отъезде. Когда тот написал книгу и перестал пить. – Он трудился изо всех сил. Я чертовски им горжусь.
– Он старался для тебя. И счастлив рядом с тобой. Спасибо за это.
Ривер улыбнулся и уставился в землю.
– Ну, счастье ведь работает в обе стороны. И проникает глубоко.
К нам сбоку подошел Холден.
– Меньше всего мне нужно, чтобы вы двое слонялись вместе. А то вдруг еще узнаю, что вы стали лучшими друзьями. – Он отвел Ривера в сторону. – Ронан – самый опасный из нас. Он знает все мои тайны…
Я хмыкнул и сел на шезлонг рядом с Шайло. Текли ночные часы, полные смеха, музыки и еды. От некоторых историй Холдена мы хватались за бока, потом играл Миллер, и голос его разносился в ночи, пробирая до глубины души.
Шайло склонилась ко мне, прижавшись щекой к плечу.
Вайолет села рядом с Миллером на песок, уютно устроившись в его объятиях.
Парни последовали их примеру, Холден оказался в объятиях Ривера. Он не спал, но закрыл глаза и выглядел абсолютно довольным.
– Я так рада, что они здесь вместе, – прошептала мне Шайло. – Теперь мы все в сборе.
– Я думал о том же, – проговорил я, но что-то не давало мне покоя. Но вот я заметил, как Миллер провел руками по животу Вайолет, и все понял.
Шайло ощутила на себе мой взгляд.
– Что?
– Я хочу поехать домой и сделать тебе ребенка.
Ее щеки вспыхнули, а глаза расширились от удивления.
– Хотелось бы мне, чтоб ты и правда так думал, – поддразнила она. – Ты серьезно? Ты хочешь… еще одного ребенка?
– И на этот раз я пройду весь этот путь бок о бок с тобой. С момента, как ты узнаешь, что беременна, и до дня ее рождения.
– Ее?
– Или его. Или их. Я не могу вернуться назад и быть с Августом в первые дни…
– Нет, но ты будешь помогать ему во всем остальном, – проговорила Шайло.
Я кивнул.
– Например, в тот день, когда он станет старшим братом.
Глаза Шайло заблестели, она наклонилась, чтобы меня поцеловать. Я чувствовал соленый вкус ее слез и счастья.
– Ладно, – выдохнула она. – Я тоже этого хочу. Все что угодно рядом с тобой, Ронан. Все, что может дать нам жизнь. – Ее улыбка погасла, и я понял, что она подумала о Биби. – И что однажды заберет.
– Когда-нибудь, – проговорил я, убирая локоны с ее лица. – Но не сейчас.
Она улыбнулась, чертовски прекрасная.
– Не сейчас.
Я притянул ее к себе на колени и держал в объятиях, пока не пришло время расходиться. Миллер с Вайолет возвращались в Сан-Франциско, где девушка собиралась закончить резидентуру [25], а он – завершить работу над следующим альбомом. Холдена ждал книжный тур, Ривера он брал с собой. Неизвестно, когда мы снова сможем собраться вместе или окажемся здесь, в Хижине. Казалось, для всех нас закончилась одна глава и начиналась новая.
Мы попрощались, обнялись, расцеловались. Женщины улыбались сквозь слезы, напоминая друг другу, что Сан-Франциско находится лишь в нескольких часах езды от Санта-Круз.
– Ты идешь, Венц? – спросил Миллер, убрав последние шезлонги и упаковав сумки-холодильники.
– Вы идите вперед. Я потушу огонь.
Ребята ушли, а я остался, глядя на языки пламени. Они казались такими же, как и в первый раз, когда я был здесь. Пляж остался прежним, и тот же океан разбивался о берег. Это место дарило чувство принадлежности, как и несколько лет назад. Только я теперь изменился. Стал лучше благодаря этому месту и своим друзьям…
Я поднял глаза и увидел приближавшегося Миллера. Он чуть заметно криво улыбался.
– Привет.
– Привет, – проговорил я. Голос звучал хрипло. – Глупо. Но я не могу его погасить.
Он кивнул.
– Знаю.
Снова раздались шаги. В круг света шагнул Холден и встал рядом с Миллером.
– Джентльмены, – охрипшим голосом проговорил он.
Миллер положил руку на плечо Холдену, другую – на мое. Миллер Стрэттон, наш якорь. Бездомный ребенок, который однажды заложил гитару, чтобы купить маме поесть. Наш центр. Полярная звезда, не дающая нам безвольно плыть по течению.
Холден подвинулся и обнял меня за плечи. Я обхватил его, завершая круг.
– Ребята… – прошептал Холден.
– Да, – проговорил Миллер.
Я лишь кивнул, не в силах говорить.
Больше никто не сказал ни слова. Никому не требовалось объяснять или заканчивать мысль. Мы и сами все чувствовали. Безмерную благодарность и любовь, что была намного глубже слов.
Нас называли изгоями, вампирами и преступниками. Пропащими ребятами. Но нас связывало нечто более сильное, чем узы крови, дружба или обстоятельства. Мы стали родственными душами.
И больше не были пропащими.
Конец
В этой книге рассматриваются серьезные проблемы, включая сексуальное насилие и право женщины выбирать. Выбор, что делают героини книги, обусловлен самой этой историей. Он не является определяющим и вовсе не призван влиять на принятие решений в ситуациях, с которыми ежедневно сталкиваются женщины в реальной жизни. Хотя с введением новых законов их возможности становятся все более ограниченными. Единственное, чего я хотела добиться своей книгой, – привлечь внимание, научить сопереживать и дать понять, что за каждым случаем скрывается человек со своей собственной историей.
* * *
И еще кое-что… В этом романе Ронан привез Шайло на «Тропу монарха» в Государственном парке природных мостов в Санта-Круз. Это реальное место, и тысячи бабочек-монархов слетаются туда каждый год… в октябре. Не в июне. Возможно, я кое-что присочинила о великой миграции, чтобы Ронан смог сотворить для Шайло немного волшебства. Приношу извинения всем энтомологам, но ради романтики я готова на все.
;)
Огромное спасибо моему секретарю, Мелиссе Панио-Петерсен, которая являет собой прекрасный пример приобретенной семьи. Я очень сильно люблю тебя за все, что ты делаешь, но особенно за то, что ты есть.
Моей невероятно чувствительной читательнице, Корри Ноэль. Я всегда буду дорожить нашими спорами и тобой, ведь ты отдала мне частицу своего сердца, чтобы сделать эту книгу такой, какой она должна быть. И твой прекрасный дух просто не мог не отразиться в образе Шайло.
Джоанне Луизе Уэйтман за то, что она по-прежнему делится со мною мыслями и догадками. Что касается Пропащих ребят, я навсегда благодарна тебе за твое время, любовь и поддержку.
Моим бета-читателям, Мариссе Д’Онофрио и Джой Крибел-Садовски. Вы обе очень много делаете, чтоб сохранить рассудок нервным авторам и вызвать слезы счастья. Спасибо, что читали все непроверенные, беспорядочные фрагменты и все время делились со мной своими мыслями (и скриншотами). Я вас очень люблю.
Офицеру Илону
