– Да!
Лорен не скрывала своего враждебного отношения к Маркусу. Она склонялась к мысли, что Райан прав: это он разбил статуэтку. Но зачем? Лорен дала себе слово как можно быстрее обсудить с Полом ситуацию с Барзаном. Она боялась новых партнерских уз, поскольку мечтала о финансовой независимости, а кроме того, ей не хотелось иметь никаких дел с Дэвидом Маркусом.
– С какой стати вы совершили эту глупость?
– Я не собираюсь позволять кому бы то ни было, даже своему другу Тэку, покупать больше двух работ Игоря. Зачем нам спекуляция? Агенты художника тоже должны зарабатывать, да и самому художнику такие вещи всегда невыгодны. Если Тэк и его подручные перепродадут работы Игоря в Японии, это нанесет прямой убыток и Игорю, и галерее.
– А вы лучше разбираетесь в бизнесе, чем я думал! – Дэвид вернулся в галерею, а Лорен осталась на улице, ей хотелось все хорошенько обдумать. Отказ от предложения Тэка дался ей нелегко – она боялась, что он теперь распустит слух, будто творчество Макарова не представляет интереса. Тэк всегда стремился к выигрышу, она уяснила это, еще когда принимала его в нью-йоркском клубе…
Но Лорен все равно не собиралась отступать. Хватит подобострастия! В конце концов, она представляет интересы Игоря, а не Тэка. Если японцам захотелось купить всю коллекцию, значит, Игоря ждет успех – не сегодня, так завтра. Не пройдет и года, как она хорошо заработает и сможет избавиться от Барзана и Дэвида Маркуса!
К галерее подъехал шикарный «Бентли-Турбо»; дурацкое хихиканье оповестило о прибытии Мутси Маккалистер в сопровождении Клайва Холкомба. Лорен чуть не застонала. Если Мутси первой что-нибудь купит, это повредит репутации Игоря еще сильнее, чем злобствование Финли Тиббеттса!
– Лорен! – неожиданно услышала она голос Райана. – Мне надо с тобой поговорить.
Не обращая внимания на ее протесты, он потащил ее ко входу в ближайший магазинчик.
– Не задерживай меня, – сказала Лорен резко. Райан не был уверен, что сумеет ей что-нибудь объяснить, но ему это вдруг стало неважно.
– Я схожу по тебе с ума! Я…
Лорен ахнула от удивления. Пол прав: по Райану Уэсткотту плачет смирительная рубашка!
– Вчера я наговорил глупостей и страшно жалею об этом. Умоляю, выслушай меня!
– Не издевайся надо мной. – Она сама удивилась спокойствию своего тона. – Сейчас не место и не время.
– Надо было сразу сказать тебе всю правду. Никогда еще меня не влекло к женщине так, как влечет к тебе. Не нужна мне никакая свобода! Просто сейчас я не могу быть с тобой…
Лорен смотрела на него во все глаза, с отчаянно бьющимся сердцем. Значит, не зря ей не верилось, что он произнес те странные слова!
– Почему же ты не сказал этого с самого начала?
Райан взял ее за подбородок – и от скорлупы, в которую она пыталась заползти, ничего не осталось. Ее обдало его теплом. Только бы он предложил логичное объяснение своих поступков! Ей так хотелось до конца поверить ему, простить его…
– Мне мешает участие в одном деле, которое продолжается уже более трех лет. И никто не знает, сколько еще это будет тянуться. Я не хотел, чтобы ты ждала, не зная…
– Разве не мне это решать?
Райан наклонился и нежно поцеловал ее.
– Ты согласна ждать, даже если я не смогу обсуждать с тобой свои проблемы? Даже если нам придется видеться только урывками, а то и не видеться вообще?
– Я готова ждать вечность, если это необходимо! – Она привстала на цыпочки и страстно его поцеловала, чтобы у него пропали последние сомнения в ее искренности. – А теперь вернемся. Мы нужны Игорю.
– Иди одна, а я скоро приду. Важно, чтобы нас пореже видели вместе.
Лорен заторопилась в галерею. Какой непредсказуемый человек! Но она все равно его любит… Ожидание не пугало Лорен: ведь она много лет ждала именно такого мужчину, даже не зная, чего лишена.
– Вот и вы! – воскликнул доктор Дигсби. – Такое скопление журналистов!
Лорен кивнула, но Дигсби не мог не заметить ее озабоченности. Ее искренняя забота об Игоре тронула его.
– Вы знаете, что здесь принцесса Анна и принцесса Кентская? – спросил он, желая ее приободрить.
– Неужели? Где они?
Дигсби восхищали ее глаза безупречной голубизны, похожие на синий шалфей, растущий у его дома в Суссексе.
– Там, с Игорем. Пойдемте, я вас представлю.
– Не стоит.
Дигсби понял, что ее отказ вызван не смущением перед особами королевской крови, а отсутствием трепета перед титулами. Он чуть было не открыл ей правду: принцессы приехали, поддавшись на его уговоры. Принцесса Кентская страдала от того, что критики разгромили ее книгу, и Дигсби посоветовал ей написать еще одну. Пусть болтают, что хотят, лишь бы книга продавалась!
С принцессой Анной дело обстояло хуже. Недавно один дипломат в ранге атташе опубликовал ее любовные письма, и это стало излюбленной темой прессы. Назревал развод; спасаясь от издевательств, принцесса бросилась к Дигсби, и тот посоветовал ей почаще появляться на публике, демонстрируя, что ей нечего скрывать.
– Фотографы давно не получали такой шикарной возможности пощелкать затворами, – сказал Дигсби, морщась от вспышек.
– Как вы считаете, пресса благосклонна к Игорю? Я, конечно, не имею в виду Финли…
– Несомненно. Среди коллег Финли давно слывет пустословом.
– Почему же тогда никто ничего не покупает?
– А по-моему, дело уже пошло.
Лорен бросилась к кассе.
– Что-нибудь продано?
– Да. Арианна Стассинопулос Хаффингтон купила два полотна.
– Правда?!
Новость приободрила Лорен: Арианна была когда-то президентом дискуссионного общества Кембриджского университета и очень редко ошибалась.
– А Сибилла Бедфорд купила пейзаж «Киев зимой».
– Отлично!
Сибилла была любимой писательницей Лорен. Идея пригласить членов клуба «Гручо» оказалась очень плодотворной!
– Джеффри Арчер с женой тоже берут две картины, только еще не решили какие.
Лорен дала себе слово купить все книги Арчера, причем в твердых переплетах, а не в мягкой обложке.
– Проданные работы помечаются? – спросила она, с трудом сдерживая радость.
– Разумеется. Этим занимается миссис Лейтон. – Лорен быстро нашла Виолу – она прикрепляла золотую табличку «Продано» к пейзажу за решетчатым окном Чистопольской тюрьмы. Это грустное полотно приобрела леди Фиона.
– Уже продано больше половины картин! – Виола обняла подругу. – Представляю, как я сообщу об этом ему…
– Он еще не знает?
– К нему не пробиться. Пока что я не хочу там появляться.
