До чего же утомительно уговаривать женщину…
– Но тебе не обязательно соглашаться, Грейси.
– Я сделаю все, что захочешь. – Она посмотрела ему в глаза.
– Если мне не удастся уговорить Эйлин снова выйти за меня замуж, мы – я имею в виду нас с тобой – пойдем другим путем. У нас с тобой будут деньги.
Взгляд Грейси вывел его из себя, Чаку захотелось прикрикнуть на нее, но он сдержался. По ее лицу текли слезы.
– Почему ты плачешь, детка?
– Я много работаю и могу работать еще больше. У меня никогда не было проблем с поиском работы. С твоими деньгами, что ты получаешь у Дахона, и с тем, что зарабатываю я, тебе не нужна Эйлин. У нас и так будет все, что нужно.
Чак резко встал, и Грейси соскользнула на ковер. Он тяжело дышал.
– Ты думаешь, я хочу, чтобы ты меня содержала? Я сам хочу обеспечить для нас безбедную жизнь. Забудь об этом. Я понимаю, что прошу тебя о многом. Ты заслуживаешь другого мужчину, не такого, как я.
– Что нам еще нужно? – крикнула она, заливаясь слезами. – Эта квартира достаточно велика для нас обоих. Мы будем хорошо жить, вот увидишь! Только не бросай меня, Чак.
Он некоторое время постоял, потом опустился в кресло и взял ее лицо в ладони.
– Пока мы были женаты, она не работала ни дня, – пробормотал он. – Я только хочу, чтобы она поделилась со мной.
– Я не хочу, чтобы ты снова женился на ней. И потом, она же встречается с Эйнджелом. Похоже, у них все серьезно.
Мысль об Эйлин в объятиях Эйнджела не потрясла Чака, но он не мог позволить их роману развиваться.
– Она хочет лучшего для Аарона. А он хочет, чтобы мама и папа были вместе.
– Аарон уже не ребенок, – сказала Грейси.
– У него переходный возраст. Родители все еще важны для него.
Грейси поджала ногу.
– Значит, я должна держаться в стороне, пока ты обхаживаешь бывшую жену?
– Просто помоги мне получить то, что нам нужно. И будь уверена, она никогда не догадается о твоем участии в этом деле.
– А если все же догадается?
– Она не узнает, если ты сама ей не скажешь. Никто же не знает о ребенке, правда?
– Чак, не говори о ребенке.
– Прости, но нам придется через это пройти. Ты кому-нибудь рассказывала об аборте?
Чак понял, что Грейси сейчас опять разрыдается, но решил, что это к лучшему.
– Наш малыш умер, – всхлипывая, пробормотала Грейси. – Никто не знал о моей беременности, кроме тебя, а ты не захотел малыша. Это было так тяжело, Чак. Мне все еще тяжело.
– Конечно. Мне жаль, что тебе пришлось через это пройти.
– Мне не пришлось бы, если бы ты поступил правильно.
Чак знал, что Грейси нужно выговориться и что воспоминания до сих пор терзают ее, но, по его мнению, она слишком много об этом думала.
– Если бы я мог повернуть время назад, – сказал он, – я бы сделал это. Но я не могу, детка.
Грейси опустила глаза и кивнула.
– А что, если Эйлин узнает и расскажет всем? Я здесь живу и работаю.
– Ты работаешь не на Эйлин и откуда бы ей узнать? – Терпение Чака было на исходе.
Уж не угрожает ли она ему?
Он сжал ее запястья и притянул к себе, так что ее голова оказалась у него между бедер. Он медленно расстегнул брюки.
– Но если она что-нибудь все же узнает, она возненавидит тебя еще больше, – сказала Грейси, следя за его движениями.
Вот это было действительно похоже на угрозу. Если он не даст Грейси то, что она хочет, и не сделает ее счастливой, она позаботится о том, чтобы Эйлин узнала о его планах. Чак рывком стянул брюки до колен.
– Мы должны убедиться, что правильно понимаем друг друга. Ты – женщина и лучше меня знаешь, что заставляет женщину сходить с ума по мужчине. Желание проучить другую женщину. Или мужчину. Тут мне нужна твоя помощь. Ты должна мне доверять. Я рад, что ты на моей стороне, и надеюсь, никогда не сделаешь ничего мне во вред.
Грейси кивнула и, придвинувшись, взяла его пенис в рот. У Чака перехватило дыхание. Секс – вот что поможет держать ее на коротком поводке.
Музыканты клуба Борд оглушительно играли «Санта к нам приходит». Они расположились у огромной, сверкающей огнями рождественской ели. Это был подарок городу от мэра Патрика Дамалиса. Музыканты сменили свои шляпы на колпаки Санты и нарядились в красно-бело-зеленые жилеты.
– У людей странное представление о музыке, – сказал Сонни Аарону. – Мой дед говорил, что мне медведь на ухо наступил, но на их ушах он, кажется, потоптался основательно.
Аарон фыркнул.
– Ты просто ничего не знаешь о музыке каджунов, – сказал он. – Ты прожил здесь достаточно долго, но, видимо, так и не привык к ней.
Магазины были закрыты. В большинстве окон сияли рождественские гирлянды. Запах жарящихся крабов и креветок собирал у лотков с угощением целые толпы. Аарон видел, как Грейси Лодер расставляла пластиковые стаканчики с «дайкири».
– Отличная штука получилась, – сказал Сонни, указывая на сооружение, выглядевшее как большой зелено-белый шатер.
Аарон увидел детей, вбегавших и выбегавших через откинутое полотнище.
– Это шатер Делии, она устанавливает его, когда устраивает вечеринки. Она дала его на случай дождя. Сейчас там играют дети.
– Почему ты знаешь об этом, а я нет? – спросил Сонни.
Аарон пожал плечами:
– Может, в Бруклине не устраивают вечеринок в саду?
– Ты шутишь? – рассмеялся Сонни.
Мимо прошли двое полицейских. Все знали, что Лобелия потребовала обыскивать всех, чтобы на ярмарку не проникли террористы. Аарон ухмыльнулся. За исключением тех, кто приехал из других городов, чтобы поторговать на ярмарке, он знал тут почти всех.
– Посмотри, это та женщина из Туссена, говорят, она читает мысли собак.
– И кошек, – засмеялся Аарон. – Она называет себя специалистом по психологии животных. Может, приведем к ней Локума?
– Только ты сам попроси об этом Чузу, – сказал Сонни. – Мне Чуза нравится, но мне не очень-то хочется тащиться к нему, особенно в темноте.
– Мы уже делали это раньше, и тебе там понравилось, – нахмурился Аарон.
Чуза был особенным. Он был единственным, по мнению Аарона, кто ничего не ждал от других. «Просто будь» – любимая присказка Чузы. «Я хочу просто быть», – подумал Аарон. Мама хочет сделать его жизнь лучше, но она просто не понимает, что ему нужна свобода и время, чтобы подумать.
– Ты в порядке? – спросил Сонни и толкнул его локтем в бок.
– Конечно, – улыбнулся Аарон. – Со мной все хорошо.
Здорово все-таки, что Сонни рядом.
– Холодно, – сказал Сонни, – в Луизиане не должно быть таких холодов.
– Кто тебе это сказал? Скажи спасибо, что еще снег не идет. Хочешь посмотреть на эту тетку, которая читает мысли животных? Я могу одолжить у кого-нибудь животное.
В этот момент Аарон увидел Гувера, огромного пса Аурелии Борд, крутящегося возле Сары Борд.
