— А кто это? Чего она не подходит?
Рыжая вздрогнула, с опаской скользнув взглядом по моему лицу, и высунулась из-за спины какого-то здоровенного детины в черной кожаной куртке.
— А… это… Это Ди. Она щас уйдет. Она всегда так — придет, постоит и уходит.
Пока в моей голове хаотически метались мысли и идеи, как разговорить эту печальную и тихую девочку, я заметил, как расправила плечи и напряженно вытянулась Вика. Ее губы были задумчиво поджаты, а взгляд стал пристальным и колючим, крайне сосредоточенным. Сейчас она напоминала мне тигрицу, наблюдающую за будущей жертвой, с этими обведенными черным кошачьими глазами и мягким осторожным движением в направлении интересующего ее объекта…
— Даже не думай! — Ее решительность почему-то взволновала меня.
— Не мешай, пожалуйста…
Ольшанская мягко отстранила мою руку, преграждающую ей путь.
— Ну, ведь испортишь!
Мне показалось, что она не видела меня, хотя взглянула прямо в лицо.
— Не скучай! — Викина ладонь стремительно пронеслась по моим волосам, взъерошив их. Я остался сидеть на месте, наблюдая, как она, ловко обойдя нескольких готов, пошла прямиком к загадочной Лехиной пассии.
Черт! Неугомонная девчонка! Ну, ведь правда, спугнет ее и все!
Вика сложила руки на груди и встала рядом с Ди. Прошла минута, ничего не менялось. Интересующая нас девушка отстраненно смотрела перед собой, на неспешную беседу за столиком, которая наконец завелась между участниками этого странного собрания.
Дальше все происходило будто бы по специально разыгранному сценарию. Ди, слегка обернувшись к Вике все с тем же равнодушным печальным видом, спросила, который час. Вика ухмыльнулась, пробуравив меня довольным взглядом, и закатила рукав блузки до локтя, отыскивая часы на свободном серебряном браслете.
Глаза Ди раскрылись шире, губы задрожали. Не удержавшись, она схватила Вику за руку и уставилась на нее, замерев в тихом, неподвижном безумии.
Казалось, даже в соседнем городе был слышен этот возглас «Откуда?!»
Мое сердце подпрыгнуло и, затрепетав, рвануло глубоко вниз, похоже, совсем пропав из груди.
Ди оттолкнула Вику и побежала напролом в парк, в беспросветную темноту, спотыкаясь о выступающие корни деревьев. Готы испугано обернулись, отвлекшись от разгоревшегося за столом спора, но, не увидев нарушителя покоя на месте, продолжили разговор.
Через несколько секунд мы с Ольшанской, не сговариваясь, устремились за ней.
— Ну, вот что ты за человек?! — Я, путаясь в проклятом плаще, еле поспевал за Викой, которая мчала быстро, как косуля, будто родилась и выросла посреди заросшей чащи. — Просил же…
— Не боись! — Она быстро обернулась. — Только я сама буду говорить!
— Что у тебя на руке было?
— Да татуха, как у Лехи… Нарисовала на всякий случай… Где же она, черт…
Внезапно парк закончился — я и не успел сообразить, что мы вылетели как раз к тому месту, где через него пролегала объездная трасса вокруг города. Вика резко остановилась, настороженно прислушиваясь, и я, натолкнувшись на нее, едва не завалил нас обоих на землю. Она остановила меня, уперев ладонь в грудь, и приложила палец к губам. Я услышал тихое бормотание где-то справа, она указала туда же глазами. Когда мы обошли большой придорожный куст, я замер.
Ди даже не плакала, захлебываясь собственным ужасом. Ее сложенные, будто в молитве, руки дрожали так сильно, что это было видно даже в почти непроницаемой темноте декабрьской ночи. Девушка странно взвизгнула, отпрянув от Вики, когда та решила помочь ей, и вскочила сама. Ее юбка зацепилась за острые, лишенные последних сухих листьев, ветки.
— Кто ты?! Кто ты?! — голос Ди хрипел и срывался. — Кто ты?!!
Я вообще лишился дара речи, видя такую странную ее реакцию.
— Да тихо ты… — Вика властно схватила ее за плечи. — Что такое?
— Он говорил, он говорил… а-а-а… он говорил, что за мной придут…
— Кто?
— Что тебе надо?! Пусти меня! — Ди попыталась вырваться, но Вика вдруг проявила недюжинную силу, усадив ее на невысокий каменный заборчик, бегущий вдоль трассы.
— Леша говорил?
Девушка подавилась собственными слезами и закашлялась. Ее глаза все еще были широко распахнуты от ужаса, но она уже не сопротивлялась, судорожно сжимая Викин рукав.
— Д-да… это же я виновата… он вчера приходил… и сказал…
Мы с Викой переглянулись, она шумно вздохнула. Скорее всего, от горя девочка просто сошла с ума.
— Послушай меня… — Вика наклонилась к ней. Ее напряженный взгляд приковал бы чье угодно внимание, и Ди, всхлипнув, замолчала и даже перестала дрожать. — Если ты можешь помочь мне, то помоги, пожалуйста… Я не знаю, что произошло с Лешей, и это мучает меня. Потому что я тоже его любила. И я пришла сюда только потому, что до сих пор его люблю.
Я вздрогнул. Даже несмотря на мою уверенность в том, что Вика солгала просто для того, чтобы получить интересующую нас информацию, меня передернуло. Ее интонация была такой тихой и уверенной, что уже секунды через две в моем мозге начали копошиться разные до боли неприятные предположения: что, если она сказала правду сейчас? Если она тогда бессовестно мне наврала, опорочив доброе имя своего распрекрасного одноклассника?.. Ведь, по сути, поссориться они могли по какой-то совсем банальной причине, которая вовсе не сочеталась с Викиной историей… Кроме того, хоть я и понимал ее мотивацию, был не согласен именно с этим приемом. Ди была влюблена в Литвиненко по уши. И, видимо, до сих пор не осознавала, что его больше нет. И такое Викино заявление могло замкнуть ее в себе, вызвать ненужную ревность, особенно учитывая неудержимое желание подростков к безраздельному властвованию над объектом любви. Но я пообещал не вмешиваться и уже смирился с тем, что она все испортит.
Пока я додумывал весь этот бред, Вика взяла девушку за руку и повела вдоль трассы. Я молча отправился следом за ними, стараясь выглядеть не слишком навязчивым слушателем.
— Он тебе снился, да?
— Каждую ночь. Иногда мне кажется, что как-то он придет и заберет меня с собой…
— Нет, не бойся. Расскажи мне.
Готесса спрятала руки в карманы, подняв плечи, будто ее обдувало холодным ветром. На самом деле ночь была теплой и сырой, все еще пронзительно-осенней, остро пахло грибами и дымом.
— Он вчера мне явился. Такое реальное все было, мне показалось, я даже не спала. Он сказал, что ко мне придут… или за мной придут… Он что-то говорил еще, но я не поняла…
— Прости, если напугала… Я недавно тату сделала, когда узнала, что у него такая же была…
Ох, как же сладко и уверенно врет!..
