— На третьем, — отозвался Грэй. Похлопывая Барри по плечу, официантка предложила ей чашечку горячего чая.
— Ничего не надо, — отказался за нее Грэй. — Но все равно спасибо.
Официантка успокоилась и ушла. Барри выпила воды.
— У вас хорошо получается водить людей за нос.
— А у вас нет.
— Я знаю.
Грэй понял, что она до сих пор в шоке, на глаза вот-вот навернутся слезы.
— Я втравила вас во все это, да, мистер Бондюрант?
Он бесстрастно пожал плечами.
— Да! — с волнением воскликнула она. — Из-за того, что я к вам приехала, ваша жизнь тоже в опасности. Вы в курсе того, что они не могут позволить предать огласке. — Чем больше она говорила, тем более ее охватывало волнение. — Вы подвергаетесь ужасному риску, приехав сюда! Вам надо было остаться в Вайоминге. Если вы уедете домой прямо сейчас, может быть, они забудут о вас. Будут думать, что вы мне отказали.
Грэя забавляла ее наивность, но выражение его лица оставалось непроницаемым.
— Они не забудут. И не оставят концов. География не имеет значения. Чтобы ни случилось с ребенком и с Ванессой, им надо глубоко похоронить все и навсегда. Вместе с вашим любопытством.
— Как вам удалось добраться так быстро?
— Я перетряхнул компьютер Спенса и вернул нанятый им автомобиль, опустив ключи и бумаги в ящик быстрого просмотра в аэропорту. Затем использовал его обратный билет.
Зная, что существует ограниченное число коммерческих рейсов в Джексон-Хоул, Барри спросила:
— Вы были в моем самолете?! — Он кивнул. — Я вас не видела.
— Так и должно было быть.
— О! — Она задумалась, стараясь вычислить, как же он выпал из поля зрения. — Почему вы просто не предупредили меня где-нибудь по дороге? Может быть, Кронкрайт остался бы жив.
— Я просчитался. Не ожидал, что их первое предупреждение станет смертельным. Я думал, они начнут со скрытых угроз, вроде тех, которые, возможно, получил ваш информатор в госпитале. Но они уже пошли ва-банк и не хотят пугать вас, чтобы заставить замолчать, — они хотят убить вас.
— Это ваше мнение. — Она провела по щеке. — Где вы отделались от Спенса?
— Что вы имеете в виду?
— Я насчет того, как вам удалось овладеть его авиабилетом? Как удалось избежать встречи с ним?
Он долгое время держал ее взгляд, размышляя, как много он должен был бы ей сказать. Наконец он вымолвил только одно:
— Я этого не делал.
Дэйли, это Грэй Бондюрант. Грэй, это Дэйли Уолш. — Барри представила их друг другу.
Она любила Дэйли за то, что он не сделал трагедии из их появления на пороге его дома в два часа утра. Он не ругался и не заваливал их вопросами, просто буркнул что-то себе под нос, отступив в сторону, и жестом пригласил войти.
Видимо, они подняли его с кровати. Седая шевелюра на лысеющей голове вздыбилась, как шипы короны у статуи Свободы. На нем болтались поношенная майка да боксерские шорты, которые доходили ему почти до узловатых колен. Черные носки отнюдь не украшали его белые, почти лишенные волос ног.
Перед тем как покинуть кафе, они решили где-нибудь отдохнуть и наметить дальнейший план действий. Грэй, руководствуясь указаниями Барри, доехал до дома Дэйли. Сейчас она с уверенностью могла сказать, о чем он думал: если самым лучшим было укрыться у больного журналиста, то им действительно есть чего опасаться.
Маленький дом Дэйли едва ли мог служить крепостью, и на первый взгляд сам выглядел как страшно больной человек, жизнь которого зависит от скромной пенсии и дыхательного аппарата. К сожалению, так оно и было.
— Я знаю, Дэйли, мы тебя ужасно стесняем, — сказала Барри, пока он включал лампы в гостиной, — но нам больше некуда идти… Они убили Кронкрайта.
Рука больного замерла на выключателе.
— Убили Кронкрайта?! Кто?
— Это долгая история.
— Впереди целая ночь.
Боль, с которой он произнес эти слова, соответствовала ее чувствам. Он развел руки, и она упала в его объятия. Обычно она обнимала его, а он скупился на ласки и отвергал ее проявления любви.
На сей раз он не только обнял ее, но и долго гладил по спине, правда, неловко, но зато искренне.
— Сукины дети! Что они сделали, отравили? Поймать бы их!.. Кто это сделал?
Барри отстранилась и, сняв очки, вытерла глаза.
— Можно долго рассказывать об этом. Дэйли машинально двинулся к креслу, потянув за собой баллон с кислородом. Она, как обычно, расположилась на софе. Грэй же все еще стоял. До сих пор Дэйли не проявлял любопытства по поводу того, почему отставной национальный герой оставил свое затворничество и сейчас, посреди ночи, стоит у него в комнате.
Он наконец кивнул в сторону Грэя.
— Что он здесь делает?
— Мой дом взорвали сегодня ночью, — отозвалась Барри, не обращая внимания на его вопрос.
— Взорвали?! Что, настоящий взрыв?! — Он посмотрел на нее, потом перевел взгляд на Грэя и снова на нее.
— Дом исчез, Дэйли. Разрушен. Все исчезло, в том числе и моя видеотека, — горько вздохнула девушка, думая о невосполнимости видеолент, которые она собирала годами. — Бондюрант предполагает, что была заминирована задняя дверь. Кронкрайт вбежал первым через собачий лаз.
Дэйли, похоже, растерялся.
— Интересно, кто мог подстроить такое?
— Президент.
— Президент Соединенных Штатов?!
— Бондюрант считает, что предполагалось убить меня во время взрыва, поскольку я очень интересовалась здоровьем Ванессы и смертью ее ребенка, — объяснила Барри.
— Господи! — Дэйли снизу вверх посмотрел на Грэя. — Почему вы так думаете? Сядьте, ради Бога. У меня болит шея.
Впервые за последнее время Барри захотелось улыбнуться. Грэй уселся на софу сзади — единственное свободное место.
— Почему выдумаете, что Меррит зашел так далеко, чтобы заставить Барри замолчать? — спросил его Дэйли.
— Он послал Спенсера Мартина уработать меня только за то, что я с ней разговаривал.
— Что значит «уработать»?
— Убить.
— Я думал, что вы друзья.
— Были. Но он приехал в Вайоминг убить меня, потому что боялся, что Барри уже все мне выложила о смерти ребенка. Теперь, надеюсь, вы понимаете, что они решили навсегда похоронить эту историю.
Дэйли, хмурясь, пригладил шипы своей короны.
— Вы уверены? — спросил он скептически.
— Да, — сказала за него Барри. — Бондюрант, расскажите ему все.
Пока он выкладывал Дэйли подробности визита Спенсера Мартина, девушка соображала, почему ей не удалось опознать Грэя среди пассажиров во время обратного рейса в Вашингтон. Она не слишком глазела по сторонам, но как он мог не попасться ей на глаза? Очевидно, он заранее знал, что не попадется. Его талант хамелеона вряд ли располагал к доверию; напротив, Барри склонна была не доверять ему.
