- Да теперь это уже не актуально, - отмахнулся Завьялов.
- Я могу пойти в прокуратуру, - твердо сказал Алексей. - Лишь бы Розу не трогали. Хотя мы ничего не слышали. Кроме того разговора по телефону. Но кто звонил, не знаем. Может, по делу? Она обращалась к нему на «вы».
- Как-как?
- Уважительно. Про какую-то вещь говорили. И про рисунки.
- Про мои рисунки. - уточнил Александр.
- А вы картины рисуете? - с уважением посмотрел на него парень. - Может, они выставку хотели устроить?
- Собрание маниакальных заблуждений, - усмехнулся Завьялов.
Теперь сомнений нет, той ночью Маша звонила Герману. Она его ждала. Не Павла. Но как соединить это? Выстрел, прогремевший в апреле месяце, уголовника Косого, странные рисунки, разбитую машину, поломанный манекен и таинственную смерть Маши? Германа и Машу? Все говорит о том, что любовниками они не были. Просто друзьями? И за это убивают?
- Александр Александрович, вам плохо? - испуганно спросила Роза.
- Нет, ничего. Сейчас пройдет.
- А вы как считаете? Надо мне ехать в Москву? - спросила ойа.
- А я здесь причем?
- Со стороны-то виднее.
- А как же муж? Ребенок? Родители? И город?
- Мы никогда сюда больше не вернемся! - весело тряхнул головой ее кавалер.
- А вот этого говорить нельзя. Зарекаться нельзя. Чего больше всего не хочешь, то и случается. Нет уж, милые дети, вы сами разбирайтесь. В конце концов, какие ваши годы? Вся жизнь впереди!
- Ой, автобус! Леш, автобус!
Когда двери подъехавшего автобуса открылись, Роза всплеснула руками:
- Народу-то сколько! И куда ж они все, на ночь глядя?
- Так суббота же! В город, на дискотеку. Может, и мы махнем? А? - с надеждой взглянул на молодую женщину кавалер.
- Ты что, ты что! Я отпросилась на часок, сказала к подруге, а уже три прошло! Мне за Илюшкой надо, к маме, а потом домой!
- Вот всегда ты так! - обиделся Леша. - То за ребенком, то к маме.
. - Ну и поищи себе другую! А я домой поеду! — И, вырвав у него руку, Роза побежала к автобусу.
- Роза! Погоди!
Александр с грустью смотрел вслед. Все-таки они уехали вместе. Парень еще не нагулялся, это очевидно, но тянется к взрослой жизни. Играет в любовь, потом будет играть в семью. Что из всего этого получится, непонятно. Может, хорошо, а может, и плохо. Герман... Похожая история, и погляди! За столько лет не остыло! Выдает любимую женщину, гражданскую жену, за домработницу! Вот уже двадцать лет Вера тайком к нему бегает! Может, было бы лучше, если бы они тогда бросили все и уехали в другой город? Но, увы! Никто не знает, как лучше!
Завьялов с удивлением оглянулся. Что он делает здесь, на Пятачке, в такое позднее время? Вокруг одна молодежь! Сходятся, расходятся, кочуют из одной группки в другую. Ночная жизнь города N вечером в субботу. Люди постарше сидят по домам с теми же проблемами. К кому-то пришли гости, кто-то сам пошел «на огонек». Ему вдруг стало тоскливо. Ну узнал он правду, и что теперь? К кому с этим? Надо бы с Верой Васильевной поговорить. Так сказать, поставить точку. Но теперь разговор этот хотелось оттянуть как можно дальше.
Он шел домой. Нехотя, но шел, чтобы погрузиться в мертвую тишину, символизирующую для него полное и безоговорочное одиночество. И с удивлением обнаружил у подъезда новенькую иномарку. Пригляделся - «Тойота». На такой машине ездит Аглая Серафимовна, всесильная хозяйка города. Аглая Серафимовна?! Он даже испугался смелости своего предположения. Надменная мэрша караулит его у дома, вечером, в половине десятого! Чушь! Невозможно! Но что тогда?
Он остановился, закурил, и в это время дверца «Тойоты» открылась, и из машины выскочил тот самый охранник, что вчера вечером едва не применил по отношению к нему чрезвычайные меры. Миша. Сюрприз!
- Привет, - буркнул парень.
- Ну, здравствуй, - усмехнулся Завьялов. -Чему обязан?
- Ты это... того... Два часа тя уже жду!
- Извиниться, что ли, хотел?
- Че? Ну, ты дал! Сама зовет. Ты ж мобилы не носишь. На звонки не отвечаешь. Послала: достань, где хошь. Из-под земли. Самого нет. В «Текстильщике» с избирателями встречался, теперь совещаются. До ночи будут совещаться. А сама не в духе.
- А Аглая Серафимовна когда-нибудь бывает в духе? - удивился Завьялов.
- Ну ты в машину сядешь, че ли?
- А если я не хочу?
- Слушай, кончай кобениться! Сама зовет! Я тя потом отвезу.
- Если не поеду, ты работу потеряешь? Миша набычился, сжал кулаки. Александр вдруг пожалел парня: собачья у него работа! Сколько бы ни платили, каждый день общаться с Аглаей Серафимовной даже стальных Мишиных нервов не хватит. Та перегрызает сталь без труда. Для Аглаи Серафимовны это своего рода хобби.
Без лишних слов он полез в машину. : Парень вел «Тойоту» молча, старательно объезжая кочки.
- Ты сам-то откуда? — поинтересовался Завьялов, глядя на Мишин курносый профиль.
- С Ольховки.
- Понятно.
(Говорок-то характерный! Парень тянет гласные, как все ольховские: «тя-а-а...»)
- А к ней как попал?
- Десантник, - коротко пояснил Миша. - В горячих точках служил. Из армии вернулся, надо бабки заколачивать. Поначалу к директору городского рынка приткнулся, да мэр меня сманил. Я КМС по дзюдо.
- Это модно. Уважаю.
- За город я выступаю, - сразу расслабился Миша. И разговорился: - Меня везде возят. До мастера хотят дотянуть - и на Россию. Квартиру дали. От города.
- Не женат еще?:
- Не. Некогда.
- А с мэршей как? Справляешься?
- А че она? Орать только. За область все одно кроме меня некому. Я самый сильный!
- Уважаю; - повторил Завьялов. - А без мэра никак? Самому?
- Спонсор нужен, - вздохнул Миша. - Я первый раз приехал - все упакованы по самое не хочу. А у меня все еще до армии куплено! Старье! Однако, третье место. Приехал - мэр мне чуть на шею не кинулся. Прямо на вокзале. Ему как раз по шапке дали: спорт не развиваете, куда деньги дели? А тут я. Все дали. Меня особо не напрягают. Ем, пью хорошо, бабок много. Может, в Москву с собой возьмут.
- В Москве дзюдоистов много.
- Я самый сильный! Прорвемся!
- Приехали вроде. Чьи это окна светятся? На втором этаже?
- Ника там. - Миша коротко вздохнул.
- Ты что, к ней не равнодушен? - спросил Александр, вылезая из машины.
- Толку-то! Она ж со следователем крутит! Не. Не для меня. Мне с ней это... того.:. Говорить не о чем!
Миша занялся замком на воротах, чтобы загнать машину на территорию, а Завьялов, подавив смешок, направился к калитке. У входазамер: как поступить? Войти или дождаться Мишу? Подумал, что благоразумнее будет дождаться. В клетку с тигром страшно входить, тем €олее одному. Топтался на крыльце, кроша в пальцах сигарету. Закурить не решался, вдруг у Аглаи Серафимовны аллергия на табачный дым?
