дочери и миссис Ричмонд.
