вслух.
– И давно?
– Всю жизнь.
– Джо, я серьёзно. Давно ты понял, что любишь меня?
– А ты давно поняла, что твоя любовь взаимна?
– Я не говорила…
– Ой ли? – в его глазах светится озорство. – Не обязательно говорить. Я, может, и тугодум в таких делах, но твою любовь почувствовал сразу. Просто отказывался верить, что такого, как я, можно искренне полюбить. Не за деньги, член, внешность, власть и привилегии. Не просто как мужчину, а как личность. Ты полюбила мою душу, Валэри. Пробудила её, отогрела и вернула к жизни. С тобой всё видится в ином свете. Я становлюсь лучше рядом с тобой. Расцветаю как кустарник.
Прыскаю от смеха. Только Джо мог закончить трогательную речь таким образом.
– Кустарник?
– Когда верещатник цветёт, он прекрасен. Я цвету, когда ты рядом. Ты – моя богиня.
– А ты, оказывается, романтик.
Чёрт побери, я в шоке. Услышать такое от Джо… Фантастика.
– В какой-то момент я был уверен, что ты мертва. Когда мы ехали к Гибсону, я сожалел лишь о том, что позволил тебе уйти, выгнал, не сказал то, что должен был сказать. Поэтому говорю сейчас. Я хочу, чтобы ты знала, Валэри. Ты важна для меня. Если что-то изменится, ты узнаешь об этом первой. Я не стану давать обещаний о вечной сказке. Но впредь я буду говорить тебе всё, чтобы тебе не пришлось копаться в моих вещах и вынюхивать что-то за моей спиной. Лучше ты узнаешь от меня, даже если моя правда покажется тебе омерзительной.
– Спасибо, Джо, – улыбаюсь, а в глазах стоят слёзы. – Я люблю тебя.
– Знаю, сладкая. Давай вернёмся, а то у меня от холода скоро яйца позвякивать начнут.
Ну вот это уже в духе Джо. Улыбаюсь, беру его под руку, и мы возвращаемся к остальным. После нашего разговора мне уже не в тягость улыбаться, я даже не притворяюсь, что чувствую себя хорошо. Вечер проходит весело, мне удаётся забыть о том, что ещё вчера я сидела в вонючей камере.
Но когда я захожу в уборную и остаюсь наедине с собой, воспоминания острыми шипами вонзаются в кожу. Смотрю на свои руки. Крови не видно, я смыла её, но отмыться уже не получится.
Я не жалею, что забрала его жизнь. Однако мне жаль, что до такого дошло. Гибсон всё-таки добился своего: прежняя Валэри мертва. Хочу ли я помнить о том, что сделала? Ответа на этот вопрос я не знаю, но искренне надеюсь, что кошмары прошлого остались позади.
Можно долго рефлексировать на эту тему и заниматься самоедством, но я не стану. Не хочу я красть у себя ни минуты. Я жива. И я намерена наслаждаться каждой секундой отведённого мне времени.
– Добрый вечер, Валэри.
Вздрагиваю от испуга, резко оборачиваюсь. Передо мной стоит Бастер Барри и широко улыбается. Как он вошёл сюда? Это закрытое мероприятие и, между прочим, женский туалет.
– Вы подумали над моим предложением?
– Как вы…
– Это неважно, – мягко перебивает он. – Вы готовы дать ответ?
Нет, призраки ещё здесь. И если я не избавлюсь от них, то вечно буду жить в страхе.
– Готова. Только не здесь. Можем поговорить в другом месте?
– Разумеется.
– Только вам придётся немного подождать. Мне нужно сделать кое-что. Женские дни, вы же понимаете?
– О, конечно! Подожду за дверью.
Он выходит, а я достаю телефон и набираю Джозефу сообщение. Затем спускаю воду в одной из кабинок, чтобы Бастер Барри не заподозрил неладное, и выхожу из уборной. Барри держится чуть позади, пока мы идём по коридору. Я не собираюсь уединяться с ним или разговаривать. Я не предам Джо, больше не стану делать что-то за его спиной. Никогда. Бастер Барри пришёл на вечеринку, хотя его никто не звал. Видимо, ему очень хотелось. Так пусть насладится вниманием сполна.
Когда мы заходим в кабинет, Джозеф уже ждёт нас там. Он не выглядит удивлённым, слегка кивает Бастеру, и у меня складывается ощущение, будто эти двое давно знакомы. Но я начисто игнорирую разбушевавшуюся фантазию и произношу:
– Это Бастер Барри. У него к тебе есть вопросы. Кстати, это с его подачи я полезла в сейф. Он сказал, что ты убил на моих глазах семь человек и делал ещё много всяких мерзостей. Вот сказочник. Ах, да, ещё он сказал, что собирает информацию на преступников, составляет базы данных. С чего он взял, что ты преступник, я так и не поняла. Может, если вы поговорите открыто, то сможете прояснить картину и устранить возникшее недопонимание?
– Спасибо, Валэри. Можешь оставить нас?
Интуиция отчаянно лупит мне по затылку, но я снова её игнорирую.
– Конечно.
Едва я открываю дверь, как Айлин чуть не вваливается в кабинет.
– Ой, простите! – восклицает она. – Джозеф, вас с Валэри Томас ищет. Не смог дозвониться, послал меня проверить кабинет и…
Айлин осекается, делает два шага по направлению к Бастеру Барри и застывает как вкопанная. Она открывает рот и округляет глаза, а Барри моментально становится белым как мел. Они смотрят друг на друга и молчат, я тоже молчу, растерявшись от такой странной картины, а Джозеф невозмутимо произносит:
– Валэри уже возвращается, я тоже скоро подойду. Пусть Том найдёт себе какое-то занятие на полчасика, желательно не связанное с выпивкой, – Джо усмехается. – Слушать завтра его нытьё я не собираюсь. Валэри, забери, пожалуйста, подругу. Нам с мистером Барри нужно многое обсудить.
– Идём, Айлин, – подаюсь в её сторону. – Найдём Томаса и займём его чем-нибудь, а то придётся на руках его отсюда уносить. Гектор же нам поможет найти ему развлечение? Айлин?
Не понимая, что происходит, наблюдаю, как она подходит к Бастеру почти вплотную.
– Айлин! – снова окликаю её.
Ноль реакции.
Айлин поднимает руку, проводит тыльной стороной ладони по щеке Бастера и выдыхает:
– Кайл?
Я не просто теряю дар речи, я столбенею и лишаюсь возможности дышать. Мысли путаются, сбиваются, прыгают, вытесняя одна другую. Есть ли вероятность, что Джо всё же как-то причастен
