в мужских волосах.
В ее влажные трусики пробрался второй палец, затем третий, нежно трогая, поглаживая. Его язык входил в рот Ханны и выходил обратно. Господи, господи… Похоже, она над собой уже не властна… Ее плоть молила: еще, еще… Мечтала, как он заполнит ее изнутри.
Ханна отбросила в сторону лишние мысли и рванула молнию его джинсов. Не осталось ничего, кроме страсти, кроме желания.
Она извлекла его ствол, зажала в кулаке, и время остановилось. Поцелуй прервался; они жарко дышали друг другу в лицо, а Ханна водила рукой по его члену. Вверх-вниз, вверх-вниз.
– Давай, малышка, вставь его в себя, – прохрипел Фокс. В его голодных глазах появилось нечто, чему Ханна не могла подобрать названия. – Он по тебе скучал… Я… черт! Я по тебе скучал. Мне так тебя не хватало! Пожалуйста…
Ханна молчала, хотя слова так и рвались наружу. Какую же боль он ей причинил, какой сделал уязвимой…
Я тоже скучала. Я тебя люблю.
По-прежнему молча она направила его член в себя. Фокс оттянул в сторону полоску стрингов и медленно вошел в нее. Оба смотрели вниз, наслаждаясь сладострастным зрелищем.
– Черт, черт… – выдохнул он, запрокинув голову. – Презерватив… Я не надел резинку, Ханна…
Слепо зашарил рукой в поисках бумажника, не нашел и быстро сдался, задыхаясь и сжимая руками бедра Ханны. Она дернулась и застонала, впившись ногтями в его плечи.
– Нет… нет…
– Что? Что «нет»? Мне остановиться?
Она то ли кивнула, то ли покачала головой – сама не поняла. Твердая мужская плоть внутри ее тела не давала думать: все ощущения сосредоточились в центре живота. Ее интимные мышцы сокращались все быстрее.
– Ханна… – прошептал Фокс, заставив ее посмотреть в глаза. – Ты что-то принимаешь?
– Да, – всхлипнула она, когда слова Фокса с трудом пробились в ее сознание. – Да, я предохраняюсь.
Она задвигала бедрами, и глаза Фокса едва не закатились под лоб.
– О боже… Как хорошо… – Если что, я чист. Совсем недавно проверялся, – выдохнул Фокс.
Ханна вздрогнула.
– С тех пор у тебя ведь никого не было?
Вопрос ответа не требовал – она все знала и так.
– Нет, – прошептал Фокс, прикрыв глаза. – Боже, Веснушка, конечно, нет. Кроме тебя, мне никто не нужен.
Он вновь страстно поцеловал Ханну, придерживая ее за ягодицы, приподнимая и опуская. Его толстый член плавно ходил вверх и вниз, то и дело касаясь чувствительных точек.
О, да, да… Вот здесь, и еще вот здесь…
Фокс хорошо ее подготовил, и теперь все работало, словно отлаженный механизм – именно так, как хотела Ханна. Каждое движение обдавало ее нестерпимым жаром, заставляя чувствовать себя настоящей женщиной – сильной, сексуальной, раскованной. Она прервала поцелуй, слегка откинулась назад и сжала дрожащими руками груди. Застонала, когда он жадно, с влажным причмокиванием пососал ее левый сосок, а затем правый.
Фокс грубо шлепнул ее по заду, одновременно прикусив мочку уха.
– Поласкай себя…
Еще шлепок, и еще – уже сильнее.
– Помоги мне поднять тебя на вершину, Ханна. Давай… Господи, как ты меня возбуждаешь! Я уже себя не контролирую… Потрогай себя… Если это сделаю я, все быстро кончится. Поиграй…
Тяжело дыша, Ханна завела руку себе между ног и, закусив губу, слегка потерла чувствительный бугорок плоти, быстро обвела его пальцем, снова и снова, ускоряя движения. Их стоны зазвучали в унисон, а Фокс все подбрасывал ее на коленях, также нарастив темп.
– Смотри на меня… – По его лицу скатилась капля пота. – Не отводи взгляд, когда будешь кончать…
– Не хочу одна…
Он покачал головой.
– Обо мне не думай. В такой узкой дырочке, да без резинки… Я могу кончить от одного твоего вида… Боже, как ты скачешь на моем члене…
Фокс откинулся на спину, опершись на локти. Изгибаясь в пояснице, начал двигаться под ней, подбрасывая ее изящное тело. Еще немного, и плотину прорвет…
– Даже не знаю, что может мне помешать…
Сразу после этих слов ее ощущения достигли пика; тело конвульсивно напряглось, и наступил бурный оргазм. Ханна забыла обо всем, пока в ней бушевал сладостный вихрь. Интимные мышцы сжались, обхватив двигающийся внутри горячий член, и Фокс немедленно последовал за ней. Они продлили удовольствие, равномерно покачивая бедрами и прижимаясь друг к другу; их ногти и зубы вонзались в плоть, царапали кожу. Комната наполнилась стонами.
Животворный мужской сок стекал по внутренней стороне ее бедер, неприличные речи до сих пор отдавались эхом в голове, и Ханна продолжала содрогаться от наслаждения.
В такой узкой дырочке, да без резинки…
Боже, как ты скачешь на моем члене…
Фокс лег на спину, увлекая за собой Ханну, и она положила голову на его плечо. Оба устали, и все же, тяжело дыша, не стали размыкать объятия. Фокс гладил ее кончиками пальцев по спине, покрытой остывающим потом, мужские губы блуждали в ее волосах, и эта неповторимая минута после секса казалась Ханне бесценным мгновением. Идеальным, искренним. Правильным. И…
И она не намерена сдаваться.
Бог свидетель, сегодня вечером Ханна испытала такую бурю эмоций, какой в ее жизни еще не случалось. Надежда, отрицание непоправимого, опустошение, гнев… Фокс вошел в «Кросс и дочери» с явным намерением объявить о разрыве, и она совсем было лишилась мужества. В душе родилась огромная, беспросветная боль, и Ханна могла думать только о том, как бы выжить. Однако… Разве она не решила бороться до последнего, как только Фокс ушел в море? И вот, пожалуйста, – к финальному раунду добралась на грани потери сознания, едва держась на ногах. Готова сдаться, лишь бы облегчить боль. Разве не наступил тот миг, когда ей следует собрать все силы?
Не в подобные ли минуты ты становишься главной героиней своего романа? Так хочется все бросить – и все же надо себя превозмочь.
Добившись невероятных успехов за последние две недели, Ханна теперь не имела права ссылаться на обстоятельства. Она способна на многое. Когда надо, может проявить храбрость. Проще всего лечь в кроватку и заесть горе мороженым – вот только так не спасешь отношения. Ханна точно знала: их союз с Фоксом обещает быть прочным и удивительным. Сегодня, когда любимый ослеплен сомнениями в собственных силах и нуждается в ее поддержке, – надо верить не только в него, но и в себя.
Поцеловав его плечо, она перекатилась к краю и спрыгнула с кровати.
Пульс участился до тысячи ударов в минуту, в сердце пролегла трещина, однако внешне Ханна была совершенно спокойна. Фокс сел, наблюдая, как она одевается, и обхватил голову, вцепившись пальцами в волосы.
Застегнув сумку, Ханна встала перед ним и, пытаясь говорить невозмутимо, произнесла:
– Я не собираюсь ставить крест
