Ещё минуту назад ты был в полной боевой готовности, а сейчас… – она замялась. – Я тебя перестала привлекать?
– Алисия, дорогая…
– Нет, правда, Алан, тут что-то не так. У тебя проблемы? – нелепый намёк на любовную прелюдию растворился, как капля чернил в стакане с водой.
«Проблемы у тебя, дорогая», – негодуя, подумал Литтелтон, но вслух сказал только:
– Алисия, я просто устаю на работе: инспекция в «Звёздочках» только закончилась. Всё в порядке, ты тут ни при чём. Давай спать, а?
– Нет! – не унималась миссис Литтелтон. – Раньше ты тоже много работал, и проверка в колледже проходит уже не первый раз. Не делай из меня дуру!
– Алисия, ну чего ты от меня хочешь посреди ночи? Сейчас не время для расспросов.
– Я проснулась от того, что мой муж лежит рядом и онанирует!
– Такого не было! Что за бред ты несёшь? У тебя что, ПМС? – не выдержал Алан.
За их долгий брак настолько неприятный разговор случился впервые.
– Нет у меня никакого ПМС! – взвилась Алисия. – Это у тебя начались проблемы с потенцией!
– Тебя возбуждает скандал? Какого рожна ты завелась на ровном месте, Алис? Что ты делаешь? – Алан щелкнул выключателем, зажигая торшер, приподнялся и нащупал на прикроватной тумбочке очки.
Погаси, я же не одета!
Эти слова окончательно вывели Алана из равновесия, и он разразился длинной отповедью:
– Это действительно ужасно, что спустя стольких лет брака я увижу тебя без трусов при тусклом свете! Или ты забыла, что когда-то мы занимались сексом даже днём? Правда, я помню это довольно смутно, – тут же уточнил он. – Куда делась та раскованная и весёлая девушка, на которой я женился, с которой я сбегал с пар по литературе и мчался целоваться к ближайшим кустам? Теперь, моя драгоценная жена, ты только и делаешь, что изъедаешь меня придирками, а весь прошлый год изводила глупой ревностью. Чего ты добиваешься, устраивая мне ночные разборки?
Алисия обиженно молчала, сложив руки на груди. Она и сама не знала, зачем пилила Алана по поводу и без, почему он раздражал её любыми своими действиями.
– Ты подумала о детях? В те редкие дни, что они бывают дома, им что, по-твоему, приятно слышать твои постоянные упрёки в мой адрес? – Литтелтона понесло. – Ты делаешь нашу жизнь просто невыносимой!
– Да тебя целыми днями и вечерами нет. Ты вспомни, когда ты в последний раз ужинал с нами? Если бы не соседка и её чихуа, я бы уже больше года ела в одиночестве!
– А ты не задумывалась, почему меня домой не тянет? – Алан поднялся с кровати, деловито подтягивая пижамные штаны и завязывая верёвочку бантиком. – Да меня достало твоё вечно недовольное выражение лица и эти жуткие сувенирчики, которые ты так упорно расставляешь по всем поверхностям. Алисия, я вложил в этот дом уйму денег, а ощущаю себя на блошином рынке!
Она набрала воздуха в лёгкие, чтобы возразить, но Алан не дал ей такой возможности, продолжив:
– Дети уже выросли и живут в Брайтоне, хотя я был против полного пансиона! Ты не работаешь и торчишь целыми днями дома. С тобой стало не о чем говорить, у тебя в голове одни шмотки, поло и салоны…
– Я никогда финансово от тебя не зависела, и именно для тебя я стараюсь быть на уровне.
– На каком уровне, Лис? Ты неминуемо стареешь, как и все. Зачем окружать себя малолетними подружками и носить все эти яркие молодежные тряпки? Зачем быть тем, кем ты давно не являешься?
– Значит, вот как ты относишься ко мне? Конечно, куда мне до министерских богомолоподобных фифочек. Грудь больше – ума меньше, – женщина раздосадованно покачала головой. – Знаешь, я всегда знала, что ты бросишь меня, когда я потеряю товарный вид.
– Ты несёшь бред! Смелее упрекай меня, ты движешься в верном направлении…
Алан нервно прошёлся по комнате, бездумно глядя на подаренные к всевозможным датам картины неизвестных художников, которыми Алисия украсила стены в спальне.
– Прекрати издеваться! Нахал! Я тебе детей родила, я таскаюсь с тобой по приёмам, я…
– Да мне на них стыдно за тебя бывает! – на взводе выпалил министр, поправляя съехавшие очки.
– Да как ты смеешь?!
– Алисия, не обижайся, вспомни, я же просил тебя сходить к стилисту и подобрать уместный гардероб. Ты будто застряла во временах обучения в колледже. Я устал выслушивать от своих коллег, что в наших кругах не принято… а ладно.
– Нет уж, выкладывай, – потребовала супруга.
Алан потеребил злополучную верёвочку на штанах. Разговор затянулся и грозил перейти в полноценный скандал.
– Твоя непосредственность хороша была в начале двухтысячных, но сейчас другое время. Нельзя всё время что-то жевать на фуршетах. Ты же не есть туда ходишь!.. А это твоё желтое платье…
– А оно-то чем тебе не угодило? Это Ив Сен-Лоран, стоило уйму денег.
– Оно красивое, просто тебе не идёт и в государственном учреждении в таком не ходят! Желтое платье, рыжая заколка и красная помада… Я мужчина – и то знаю про такие вещи… Это мрак, Алисия. Ты бы ещё зелёные туфли напялила и синюю сумочку к ним прихватила. Даже Виндер, этот кретин из отдела переписи, и тот проехался насчёт твоей внешности.
– Плохо же ты разбираешься в моде! Алан, это последняя коллекция! Вы, мужчины, ничего не понимаете! Открой любой журнал…
– Возможно. У меня в министерстве работают старые снобы, которые не разбираются в моде. Нам не понятны острые черные ногти, огромные брови и кроссовки, надетые на босые ноги вместе с платьем. Понимаешь? Это неуместно в моём мире.
– Ты скотина, Алан. Неужели я отдала тебе лучшие годы своей жизни только для того, чтобы сейчас выслушивать гадости?
– Теперь ты меня ещё и годами попрекаешь, прекрасно. Знаешь что, моя родная? Ты купила себе билет в один конец, – Алан сморщил лоб, придавая лицу серьёзность.
– Давай-давай, угрожай, только это ты и можешь, – Алисия сложила руки на груди. – Ты никогда не был способен на радикальные шаги. Ты слабак, Алан Литтелтон. Ты никогда не думал, на какие жертвы я пошла ради нашей семьи? Я отказалась от любимого человека и родила тебе детей! Ведь только тогда твой драгоценный папочка вписал тебя в завещание, а твой разлюбезный дед шепнул кому надо, и ты осел в министерстве! Тебе до лампочки, что я подтирала твою задницу со времён окончания колледжа!
– Опять ты за старое. Алисия, ты знаешь, в нашем обществе на чувства всем плевать… Мы нравились друг другу – уже хорошо. Только мне жаль, что с каждым днём у нас становится всё меньше и
