Вадим не заставил себя ждать. Но явился не один, а в паре с Давидом.
– Доброе утро всем! – Он с порога улыбнулся мне и тут же обратил свой взор на Николая.
– Ну, старина, задал ты нам вчера жару! Хорошо, доктор под рукой оказалась. Избавила тебя от металлолома.
– Вам повезло, что не началось заражение, – сухо добавила я.
– Спасибо. – Николай приподнял голову от подушки. – Позвольте проводить ребят. Я по стеночке, как-нибудь…
– Нет! – отрезала я. – Никаких стеночек!
Я заметила, с какой мольбой Николай уставился на Вадима, но тот развел руками.
– Не проси, старина. Доктор у нас строгий, знает, что говорит. Ничего, отлежишься несколько дней, отдохнешь, а потом лучше прежнего по горам бегать будешь.
– Ора! Лежи уже! Будешь с доктором ругаться, она тебе вторую ногу побреет, – засмеялся Давид. – Или укол поставит, чтобы ты на работу не рвался.
– Шалико подъехал? – быстро спросил Николай.
Лицо Вадима пошло красными пятнами. На скулах выступили желваки.
– Нет, – процедил он сквозь зубы. – Через десять минут выезжаем, если не появится, то уже не приму. Митана жалко… – Добров вздохнул. – Ну не мерзавец разве? Зарекался же я брать его, так нет, пожалел…
– Может, случилось что непредвиденное? – тихо спросила я. – Не верится мне, что бы парень обманул.
– Верь, не верь, но причина известна. Вчера я ему небольшой аванс выдал. Эх, сколько можно поддаваться на уговоры! – Вадим склонился и обнял Николая за плечи. – Держись, старина, и выздоравливай скорее. Честно, я без тебя, как без рук!
А потом повернулся ко мне.
– Давай прощаться. На улице дождь, холодно, не выходи!
– Но как же вы поедете в дождь? Как работать по такой погоде?
– Пока снег с гор не сойдет, о хорошей погоде придется забыть. Но днем обычно жарко, так что справимся как-нибудь.
Вадим обнял меня, и я краем глаза заметила, что Давид и Николай быстро отвернулись.
– Спасибо тебе! – тихо сказал мне на ухо «жених». – За Николая, за Сырму. Не скучай здесь! Книги, что взяла в библиотеке, у меня в машине. Ключ от нее у Мадины. Можешь брать машину, когда захочешь.
Он на мгновение прижал меня к груди, скорее в расчете на зрителей, но тут же отстранился. Отвел глаза, заспешил, заторопился.
– Пошли, пошли, Давид!
– Удачи! – махнул вслед уходящим Николай. А когда дверь за мужчинами закрылась, перекрестился. – Господи, благослови, чтобы все благополучно закончилось.
Он еще что-то пробормотал, взбил рукой подушку и улегся, накрывшись одеялом чуть ли не с головой.
А я стояла посреди комнаты ошеломленная и опустошенная. Мысль, что буду медленно сходить с ума день за днем, час за часом, только сейчас пришла мне в голову. Две недели, – сказал Вадим. Или даже три. Как долго, непростительно долго я не увижу его! Буду отсчитывать минуты, вечерами стоять на балконе и смотреть на горы – тихие с виду, безмятежные. Но я-то знаю, насколько они опасны в это время. Сколько ловушек таится на горных тропах, речных переправах и подтаявших снежниках.
– Черт! – пробурчала я. – Главное, связи никакой!
– Какой связи? С кем? – поднял голову Николай.
– Я имею в виду Вадима. Случись что, как сообщить?
– Без связи нельзя!
Николай сел, снял висевшую на стуле тужурку и принялся хлопать по карманам. Искал курево – поняла я. И не ошиблась. Мужичок вытащил из нагрудного кармана мятую пачку и вопросительно посмотрел на меня.
– Курить можно?
– Да курите, – махнула я рукой, – потом проветрим.
Неторопливо закурив и выдохнув облачко дыма, Николай посмотрел на меня более благожелательно.
– Связь есть. У Вадима «Беркут», очень хорошая рация. Конечно, и она не без греха, поэтому мы стараемся выходить в эфир в одно и то же время, в двадцать Москвы. Так что не волнуйтесь, вечером узнаете, как у них дела.
– Хорошо бы… – вздохнула я. – А я смогу поговорить с Вадимом?
– Сможете, сможете, – расплылся в улыбке Николай. – Эх, дело молодое! Горячее!
Я не успела ответить, как дверь снова открылась. На пороге стояла Мадина. В руках она держала поднос, на котором исходил ароматом кофе в крошечных чашках и стояла вазочка с конфетами.
– Слышу, разговариваете… Одной пить кофе скучно, вот я и решила вам тоже сварить, – весело сообщила женщина и кивнула на Николая: – Раненому можно?
– Ему все теперь можно, только бегать пока нельзя, – так же весело откликнулась я и бросилась очищать от каких-то бумаг журнальный столик в углу.
Мадина поставила на него поднос. Передала чашку Николаю.
– Конфеты будешь? – спросила.
Но Николай отрицательно покачал головой.
– Конфеты не ем.
Некоторое время мы молча пили кофе. Николай – на кровати, мы с Мадиной за столом.
Женщина первой подала голос.
– Надо как-то Шалико найти. Может, еще догонит Вадима…
– На чем догонит? – пробурчал Николай. – Они на вездеходе сегодня до первой хижины дойдут, значит, километров двадцать отсюда. А ты, – нахмурившись, наш больной посмотрел на Мадину, – вертолет ему предложи. Если найдешь его, конечно. Да ясно же, валяется где-нибудь пьяный или обкуренный! – Мужчина махнул рукой и с досадой произнес: – В яблоке и то червяк заводится, вот и в хорошей семье…
– Я тоже не верю, что Шалико обманул Вадима, – вступила в разговор я и отставила пустую чашку. – Надо поехать к его отцу и узнать, что случилось.
– Поезжайте, если хотите убить Митана, – снова вмешался Николай. – Старик наверняка думает: Шалико отправился с Вадимом. Откуда ему знать, что сын кантуется в притоне?
– Так уж в притоне! – не сдавалась я. – Всякое бывает…
– Согласен, всякое, – уже раздраженно произнес Николай. – Но почему-то у Шалико срывает крышу в самый ответственный момент. Я бы не стал искать его. И к Митану не поехал бы. Зачем тревожить старика?
– Коля, не нервничай, я тебя прошу, – засуетилась Мадина. – Бог присмотрит за Шалико. Посчитает нужным – накажет. Или снова пожалеет.
Тут мне почудился отдаленный грохот, вернее, ритмичные, но тупые удары по железу.
– Ой, – округлила глаза Мадина, – в ворота стучат! Неужто Шалико?
– Точно в ворота, – насторожился Николай. – Но Шалико в ворота не станет ломиться. Он через забор сигает, как архар.
– Пойду, посмотрю. – Мадина накинула на плечи толстую кофту и выглянула в окно. – Дождь-то все идет и идет… Как там наши?
– Я с тобой! – сказала я. – Вдруг кто-то чужой?
Сказала и подумала, что на самом деле здесь я чужая. Чужее всех чужих! А они – свои. Даже с тем, кто ломится сейчас в ворота.
– Ну, девки, бедовые вы, однако! – усмехнулся Николай. – На рожон только не лезьте, и ворота сразу не открывайте. Сначала посмотрите, кто явился. – Приставив ладонь к уху, он прислушался. – Ишь, настырный! Стучит, как заведенный.
